Я говорю: «Ну а что делать, если вы два идиота, ну тогда как быть? Может так совпасть, что вы, два Сумарокова, сторонники трех единств, остались в восемнадцатом веке?» Но какое было прекрасное время: мы поехали доругиваться ко мне домой, сидели до шести утра и разругались в пух и прах. Но при этом Элем мне звонил, чтобы я представил его картину «Иди и смотри», а мой фильм они считали полным говном. Когда же фильм посмотрел Ролан Быков – на предмет озвучивания, то вообще ничего не понял: где милиционеры, где бандиты, чего я от него хочу и почему так крутится камера?..»
Кстати, сам Ролан Быков практически повторил судьбу Германа: его новый фильм пробивался к зрителю с таким же трудом, как и «Лапшин».
Жестокое «Чучело»
Фильм Быкова назывался «Чучело» и был экранизацией одноименной повести детского писателя В. Железникова, в которой речь шла о судьбе доброй и искренней 11-летней девочки, которую ее одноклассники называют «Чучелом» и всячески третируют. Скажем прямо, подобного рассказа о детской жестокости в советской литературе еще не выходило. Повесть была написана в самом конце 70-х и в начале следующего десятилетия вышла отдельным изданием в Москве. Ролан Быков, который считался одним из самых талантливых и последовательных разработчиков детской темы в советском кинематографе, мгновенно загорелся желанием экранизировать это произведение. Хотя на первый взгляд это выглядело странно, поскольку до этого Быков снимал сугубо оптимистическое кино для детей. Среди его прежних картин были следующие: «Семь нянек» (1962), «Пропало лето» (1964), «Айболит-66» (1966), «Внимание – черепаха» (1970), «Телеграмма» (1972), «Автомобиль, скрипка и собака Клякса» (1975).
Потом в течение семи лет Быков находился в режиссерском (но не в актерском) простое, причем не по своей воле. Таково было мнение руководства Госкино, которому не нравились те заявки, которые Быков собирался осуществлять. Они уже мало имели общего с его предыдущими работами – то есть в них Быков представал уже не оптимистом, а скорее пессимистом. Что было вполне закономерно, учитывая резкое неприятие либералами (а Быков относился к их числу) того времени, которое было на дворе.
В 1980 году Быкова, наконец, допустили до режиссерской работы, правда, назвать ее самостоятельной нельзя: в содружестве еще с двумя режиссерами – Р. Эсадзе и А. Агишевым – Быков снял комедию «Свадебный подарок». Это было кино из разряда оптимистических: добрая лирическая комедия о том, как молодоженам после свадьбы долго не удается остаться наедине. Судя по всему, за эту работу Быков взялся без всякой охоты, лишь бы не сидеть без дела. На самом деле, ему жутко хотелось экранизировать только что появившуюся в печати повесть «Чучело», в сюжете которой Быков разглядел… свою собственную судьбу. Вернее, не сам разглядел, а ему это подсказали. Вот как об этом вспоминает жена режиссера актриса Елена Санаева:
«Мы получили квартиру, делали в ней ремонт, а сами жили в моей крохотной квартирке у метро «Аэропорт». Соседом у нас был Савва Кулиш (кинорежиссер, автор фильма «Мертвый сезон», где Ролан Быков играл одну из главных ролей. – Ф.Р.). Он и принес однажды к нам книгу Железникова со словами: «Ролан, прочти вот эту повесть детского писателя». Первым ее начал читать сын Паша. Мы его гнали спать, а он закрывался от нас в туалете, и мы слышали оттуда его всхлипывания. Потом книгу очень быстро прочла я и сказала: «Ролан, по-моему, ты должен это ставить. Мне кажется, Чучело – это ты». Он взял книгу. А утром я проснулась оттого, что Ролан Антонович запустил книжкой в потолок. Я, не продрав глаза, спросила: «Что, будешь ставить?» – «А куда денешься?» – ответил он…»
Однако вряд ли Быков взялся бы за эту постановку, разглядев в ней всего сравнение с собственной судьбой. Это было бы слишком узко для такого мастера, каким был Ролан Быков. В «Чучеле» он увидел не частный случай, а целое явление – духовное оскудение и ожесточение значительной части советской молодежи. За историей о мытарствах провинциальной школьницы явственно вставала проблема двух слоев тогдашней советской молодежи: собственно советской, с ее старомодными понятиями о совести и чести (ее представляла главная героиня – Лена Бессольцева), и слоя другого – современного и насквозь меркантильного, циничного (его олицетворяли мучители Лены).
