Прощай, долгая ванна. Брен позвонил Джинане, чтобы известить его об изменении планов, снял пальто, оставил в спальне, проковылял по коридору до ванной и бросил пыльную, заляпанную слюной и пеной одежду в корзину для грязного белья.
Вода была горячая, покрытая пенной шапкой трав, Брен бы с удовольствием провалялся в ней хоть полдня, лишь бы Джинана добавлял горячей воды. Он утопил каталог яхт, потому что задремал - просто рука опустилась, каталог вымок... Здорово, оказывается, устал, руки-ноги как чужие...
Но, конечно же, заявился Тано, доложил, что у портика остановился фургончик, это люди с телевидения, а с ними Банитчи, и они собираются расположиться внизу. Не пожелает ли пайдхи одеться?
Пайдхи пожелал бы лучше утонуть, чем напяливать на физиономию придворную официальность, а на тело - это проклятое приталенное пальто, но у Табини-айчжи на этот счет были другие планы.
* * *
Брен не захватил с собой заметок по проблеме транспорта - а сейчас подумал, что стоило бы. Вопрос следовал за вопросом, хорошо хоть охватило онемение - в том месте, где он контактировал со стулом, и в пустом желудке, негодующем по случаю пропущенного ленча.
- Что, - спрашивал интервьюер, - определяет темпы передачи информации? Разве не правда, что все эти системы существуют на Мосфейре?
- Многие - да.
- А что нет?
- Мы мало пользуемся железными дорогами. Местные авиалинии проще. Перепады высот на острове делают для нас авиацию более практичной.
- Но двести лет назад вы не представили её нам как возможный вариант для выбора.
- Мы боялись нападения.
- Значит, имеют место и другие соображения, а не только охрана окружающей среды.
Резкий и умный интервьюер. И кто-то уполномочил его задавать вопросы, которые могут и не попасть в передачу, - а впрочем, могут и попасть. Табини имеет доверие к этому человеку и послал его.
- В то время существовал также риск, - заговорил Брен, - вызвать проблемы среди атеви. К моменту Высадки у вас были железные дороги - ну, почти что были. Если бы мы немедленно отдали Шечидану средства путешествовать по воздуху, это могло спровоцировать волнения в соседних Ассоциациях. Не все поверили бы, что Барчида-айчжи поделится с соседями такой техникой. А усовершенствованные паровозы были в этом смысле куда менее опасны. Мы могли бы передать вам сведения о ракетах. Мы могли сказать уже на самых первых переговорах - вот вам формула динамита. И, может быть, безответственные люди стали бы сбрасывать взрывчатку на города друг друга. Мы только что пережили войну. Мы не хотели предоставлять оружие для новой войны. Мы сами тоже могли бы построить самолеты и сбрасывать с них взрывчатые вещества. Но мы этого не хотели.
- Разумный подход, - сказал интервьюер.
Брен надеялся, что это так. Он надеялся, что и атеви так подумают.
- Мы никогда не хотели войны, - продолжал он. - На этой планете мы оказались не по своей воле - у нас просто не было другого выхода. Мы причинили вред, которого не желали и не собирались причинять. И то, чего требует от нас Договор, представляется справедливым возмещением.
- Существуют ли ограничения на то, что вы передадите нам?
Брен покачал головой:
- Нет.
- А как же шоссе?
Черт, опять этот вопрос! Он перевел дух, чтобы выиграть время и подумать.
- Конечно, теперь я увидел своими глазами особенности перевозок в горах. Я намерен представить свои наблюдения нашему совету. И я уверен, что най-айчжиин тоже найдут, что мне порекомендовать.
В ответ - короткий смешок. И следующий вопрос:
- И все же только вы один, а не законодательное собрание, решаете, получат ли небольшие города нужный им транспорт.
- Не я один. Это решится в совместных обсуждениях с айчжи, с советами, с законодательными собраниями.
- Но почему нельзя развивать шоссейные дороги?
- Потому что...
Потому что метчейти следуют за вожаком. Потому что Бабс - вожак, и у Нохады нет другого выхода, без драки, которой Нохада не хочет... чертовски глупая мысль... а надо же что-то отвечать на этот вопрос, что-то такое, что не оскорбит атеви...
- Потому что, - выпалил он, пойманный в ловушку. - Мы не в состоянии предсказать, что может из этого выйти. Потому что видим трудности регулирования... - Он запаниковал. Он терял нить, говорил бессмысленно, а бессмысленные фразы выглядят ложью. - Мы опасались вначале, что вопрос о распределении фондов на дорожное строительство может вызвать раскол внутри Ассоциации. Разрыв в линии власти, цепи управления, которой мы не понимали.
Интервьюер помедлил, с вежливо бесстрастным лицом.
- Правильно ли я понял, нанд' пайдхи, ваши слова? Вы говорите, что такая политика основывалась на превратном понимании?
О Боже!
- Вначале - может быть. - Рассудок со щелчком встал на место, мысли снова сфокусировались. Проблема деревни - это забота атеви. - Но мы не думаем, что это приведет к нужному решению для деревень. Если бы шоссе появились сто или двести лет назад, начался бы рост нерегулируемой коммерции. А если бы это случилось, коммерческие круги начали бы строительство там, где проходят самые крупные шоссе, и чем прямее эти шоссе, чем больше крупных населенных центров выстроится подряд, тем больше они привлекали бы к себе населения - и никто, кроме айчжи, не защищал бы отдаленные деревни, которые все равно остались бы со своими транспортными проблемами, во многом - точно, как и сейчас, но заодно у нас появились бы вредные выбросы от моторов и концентрация ещё большей политической мощи в основных населенных полосах, вдоль этих шоссе. Я вижу место для автомобильных дорог - в сельской местности, а не в густо населенных центрах, в качестве боковых веток, идущих от централизованной транспортной системы.
Он не завладел интересом интервьюера. Он углубился в технические детали - или, как минимум, разговор угрожал перейти в сугубо техническую плоскость, чего интервьюер не хотел - может, считал, что этого не захочет его аудитория. Брен ощутил перемену темы, когда интервьюер поерзал на стуле и нахмурился. Брен был этому рад. Интервьюер задал ещё несколько вопросов о том, где жил Брен, об ассоциациях его семьи, о том, что он делает на отдыхе, слава Богу, вопросы нейтральные и неопасные. Брен уже потел под яркими прожекторами, когда интервью приблизилось к завершению и репортер пустился в положенные любезности.
- Благодарю вас, нанд' пайдхи, - сказал он наконец, юпитеры погасли, и Брен с трудом сдержал вздох облегчения.
- Простите, - сказал он сразу. - Я не привык выступать перед камерой. Боюсь, я говорил несвязно и непонятно.
- Вы говорили очень хорошо, нанд' пайдхи. Намного лучше, чем некоторые из наших собеседников, уверяю вас. Мы очень довольны, что вы нашли для нас время.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});