Уже потом я узнала, что они появились из-за нее: в последнее время, особенно после смерти Отца-Служителя, Матушка всё чаще выступала в защиту дремер, и многие стали прислушиваться. А Каратели, видимо, испугались волнений, поэтому и решили поговорить с ней вдали от лишних ушей. – Она облизала пересохшие губы. – Я заметила их, едва они вошли в ворота, и бросилась в Сестринский корпус – оттуда идет скрытый подземный ход на кладбище, в усыпальницу Служительниц. Но уже у самого корпуса я вспомнила о Микке…
– О ком? – спросил Нейт.
– Микка. Она сирота, ей пять лет. Она очень похожа на Тишу – тоже робкая, всего пугается и почти не разговаривает. Наша настоятельница, Сестра Милара, поручила мне заниматься с малышами, и Микка прикипела ко мне. В тот день мне как раз надо было проводить занятия в приходском корпусе. И туда же отправились Каратели. – Кьяра помолчала. – Я хотела предупредить кого-нибудь из Сестер, но поблизости никого не было: одни ушли в город по поручению Сестры Милары, другие занимались работой по храму. Тогда я отправилась за Миккой сама… Думала, что быстро заберу ее, ко мне и присматриваться никто не станет – просто Прислужница идет по делам. Но вышло по-другому…
Кьяра начала с силой разминать пальцы – я впервые видела, чтобы сестра так волновалась. Уперев взгляд в стену, она сказала:
– Мы с Миккой обычно встречались в холле корпуса. Она попала к нам поздней осенью: ее привела какая-то сердобольная старушка – та заметила девочку, которая несколько часов ждала кого-то на холоде. Микка потом сказала, что мамочка велела ей ждать… – Кьяра замолкла, шумно вздохнула и с напором продолжила: – В общем, Микка должна была ждать меня внутри. Но когда я добралась до корпуса, то увидела, что на крыльце стоит Каратель и не подпускает ее к дверям. Я не хотела привлекать к себе лишнего внимания, поэтому не окликнула ее, собиралась просто подойти и забрать с собой, но не успела. Микка, такая тихая и робкая, не испугалась этого огромного Карателя и попыталась снова зайти, а он… – ее голос дрогнул от сдерживаемого гнева, – он рявкнул на нее и оттолкнул – а она же легкая как пушинка и буквально слетела с крыльца на землю.
Я негодующе охнула, а сестра сжала кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев, и с трудом проговорила:
– Я взяла Микку на руки, успокоила ее как могла… И подошла с ней к Карателю.
– Зачем? – спросил Нейт.
Кьяра тяжело сглотнула.
– Я поняла, что если мы просто уйдем, то Микка будет думать, что с ней можно так обращаться, да еще и безнаказанно… А я не хотела, чтобы она свыклась с подобным отношением. Поэтому я подошла к Карателю и потребовала, чтобы он перед ней извинился. Он этого не сделал, и тогда я повысила голос, угрожая, что донесу на него Матушке Алливии.
Ферн тихонько присвистнул. Кьяра бросила на него раздраженный взгляд, но, увидев, что на его лице не было издевки, чуть смягчилась.
– Нас услышали. На шум из корпуса вышли Сестра Милара и двое других Карателей. И когда я разглядела их нашивки, то поняла, что влипла. Мало того, что один из них был первого ранга, – у второго на нашивке, кроме герба Карателей, не было вообще никаких полосок.
Мое дыхание сбилось. Серебристые полоски на нашивках указывали на ранг Карателя: первый ранг – одна полоска, второй – две, третий – три. И лишь одна должность не предполагала наличия полосок. Словно в подтверждение моих мыслей, Кьяра сказала:
– Это был Глава Карателей. Сестра Милара, увидев меня, попыталась отправить нас с Миккой в Сестринский корпус, но… Я была так зла, что во всеуслышание объявила, что Микку обидел Каратель. И тогда… их Глава потребовал объяснений. Мы прошли внутрь, в кабинет Сестры Милары, где в то время находилась Матушка Алливия. И там Глава Карателей попросил меня снять капюшон.
– Разве Прислужницам не запрещено его снимать? – нерешительно спросила я. Конечно, сейчас Кьяра ходила без капюшона, но вряд ли в Квартале эти правила действовали.
Сестра хмыкнула.
– Матушка Алливия пыталась объяснить, что поскольку я еще не прошла испытания, то мне не следует обнажать голову в присутствии посторонних. К сожалению, Глава Карателей знал, что это всего лишь рекомендация, а не жесткое правило. Он добавил, что желает видеть лицо человека, который обвиняет одного из его подчиненных. Тогда я сняла капюшон и рассказала о произошедшем – и того Карателя заставили принести извинения, после чего мне обещали наказать его за подобный поступок. А потом Глава захотел поговорить со мной наедине. – Она слабо улыбнулась. – Только Матушка отказалась уходить. Он не стал с ней спорить, а спросил, как меня зовут. А когда я назвалась, спросил, как мое настоящее имя.
Я не могла оторвать глаз от сестры – ее голос дрожал, когда она продолжила:
– В первую минуту я над ним посмеялась: какое еще настоящее имя? Но он настаивал и обратился к Матушке Алливии, не знает ли она. И Матушка… – На мгновение Кьяра запнулась, – она сказала, что меня зовут Кьяра Дейн и я его дочь.
В гостиной воцарилось неуютное молчание. Я попыталась представить себя на месте Кьяры, но не смогла. Откашлявшись, сестра проговорила:
– Он снял свою маску и представился. У нас оказался одинаковый цвет волос, но я отказывалась верить. Я сказала, что моего отца поглотили Тени. И тогда этот Имрок Дейн предложил мне проверить наше родство.
– Это как? – в недоумении спросил Нейт.
Ему ответил Кинн:
– Йеллион. – Когда Кьяра кивнула, он пояснил: – Камень реагирует на кровь – меняет цвет: от бледно- до бордовофиолетового. Чем ближе родство, тем йеллион темнее.
Кьяра продолжила:
– Я до последнего думала, что всё это недоразумение, какая-то глупая шутка, поэтому и согласилась на проверку – хотела доказать, что не имею с этим типом ничего общего. – Она хмыкнула. – Я ошибалась. Камень показал наше близкое родство.
– Но… если он выяснил, что ты его дочь, почему?.. – я не смогла договорить.
– Почему он отправил меня в Квартал? – Глаза Кьяры презрительно сузились. – Потому что я дремера, вот почему. Он проверил мой дар… А когда убедился, что его у меня нет, сказал, что ему очень жаль, – эти слова она почти выплюнула, – но он вынужден исполнить свой долг. Матушка Алливия пыталась за меня вступиться, но он пригрозил, что обнародует тот факт, что Сестры скрывали дремеру, и их тоже вышлют в Квартал. Матушке пришлось отступить, но она попросила дозволения проводить меня.
После краткого молчания