Вообще детско-юношеский кинематограф в те годы в СССР в какой-то степени опережал взрослое кино по части поднятия острых проблем, что и позволило ему стать не только общим культурным, но и общественным событием. Отметим также, что государство придавало большое значение развитию этого направления, не жалея на него ресурсов. Например, с каждым годом в планы всех союзных киностудий включалось все больше фильмов на детско-юношескую тему. В итоге с 1972 года одна из ведущих киностудий страны – имени Горького – была ориентирована на постановку главным образом детских фильмов (до этого этим занималось творческое объединение «Юность» при «Мосфильме», где за почти полтора десятка лет было снято около 40 детско-юношеских фильмов). Тогда же стал выходить детский киножурнал «Ералаш», а Высшие сценарные и режиссерские курсы стали специально выпускать детских сценаристов и режиссеров.
Кроме этого, значительно больше детских фильмов стали снимать и для телевидения. Короче, такое направление, как детское кино, в советской кинематографии тех лет считалось одним из приоритетных. Увы, длилось это недолго – всего лишь десятилетие, после чего началось заметное охлаждение интереса государства к детскому кино. Причем причины были разные – как коммерческие, так и идеологические. Начнем с первых.
С момента поворота советского кинематографа в сторону коммерциализации детское кино попало в разряд убыточных. Если раньше детские фильмы вроде «Чудака из 5-го «Б» или «Ох, уж эта Настя!» могли собирать аудиторию свыше 10–15 миллионов, то в начале 80-х такие фильмы уже не пользовались успехом у нового поколения советских зрителей – изменилась их ментальность. Как уже отмечалось, советская молодежь становилась более прагматичной и жесткой и требовала иного кинематографа – вроде «Пиратов ХХ века». Кстати, эту тенденцию отмечали в своих фильмах многие советские кинорежиссеры: например, Илья Авербах, снявший еще в 1975 году фильм «Чужие письма», где речь шла о 16-летней девушке, безапелляционно вламывающейся в жизнь приютившей ее учительницы. Как писал кинокритик А. Трошин: «Два поколения, два ритма жизни, два языка, две нравственности… Такой героиней «шестидесятники» Наталья Рязанцева и Илья Авербах самокритично оценили исторические шансы поколения идеалистов на повороте эпохи…»
Похожего на героиню «Чужих писем» героя изобразил в своем фильме и другой режиссер – Владимир Меньшов. В его «Розыгрыше» (кстати, ставшем одним из фаворитов проката 1977 года – 33 миллиона 800 тысяч зрителей) присутствовал десятиклассник, который представлял собой тот самый тип юного циника и прагматика, которому ничего не стоит оскорбить своего родного отца, старую учительницу и влюбленную в него девушку.
Именно по причине все большего интереса советских режиссеров к подобным типажам и возникла вторая причина, из-за которой у власти заметно пропал интерес к поддержке детского кинематографа. То есть власти не понравилось, что и детское кино начало активно «играть в фигушки». В итоге в начале 80-х выпуск детских фильмов в стране был сокращен почти вдвое: так, если в 1979 году свет увидели больше 15 детских картин, то в последующие несколько лет их число упало до 6–10. Причем это в основном были развлекательные фильмы либо мелодраматические вроде «В моей смерти прошу винить Клаву К.» (один из фаворитов кинопроката-80, собравший 30 миллионов 700 тысяч зрителей) или «Вам и не снилось…» (тоже один из фаворитов кинопроката-81, собравший 26 миллионов 100 тысяч зрителей). Отметим, что только последняя лента была снята на профильной киностудии – имени Горького, а «Клава…» – на «Ленфильме». И это не было случайностью. С начала 80-х Киностудия имени Горького практически прекратит выпускать детско-юношеское кино, на что ее нацеливала власть в 1972 году: за пятилетие (1981–1985) там снимут 105 фильмов, из которых детских будет… всего 7 (из них окупятся только два).
Вот почему запуск Роланом Быковым пусть и на другой киностудии – «Мосфильме» – остропроблемного фильма «Чучело» можно считать явлением исключительным для тогдашнего советского кинематографа. Стоит отметить, что автор повести Железников сперва написал сценарий и предложил его для постановки Киностудии имени Горького. Но Госкино запретило экранизацию, после чего писатель сделал из сценария повесть и издал ее книгой. Поэтому, когда он узнал, что Быков собирается экранизировать ее на «Мосфильме», скепсису писателя не было предела. Но случилось неожиданное: Быкову дали «добро». По его же словам, помогла ему чистая случайность. Вот его рассказ: