Читать интересную книгу Время дня: ночь - Александр Беатов

— Прошу садиться! — предложил хозяин, указывая на "копию" того, что Саша уже видел в квартире Вовы Теплушкина.

Все сели на такие же туристические раскладные стульчики. В отличие от Володиной комнаты, здесь стульчики были уже расставлены вокруг столика.

— Как вас зовут? — спросил хозяин, обращаясь к Сашке.

— Саша… — ответил юноша.

— Санитар, — представился хозяин.

Саша кивнул в знак понимания и не решился переспросить или уточнить, настоящее ли это имя или — подпольная кличка, полагая, что все такие детали ему откроются со временем, а проявление любопытства — вещь неблаговидная.

— Сейчас я принесу чай… — Санитар поднялся из-за стола.

— Спасибо… — начал было Саша неуверенно. — Но чай — не обязательно… Лучше мы поговорим, раз у нас не много времени.

При этом Володя, сидевший справа от Саши, закашлялся. Санитар, остановившийся уже у двери, взглянул сначала на него, затем на Сашу.

— К сожалению, я всё равно должен выключить чайник. По-видимому, он уже кипит.

С этими словами Санитар тихо выскользнул за дверь. Вова, не сказавший ни слова, с тех пор, как они пришли, глубоко вздохнул, как он это делал прежде, что-то рассказывая Саше.

Через пол минуты вернулся хозяин, без чайника, сел на прежнее место. И Вова снова выразительно вздохнул.

— Мы будем пить чай, когда придут все остальные, брат Вова, — сказал Санитар, улыбаясь. — Ты не возражаешь?

Бывший хиппи заулыбался в ответ, качнулся на стульчике, наклонился вперёд, но опять ничего не сказал.

— Можно я перейду "на ты"? — предложил Санитар и проницательно взглянул Саше в глаза.

— Да, конечно! — поспешно согласился Волгин, не зная, однако, как ему самому обращаться: просто "Санитар" или "Брат Санитар".

— Брат Вова, — продолжал Санитар, — Рассказал мне о вашем общении… Учитывая твой повышенный интерес, брат Александр, к теоретической, так сказать, части религии, мы решили, что будет лучше, если руководством над твоей душой займусь я…. Конечно, если ты не будешь возражать…

Санитар замолчал. Саша смотрел на него широко раскрытыми глазами, едва успевая переваривать информацию. Руки хозяина лежали на столике, без движения, опираясь локтями на колени, поскольку столик являлся слишком лёгкой для них опорой. Только сейчас Саша обратил внимание на свечу, стоявшую в центре стола, на чайном блюдце, и — чётки, лежавшие рядом, в этом же блюдце. За спиной Санитара находился какой-то топчан, похожий на медицинскую кушетку. Над ним, на стене, висела пожелтевшая от древности страница, непривычно большого размера, с каким-то текстом. Все остальные стены были пусты. Лишь за спиной Саши находился старый платяной двустворчатый шкаф. И у батареи радиатора, под окном, расположенном между шкафом и топчаном, на полу стоял транзистор "Спидола", старой модели, с вытянутой и обломленной антенной.

Вся эта обстановка, его манера говорить, кличка, акцент Санитара будто бы заворожили Сашу, лишили его способности рассуждать. Он сидел, затаив дыхание, в затянувшемся шоке и недоумевал, как это вдруг он попал сюда: ведь только что они с Вовой шли по улице, поднимались по лестнице, и вдруг оказались в этой странной квартире, в этом необыкновенном мире, где жил этот обаятельный человек! Будто бы кто-то выдернул Сашу с улицы за волосы и посадил в этой комнате. И от этой резкой перемены он никак не мог придти в себя…

— Хорошо… — сказал он, сам не зная на какой отвечает вопрос. — А что это? — Саша указал на стену с листом.

— Это страница из старинного Евангелия, — ответил Санитар.

— Можно я посмотрю?

— Да, пожалуйста…

Саша поднялся, вышел из-за стола, подошёл к стене и попробовал прочитать по старославянски:

"Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня."

Вчитываясь, Саша не удержался и опёрся коленом о край топчана, прикрытого тонким покрывалом. Топчан был твёрд, как деревянная скамья. Вернувшись на своё место, он то и дело поглядывал то на страницу Евангелия, старославянский текст которого пока ещё не достиг его сознания, то на топчан, пытаясь понять, действительно ли там ничего нет кроме тонкого покрывала.

В это время где-то глубоко из стены, рядом с дверью, раздался лёгкий стук.

Санитар поднялся.

— Извините…

— Он спит на этом? — поинтересовался Саша, обращаясь к Вове и указывая на топчан, когда Санитар вышел открывать дверь вновь прибывшему.

Теплушкин кивнул головой.

Вошли две молодые женщины. Одна — высокого роста, лет тридцати пяти, другая, напротив низкая, неопределённого возраста в промежутке между восемнадцатью и двадцатью пятью, — обе со странным печальным выражением лиц.

