Читать интересную книгу Время дня: ночь - Александр Беатов

— Что же, дядя Коля, там написали, в статье-то? — Игорь, хотя и устал изрядно от дяди Колиного рассказа, не мог не участвовать в разговоре.

— А вот, то-то и оно, что написали, будто, мене шибануло молнией, и, будто, опосля энтого у меня открылися всякие там нечеловеческие способности, и что я могу замерять пальцами электричество. Так вот, из-за энтой статьи вышел у мене однажды по пьяному делу спор с одним электриком. Сам не знаю, зачем, возьми я и скажи, что, действительно, могу такое деить. И пришлося мене снова касаться тока. И вот тадыть-то и оказалося, что ток мене и не берёт!

— Так-то! — закончил свой рассказ Круглов — Давай еш-шо по чуть-чуть — и я отведу тобе в Отдел Кадров "бегунок" сдать.

16. "Техника безопасности"

По дороге к Отделу Кадров проходили мимо "Расстояния между пристройками". После того, как Сашка уволился, один, Игорь тут уже не бывал.

— Дядя Коля! — обратился он к своему спутнику. — Дай-ка я тебе на прощание раскрою одну заводскую тайну…

— Ну-кась… — откликнулся шагавший рядом Николай. — Что энто у тобе така за тайна, да я не знаю? Быть такого не могёт!

— А вона! Поди сюда! — И Игорь шагнул в сторону контейнеров.

Пробравшись по замысловатым проходам между ящиками, коллеги оказались в просторном "Расстоянии между пристройками".

— Вот-те на! — воскликнул Круглов, сразу смекнув в чём дело. — Что ж ты мене раньше не показал такого чуда? Энто же надоть такому быть! — Дядя Коля прошёл вдоль по "Расстоянию" взад и вперёд. — Тута прям жить можно!

— Главное, безопасно! — заметил Игорь. — Ни один вохровец не догадается! Мы тут с Сашкой каждый день по нескольку часов проводили. Ни разу не застукали. Только, когда сюда залезешь, ящиками и фанерами вход прикрывай за собой. То же самое — когда покидаешь место.

— Сколько лет на Заводе! А не знал, что существуют таковские тайны природы! — Николай присел на корточки. — За энто тобе, Игорёк, моё огромное спасибо!

— Да, за что спасибо-то, дядь Коль? — Игорь тоже присел рядом. — Я, ведь, всё одно ухожу в армию… Последний раз я тут… Сашка стращал… Говорил некоторые не возвращаются…

— Ну, некоторые — значит не ты. И раз так… — Николай вытащил из рукава недопитую поллитровку — Давай еш-шо обмоем: твою отправку и моё… новоселье…

Только Круглов распрощался с Игорем и вышел из Отдела Кадров, где он оставил призывника, как его остановили два человека в штатском, чтобы проверить пропуск.

Дядя Коля почувствовал недоброе…

— Да, вы, что, робяты, никак новенькие… Я ж тута, на Заводе, четверть века работаю, и никто еш-шо не проверял так, чтобы прям на улице…

Но лица штатских были слишком серьёзными, и Николай "прикусил язык".

— Придётся пройти в "Отдел", — мрачно сказал один из них, долго вертевший в руках пропуск, не зная, к чему придраться: "зайчики", "птички", кружки и квадратики, с точками и без, пестрели на тыльной стороне пропуска, обозначая, что почти что нет такого места на Заводе, куда дяде Коле был запрещён доступ.

— На каком основании?! — возмутился Николай.

— Вам объяснят на месте, — пояснил другой сотрудник.

— Следуйте за мной… — приказал первый, повернулся и двинулся к подъезду.

Его напарник слегка подтолкнул дядю Колю в бок, едва не задев всё ещё не допитую до конца поллитровку в его левом рукаве.

Круглов последовал за провожатым. А его напарник — следом. Так они вошли в здание, стали подниматься по лестнице.

"Плохи дела!" — подумал дядя Коля. — "Видать кто-й-то настучал. Надоть что-й-то делать…"

Перед его мысленным взором живо представился весь путь, который необходимо было проделать от Отдела Кадров до Первого Отдела.

"Антиресно, токмо, куды оне ведут?" — думал он. — "Прям к начальнику али в их филиал, что тут, недалече?"

