толстым клубочком в уже разодранной кроватке, и погладила его, разбудив. Кот замурлыкал, выпрямился и потянулся, оскалив четыре длинных клыка снизу и сверху в зеве. Татьяна налила в миску молока и насыпала корм. Кот сначала не обратил внимания на еду, продолжая мурлыкать и требовать ласки, но, когда Татьяна не без боли заставила себя оторваться от гладкой шерстки и пойти танцевать, лениво поднялся и подошел к лакомству.
— Надеялся тебя здесь застать, — послышался от двери мужской голос.
Павлик в темно-красном костюме спускался по лестнице, когда Татьяна обернулась. Он выглядел нарядно. Волосы, как всегда, были зализаны назад. На фоне белой рубашки торчала красная бабочка.
— Репетирую, — ответила девушка, остановившись, и положила руки на тазовые кости.
— Шикарно выглядишь, — сказал он восторженно, поедая глазами ее фигуру.
— Спасибо. Ты тоже.
Она усмехнулась. Павлик довольно заулыбался. Он подошел к ней вплотную и притянул за талию к себе, чтобы поцеловать в губы, но Татьяна отодвинула его мягким нажимом на грудь, показывая пальцем на лицо, намекая на макияж. Павлик понимающе закивал и чмокнул ее в волосы над виском.
— Сегодня же День всех влюбленных, — сказал он, усаживаясь на диван, и загадочно посмотрел ей в глаза.
По спине девушки волной мурашек пробежало чувство неловкости. Она боялась этого разговора, потому продолжила репетировать танец убийства невесты, развернувшись к нему задом.
— Поздравляю, — с явной ноткой грусти произнес парень.
Татьяна не оборачивалась и не отвечала, делая беззвучные движения руками в стороны и круги головой.
— Ты не хочешь поздравить меня в ответ?
В его голосе слышалось напряжение, довлеющая обида и желчь. Девушка затылком чувствовала, как впиваются его глаза, но не хотела оборачиваться. Она остановилась на секунду, сдержала вздох и закрутила головой, одновременно вытягивая ногу вперед и в сторону. Взгляд Павлика продолжал электризовать атмосферу. Так продолжалось несколько минут. Молчание уплотнялось. Невидимая тяжесть сдавливала плечи. Казалось, стены начинали сужаться к центру. Тревога в Татьяне нарастала с каждой секундой. В конце концов, она не выдержала и развернулась к Павлику лицом. Тот сидел, удрученно опустив голову и обхватив ее руками, упирающимися в широко расставленные колени.
— Прости, — начала она на выдохе, заставив его поднять глаза. — Я… я ведь тебе объясняла…
— Да пошла ты! — крикнул он резко и сорвался с дивана.
Дверь Татьяне пришлось закрывать самой.
За пятнадцать минут до полуночи девушка закрыла подвал и отправилась в клуб через служебный коридор. Перед выступлением решила навестить Адлию в подсобке. Еще в коридоре она услышала глухие стоны и ускорила шаг. Ворвавшись в подсобку, Татьяна застала женщину корчащейся от боли на полу. Та лежала на правом боку, нервно покачиваясь взад и вперед и переступая слабыми ногами. Все лицо ее сморщилось от боли. Глаза сильно зажмурились. Губы осклабляли стиснутые зубы. Татьяна подбежала к ней и схватила за голову.
— Адлия! Адлия! — кричала она, совершенно растерявшись.
Она не знала даже, что спросить и, тем более, не могла подумать, что делать, в первую шокирующую минуту. Адлия стонала, но закивала, показав, что слышит и узнает ее. Девушка начала шарить по карманам в поисках телефона.
— Сейчас, Адлия, скорую, вызовем скорую.
— Не надо! — решительно прорычала женщина и тут же втянула ртом воздух от боли, схватив поясницу правой рукой.
— Конечно, надо! — кричала в возмущении Татьяна.
Только остановившись на секунду, она поняла, что все это время держала телефон в руке. Адлия взмахом руки выбила у нее гаджет. Девушка ахнула и окаменела. Женщина с трудом поднялась на локте и посмотрела на нее ясными глазами.
— Не надо. Сейчас все пройдет. Такое не в первый раз, — пыхтя, проговорила она.
— Какой «пройдет», Адлия? Хватит!
Татьяна на четвереньках поползла в угол, чтобы схватить телефон, который откатился под стол.
— Тань, не надо! У меня полиса нет.
— И что теперь? Умирать что ли!
— Я нелегал! — вскрикнула Адлия и снова скорчилась от боли.
Татьяна застыла на месте. Ее словно током ударило. В комнате повисло угрюмое молчание. Только слабые стоны Адлии разрежали воздух. Девушка медленно обернулась на нее и прикрыла рот сложенными ладонями.
— Как тебе помочь? — спросила она тихо, подползя к женщине.
— Никак, — выдохнула та. — Полежу, пройдет.
— Таблетки? Обезболивающее?
Адлия не успела ответить, потому что дверь с размахом отворилась и на пороге появилась высокая фигура Арины с недовольным выражением лица.
— Вас уже полчаса как вызвали. Там прямо в центре зала блевотина лежит, — прорычала директор, давясь от злости, а потом перевела взгляд на девушку. — А тебя, Подсолнух, где носит? Выступление через десять минут!
— Я щас уберу, — простонала Адлия, слегка приподнявшись на локте. — Пять минут.
Арина затихла. Взгляд ее перебегал с Адлии на Татьяну и обратно. У девушки был абсолютно потерянный вид. Она смотрела на директора, как на единственный лучик спасения. Адлия жмурилась от боли и тяжело дышала.
— Что происходит? — уже спокойным тоном спросила Арина. — Вам плохо?
— Нет, нет, сейчас все пройдет, — как мантру повторила Адлия, сложив рот трубочкой и медленно выдув воздух.
— У нее со спиной проблемы, — вставила Татьяна, вскочив на ноги. — Ей нужна помощь.
— Так что вы скорую не вызовите?
Директор уже подняла телефон и отпечатком пальца его разблокировала, как Адлия взмолила:
— Не надо.
— Она нелегал и боится… — начала объяснять девушка, но Арина вскинула голову так, будто уже знала это и сейчас только вспомнила.
— Блядь, — выругалась она в сторону и пробормотала себе под нос. — Надо ей как-то помочь. И блевотину надо убрать.
— Я уберу сейчас, за нее, — воскликнула Татьяна и побежала к стеллажу за халатом.
— Куда собралась? — дерзко окликнула ее директор. — Тебе на сцену через пять минут!
— Я успею. Я быстро.
Танцовщица судорожно застегивала халат через пуговицу трясущимися руками.
— Только не увольняй ее. Я все сделаю, — верещала она.
— Так, хватит, иди на сцену, я разберусь, — быстро сказала Арина, небрежно махнув рукой.
— Я уберу! — в отчаянии вскрикнула девушка, резко выпрямившись и разбив руками воздух.
— На сцену! — гаркнула директор гневно. — Иначе тебя уволю.
Татьяна от крика даже зажмурилась и замерла на секунду. Такого приказа ослушаться было нельзя. Тут в дверях появился Павлик. Арина перевела