Санитар взял у одной пальто, у другой — куртку, за неимением достаточного количества гвоздей в стенах, положил на кушетку.

Первую женщину, с цыганскими чертами лица и сухогрудой, сутулой фигурой звали Татьяной. Другую, с непомерно развитым торсом и лицом, чем-то напоминающим маленькую и добрую ручную обезьянку, звали Ириной.

Обе сели за стол, рядом с кушеткой, там, где только что находился Санитар.

— Сейчас должна подойти ещё одна сестра, — сказал Санитар, — И тогда мы начнём…

Наступила пауза.

— Брат Александр, — вдруг прервал молчание хозяин, обращаясь к вновь прибывшим, — Будет посещать нашу группу.

— А как же быть с Никаноровыми? — робко спросила Татьяна.

— К сожалению, с ними не совсем всё ясно, — ответил Санитар. — Они ещё, как бы, не решили, где им быть. Тем не менее, мы будем общаться с ними, но по другим дням.

Санитар повернулся к Саше.

— Чтобы не привлекать внимание властей, — пояснил он, — Мы должны ограничивать количество посещающих до пяти человек. — Он посмотрел на Вову, — Что-то сестра Оля задерживается…

Вова пожал плечами.

— Подождём ещё пять минут… — добавил Санитар.

Прошло с пол минуты. Хозяин кашлянул.

— Пока есть немного времени, я поясню брату Александру, как бы, кто есть кто…

Саша обвёл взглядом присутствовавших. Все внимательно слушали Санитара и с каким-то затаённым ожиданием смотрели на него.

— Сестра Татьяна, — продолжал Санитар, — посещает католический храм, наша старая и верная помощница в экуменической работе… — Татьяна смущённо опустила глаза, заулыбалась. — Она — хранительница нашей небольшой религиозной библиотечки. Если к нам поступает новая литература, то мы всё передаём в её руки…. Татьяна в прошлом — художник, как и Вова… — Все взглянули на Вову. Тот заулыбался, как того требовала обстановка, а Санитар продолжал:

— В следующий понедельник мы соберёмся на её квартире, если Татьяна не возражает…

— Нет-нет! — поспешно ответила женщина.

— Вот и хорошо! — продолжал Санитар. — Если кто не сможет придти, то связь держите через меня.

— А что, можно позвонить? — удивился Саша.

— Да, конечно…

— Можно я запишу телефон?

— После собрания…

— Хорошо…

Саша почувствовал себя неловко. Он подумал, что проявил излишнее любопытство.

— Сестра Ирина, — продолжал Санитар. — Пришла к нам из мира совсем недавно. Однако, проявила себя пламенной христианкой. Хотя она была крещена в православной церкви ещё в детстве, сейчас сестра посещает костёл.

Ирина сидела в скромной сгорбленной позе, втянув голову в плечи, спрятав руки под столом, и пока о ней говорили, не переставала улыбаться.

— Ну, а брата Вову, все уже знают… — продолжал Санитар. — Он тоже — православный. Но чаще всего посещает костёл хотя ради спасения заблудших душ наведывается и к другим братьям-христианам, например, к пятидесятникам и баптистам. Он — мой первый помощник. Проводит общение с неофитами, то есть с такими людьми, как, например, брат Александр, впервые услышавший от Вовы слово Божие. Вот, сестра Ира, тоже вышла на него, найдя общее в беседе на тему об иконописи. Брат Вова, как добрый пастырь, не замедлил привести сестру Иру ко Христу, сумев разъяснить разницу между искусством иконописи и молитвой посредством иконы. Вот и теперь Вова привёл к нам нового брата — Александра, который тоже неисповедимыми путями шёл ко Христу через знание, полагая, что оно способно заменить веру…

Санитар остановился, поднял голову, посмотрел поверх Сашиной головы, куда-то на шкаф, где находился будильник; и Саша только сейчас ясно услышал его громкое тиканье.

— Мы все, — продолжал Санитар, — глядя на Сашу, — собрались тут во имя Христово, найдя в Нём единственный источник спасения в этом обезумевшем мире, — единственную альтернативу сегодняшней политической и безыдейной ситуации, в которой оказалось наше разуверившееся в былых идеалах общество. Мы — люди разных вероисповеданий, превозмогаем нашу конфессиональную разобщённость, через Христа объединились в экуменической общине. Христос — это главное лицо, которое нас собрало сегодня вместе, вдохновило и вооружило орудием молитвы против сил дьявола… Большинство людей живет, не отдавая себе отчёта, зачем они пришли в этот мир. Они не верят ни в Бога, ни в дьявола, тысячами уходят прямо в ад. И дьявол торжествует. Папа Павел Шестой сказал, что беда нашего общества в том, что многие не верят в существование дьявола. Тогда как он так же реален, как и Бог. Вот почему даже христиане, посещающие Церковь по традиции, оказываются подверженными его воздействию, ошибочно полагая, что зло — это лишь недостаточность добра… Но о таких нас уже предупреждал апостол…