Его намерения находились в полном соответствии с ее замыслами – снова возделывать эти земли, замыслами, которые она вынашивала незадолго до возвращения полковника. Когда фермер закончил, она кивнула.
– Да, да, понимаю. План вполне согласуется с моим собственным… с планом милорда, который я… мы обсуждали. – На лице человека появилась такая широкая ухмылка, что казалось, будто его физиономия вот-вот расколется пополам, но она предостерегающе подняла руку. – Но я должна быть честной с тобой. – Улыбка на его лице исчезла, а она продолжала: – Обстановка в стране за пределами Карабаса все еще… тревожная. Мир увеличит число скитающихся солдат, лишившихся службы.
– Вы хотите отдать эти лучшие земли солдату? – спросил он, и голос его дрогнул от недоверия и ужаса. Он снова покачал головой и с опозданием вежливо добавил: – Миледи.
– Нет, нет, нет, – возразила она, предотвращая его протесты. – Я только хочу сказать, что мы, возможно, не сможем защитить тебя, если…
Фермер, снисходительно усмехнулся.
– Не беспокойтесь, я и мои мальчики сможем управиться с этими разбойниками. У меня их шестеро, рослых малых, и жена, давшая жизнь всем им. Никакой страх не удержит нас в стороне от этих прекрасных земель. – Он снова качнул головой. – Если, конечно, его светлость даст нам свое согласие.
Катарина нахмурилась, она боялась подвергать людей опасности, зная, что не сможет укрыть всех жителей Карабаса за стенами Алте-Весте. Но земля, если ее обработать, сможет принести хорошую ренту Изабо в случае…
– Поклянись, что сделаешь все, что в твоих силах, чтобы обезопасить себя и своих близких, – сказала она, и он энергично закивал головой. – Хорошо, я решу вопрос об арендной плате…
В комнату вбежал запыхавшийся Лобо.
– Он убежал! Он убежал! Плохой человек убежал!
Франц подошел к нему и потрепал по плечу.
– Спокойно, мальчик, спокойно. А теперь расскажи нам все, что ты знаешь.
– Вензель и Карл должны были сопро… сопр…
Лицо его скривилось, и он расстроенно закачал головой.
– Сопровождать? – подсказала Катарина. Лобо кивнул.
– Отвезти заключенного в Таузендбург, чтобы его там повесили, а он сбежал! У перекрестка, так сказал Карл.
Катарина мысленно обругала прижимистого мельника. Она постоянно слышала, как Клаус жалуется на то, что мельник отказывается тратить деньги на то, чтобы доставить палача в Карабас, отправить преступника в Таузендбург, ему казалось, намного выгоднее… можно сэкономить три-четыре флорина.
В глазах Лобо отразился страх, дышал он часто и прерывисто. Она погладила его по руке и сжала ладонь.
– Так, говоришь, он оставил их в пыли, на перекрестке?
– Да, да. Так сказал Карл. В пыли.
– Ну, тогда держу пари на большой кусок приготовленного поварихой пудинга, что этот негодяй как припустил от перекрестка, так и продолжает бежать прочь. Если он дорожит своей шкурой, то не скоро вернется в Карабас.
– Пудинг?
Лобо стал дышать ровнее, в глазах его появилось привычное мягкое выражение.
Катарина улыбнулась, Франц и фермер засмеялись, а управляющий хлопнул Лобо по спине.
– Не пойти ли нам проверить, достаточно ли пудинга приготовила повариха? – предложил он, выводя обоих мужчин из комнаты. Последнее, что она услышала, – это как фермер пытается уговорить Лобо перейти работать к нему на поля, но молодой человек не соглашался.
Она в задумчивости взяла перо и принялась записывать цифры. Дополнительная арендная плата даст возможность починить пол в прелестной солнечной комнате на втором этаже, так что у Изабо появится своя комната. Катарина записала еще несколько цифр. Если проявить немного бережливости, можно будет даже заменить недостающие свинцовые плитки на южном скате крыши. Свинец, который хранится в погребе для изготовления пуль, можно расплавить…
Не будь дурой! Она обмакнула перо в чернила и принялась вычеркивать аккуратные колонки цифр и черкала до тех пор, пока стало невозможно что-либо различить, затем вернулась к изучению списка содержимого погреба, помечая, что должен будет доставить следующий курьер. Не многое же она могла сделать для крыши или для фермера с шестью рослыми сыновьями.
В один из ярких теплых дней раннего марта, который легко мог бы обмануть доверчивых, заставив поверить, будто зима окончена, Кэт в одиночестве отправилась верхом на юг, положив в седельную сумку бумагу для рисования. Она направилась по тропе, ведущей к Алте-Весте, доехала до опушки леса и спешилась. Присев на низко свесившуюся ветвь, она принялась зарисовывать крепость, шляпа ее была надвинута на глаза, чтобы не слепило солнце. Катарина достала книгу Грендель и время от времени сверялась с нею, освежая в памяти определенные формулы. Она провела линию, отмечая то место, где находился саперный туннель, в который чуть не упал Александр. Если бы атака произошла именно здесь, она готова держать пари, что это было бы чертовски…
Щелк. Стрела вонзилась в ствол дерева в нескольких дюймах от ее головы. Она откинулась назад, ветка закачалась, осыпаясь. У нее из-за спины, из леса, раздался взрыв смеха, и она застыла, не в состоянии сдвинуться с места от ужаса.
Балтазар.
– Ты пошевелилась! – упрекнул ее брат, появившись в сопровождении свиты, троих мужчин, женщины и юного Фредерика Августа, сгорбившегося в седле. Лошади фыркали и гарцевали вокруг нее. – Ты лишила меня удовольствия оказать услугу моей дорогой сестре, избавив ее от отвратительной шляпы.
– Окажи мне услугу и уезжай, – с трудом выдавила она.
Услышав ее голос, племянник поднял взгляд, и она увидела багровый синяк у него под глазом.
– Оказать тебе услугу? – насмешливо спросил Бат. – И прервать свою охоту? Мы разбили лагерь на расстоянии полдневного перехода отсюда. – Неподалеку она услышала протестующий лай собак, которых держали на привязи. Кровь ее закипела, словно вода, пролитая на горячую сковородку.
Бат направил лошадь ближе к ней и сбил с нее шляпу кнутом. Рукояткой кнута он уперся ей в подбородок и заставил поднять лицо к свету.
– М-м-м. Выглядишь вполне сносно, дорогуша. Особенно для женщины, уже четыре года считающейся мертвой. Но допустимо ли это? – Он слегка ударил ее кнутом по щеке так, чтобы обжечь, но не оставить следа. – Не в моих правилах разочаровывать, но ты не стоишь даже того, чтобы быть повешенной.
– Уезжай, – сквозь стиснутые зубы выдавила она. Во рту у нее пересохло. – Сейчас же покинь долину Карабас.
– Долина Карабас? Так вот где мы находимся? – с деланным удивлением спросил он. – Карабас… Карабас… Где же я слышал это имя?