Читать интересную книгу Город холодных руин - Марк Ньютон

Небольшой кусок откололся от более крупного фрагмента и, подобно мыльному пузырю, поплыл к «Эксмахине». На его вершине стояла какая-то темная фигура.

Сначала объект летел навстречу «Эксмахине». Потом, приблизившись, лег на параллельный курс.

Когда обломок причалил к их судну, пришелец перескочил на борт и с глухим стуком коснулся ногами палубы. Такого же роста, что и Артемизия, только белокожий и в золотых доспехах, он сделал три шага вперед, и воительница попятилась, заманивая его в центр палубы.

И тут началось нечто странное.

Движения бойцов замедлились, их фигуры то исчезали совсем, уходя в другое пространство-время, то рывками возникали снова, каждый раз в другом месте палубы и в новой позе, точно преследуя друг друга и сходясь в рукопашной в иных, неведомых зонах пространства. Битва кипела в спирально переплетающихся невообразимых измерениях.

Третье появление: на противоположном конце корабля, клинки скрещены, как при ударе, резкие силуэты на фоне красного закатного неба.

Пропали.

Четвертое: посреди палубы, незнакомец нанес два удара подряд, противники упали; Артемизия отсекла ему руку, лужа крови натекла вокруг.

Пропали и тут же появились вновь, в пятый раз, теперь совсем близко; Артемизия подпрыгнула и ударила пришельца ногой в грудь, тот, взвизгнув, отлетел и упал навзничь. Воительница подошла к нему, но он оставшейся рукой поднял меч и нанес ей горизонтальный удар. Острие клинка вспороло ей мякоть бедра.

Обеспокоенная Рика охнула, и Эйр пришлось держать ее, чтобы она не ринулась в бой.

Артемизия упала на одно колено, выпустив меч, и они сцепились в рукопашной. Прижав к палубе единственную руку противника, женщина выхватила свой второй клинок и вонзила ему в грудь с такой силой, что кончик оружия пробил доски под ним.

После минуты жестоких, но безмолвных судорожных подергиваний враг затих.

Артемизия оттолкнулась от палубы, встала и, тяжело дыша и стирая с лица кровь, показала мечом на поверженного противника:

– Земляне, подойдите. Я покажу вам одного из тех, с кем мы ведем борьбу.

Рандур и девушки осторожно приблизились и сначала наблюдали, как она, оторвав от своего одеяния кусок ткани, бинтовала им свою рану.

Исковерканное тело утратило былое величие, черты узкого лица были почти человеческими, а фигура отличалась стройностью и изяществом. Белокожее мускулистое тело покрывал позолоченный панцирь, украшенный сложным орнаментом, отчего казалось, что эта вещь слишком дорогая для того, чтобы использовать ее в бою.

– Это пифиец – пользуясь терминологией ваших мифов, – один из тех, кто вместе с другими народами составляет нацию ахейцев. Другая раса, также изобретенная вашими далекими предками. Они располагают мощными ресурсами живой силы, включая и то племя, которое уже вторглось в ваш мир, – чиррипов. Хотя ваши люди наверняка уже дали им другое имя. Ахейцы убеждены в своем превосходстве над другими расами, и я удивлена тем, как скоро они оказались здесь. Обычно всю подготовительную работу чиррипы делают за них.

– Это существо кажется таким изящным, – заметил Рандур. – Судя по всему, создатели задумывали их красивыми.

– Пусть их красота не обманывает тебя. Они из тех, кто, глазом не моргнув, уничтожает все население побежденного мира и заселяет его. Сколько я таких повидала, со сколькими сражалась… тысячи тысяч. Имейте в виду, и людям, и румелям придет конец, если ахейцы возьмут в осаду ваше измерение, так же как сейчас они осаждают последний город в моем. Нас становится слишком мало для того, чтобы защищать вас.

– Что им здесь нужно? – спросила Рика.

– То же, что и всем нам. Выжить. Разве не к этому стремятся все виды? Людям вашей культуры мы можем казаться таинственными и странными, но уверяю вас, когда речь заходит о том, что нашему виду вот-вот придет конец, нам становится так же страшно и нас обуревает такое же отчаяние, как и всех остальных. Разница между нами и нашими врагами состоит в том, что они хотят сначала зачистить ваш мир целиком, а потом поселиться здесь, построив из ваших костей свои обиталища. Мы же хотим тихо и мирно жить подле вас, а то и в каком-нибудь отдаленном углу вашего мира. Повторяю, именно за этим меня к вам и послали.

– Как может одна женщина достичь чего-то? Нет, в обращении с мечом тебе, конечно, мало равных, и все же одна против целых армий?

Артемизию, похоже, ничуть не смутил этот вопрос.

– Я могу отключить их чувствительность – именно так ваши враги общаются между собой. Портал, сквозь который они прошли в этот мир, состоит из плотной цепи сообщений, использующих множественные первичные сигналы, которые передаются по воздуху. Лишившись этой цепи, они сразу станут куда менее искусными воинами. Остальное ваши солдаты наверняка сделают и без меня. Я не богиня, но пустить в дело научный потенциал, лежащий в основе этого корабля, сумею.

Рандур перебил ее:

– У нас есть культисты…

– Ваши культисты, – в свою очередь перебила его она, – поднимают шум на весь архипелаг, как будто что-то знают. Но я вам вот что скажу: ничего они не знают.

Глава сорок третья

Напряженное ожидание скорого вторжения с моря превратило встречу культистов с командующим в стремительный обмен требованиями и просьбами о помощи.

Пока они обсуждали детали, Беами наблюдала за тем, как командующий, этот знаменитый альбинос, мучительно долго обдумывал каждое предложение, как он барабанил по столу своими длинными тонкими пальцами, словно специально для того, чтобы углубить всякую возникшую паузу. Она даже пожалела, что у нее нет реликвии для замедления времени, чтобы в реальном времени дела пошли быстрее. От командующего Латреи, как она и ожидала, было мало толку. Армия должна обладать полным контролем. Армия должна диктовать условия.

Армия то, армия се.

Кроме нее, в культистский штаб по спасению входили семеро мужчин и еще одна женщина. Все они представляли малые ордена, названий двух из которых она никогда даже не слышала, и все горели желанием помочь, даже если не очень-то могли.

Среди мужчин особенно выделялись двое пожилых – один седой, другой совсем лысый, – в которых она сразу почувствовала силу, несмотря на их нежелание принимать военную угрозу всерьез. Они назвали свои имена – то есть один из них назвал: Рамон и Абарис.

Рамон выглядел явным психопатом: судя по блеску его живых глаз, он был из тех, кто мог мило беседовать и даже смеяться с вами в одну минуту, а в другую с такой же легкостью перерезать вам горло. Коренастый, с блестящей от пота лысиной, он вонял застарелым сексом и зловещей магией. Его коллега Абарис, усатый и пухлый, говорил за обоих. Только когда тот наконец сделал паузу, Беами заметила, что у Рамона разные глаза: один голубой, другой карий.

Абарис внес всего одно, зато смелое предложение.

– Мы можем, – сказал он, – сделать кое-что с мертвецами.

И он прошел пальцами по столу, словно иллюстрируя свои намерения.

Некромантия… Так вот чем они занимаются?

Только чем это им поможет? Беами никогда в жизни не слышала об этих двоих, однако культисты наиболее жуткого толка никогда особо не афишировали свои дела.

– Все это прекрасно, – обратилась она к до странности легкомысленному Абарису, – только как насчет того, чтобы сначала превратить в мертвецов врага?

– Деточка, пройдет некоторое время, прежде чем мы сможем вступить в игру. Зато потом…

Рамон ничего не говорил, только ухмылялся, но по морщинам на его лице Беами прочла о годах невыразимой, почти благословенной муки. Эти двое пугали ее своим глубоким душевным покоем. В них была уверенность, которая подавляла ее.

Разговор командующего с культистами продолжался, он спрашивал, они отвечали. Ей не нравилось, что на нее и ей подобных смотрят как на простое орудие. Они были прежде всего людьми, которые могли сами планировать свои действия и к тому же владели сокрушительной силой реликвий – стоило только дать им немного свободы.

Встречу то и дело прерывали гонцы, которые приносили свежие новости о продвижении вражеского флота. Каждый новый вестник уходил из комнаты мрачнее, чем входил в нее, точно объявил членам семьи о смерти близкого родственника. И сколько тысяч семей вскоре оплачут своих погибших? Лицо альбиноса тоже отражало растущее внутреннее напряжение. Он то и дело вставал со своего места и начинал расхаживать по комнате, точно был совсем один, потом вдруг ловил взгляд Рамона, и тот отвечал ему своей жутковатой улыбкой.

Беами повернулась к окну, пытаясь разглядеть вражеский флот, и увидела доки, переднюю линию обороны, наспех сооруженные баррикады и лучников, расставленных в окнах всех подходящих для ведения стрельбы домов. Хватит ли этого?

Идея пришла в голову Беами, и она тут же объявила о ней во всеуслышание.

Абарис хлопнул в ладоши:

– Деточка, ты гений, истинный гений. Мы с Рамоном подождем, пока ты закончишь, а уж потом внесем свой вклад.