"Нет… В филиал — вряд ли…" — продолжал рассуждать Круглов, — "Тама они давече подслушивающее оборудование установили. Вряд ли еш-шо успели наладить и замаскировать, как надо. Знамо, пойдём через весь Завод коридорами…"

Они уже поднялись по лестнице на второй этаж, повернули в проход и влились в поток рабочих, шедших по служебным или по своим делам и не понимавших, что человек в телогрейке, с небритым лицом, которое знали весьма многие, двигался сейчас среди них отнюдь не по служебной и не по своей надобности. И только тот, кто проработал на Заводе с четверть века, как дядя Коля, и повидавший немало, повстречав двоих, в штатском, и — "третьего", послушно шествующего с ними, мог догадаться, в чём дело: то ли поймали шпиона, то ли диверсанта, то ли вредителя, то ли просто: один из своих оказался "врагом народа". Таких вот "третьих — лишних" обезвреживали незаметно, без лишнего шума. Бывало, он работал рядом долгие годы… По выходным вместе со всеми ездил за грибами, вместе пил "на троих", смеялся и шутил, как все… И даже случалось, получал грамоты за хорошую работу… Как все советские люди, имел семью и даже детей… И государство давало ему бесплатное жильё и всё необходимое для жизни… Но однажды он проходил по коридору в сопровождении двух людей, в штатском, и исчезал навсегда. И тот, кто по наивности спрашивал на перекуре: "Куда девался такой-то: заболел или уволился?" — своим неосторожным вопросом обрывал разговор и смех, и даже сам перекур. Рабочие бросали недокуренные сигареты, ссылались на работу, спешили в цех и работали ещё усерднее, чтобы по ошибке кто-нибудь не подумал про них что-нибудь, и другой перекур пропускали — на всякий случай…

Подобные воспоминания и мысли набежали дяде Коле на ум.

"Едрить твою!" — подумал он, мотая головой, чтобы рассеять воспоминания и хмель. — "Ведь уже не те времена! Не могёт такого боле быть!"

Но кто-то ему сказал: "И тогда так думали."

И эта мысль, будто чужая, отрезвила его вконец.

Перед его мысленным взором замелькали коридоры и лестницы, которыми ему предстояло идти до Первого Отдела. Он стал вспоминать все детали: изгибы труб, люки в полу, вентиляционные решётки, двери, ведшие в те или иные отделы или цеха, тупики, туалеты, урны, места для перекуров, — всё, где можно было бы исчезнуть, незаметно пропасть — пока его ещё не довели до места назначения… Его мозг лихорадочно вычислял возможные комбинации, варианты продвижения: с выходом на улицу для сокращения пути, и без выхода…

"Нет… На улицу они не пойдут…" — размышлял Николай. — "А вдруг дам дёру?.."

И вдруг его мысль что-то нащупала, будто бы сама по себе, без всякого усердия со стороны Николая — остановилась на одном месте, которое они должны были скоро достичь…

Это был людный поворот из коридора на лестницу и подъём на третий этаж. И на этом повороте, на самой лестничной площадке, слева, должна была находиться урна! Обыкновенная урна, решавшая все проблемы Николая разом! Это был его последний шанс, чтобы избавиться от криминальной информации. Его мозг ещё продолжал вычислять и другие возможные варианты и даже прорабатывать предстоящие вопросы и ответы в Первом Отделе, но внутренне дядя Коля уже успокоился, глубоко осознав, что теперь всё должно быть в порядке и волноваться, как вначале, уже совсем нет никакой необходимости…

…В тот момент, когда они повернули на ту самую лестничную площадку, дядя Коля, будто бы, оступился, сделал пол шага вправо и шаг влево, к урне, тут же столкнувшись "лоб-в-лоб" с каким-то встречным мужиком. Его правая рука описала круг и залезла мужику за пазуху, прямо в нагрудный карман. Мужик схватил дяди Колину руку за запястье и замер. Человек в штатском, шедший сзади, увидев это, схватил обоих за руки, тоже замер и позвал на помощь напарника, ушедшего вверх по лестнице на несколько шагов.

— Пусти! — вскрикнул дядя Коля, пытаясь освободить правую руку и начиная дёргаться.

— Это что ж это такое?! — взорвался встречный мужик.

— Стоять! — процедил оперативник. — Обои — стоять!!

— Пропуск! — закричал подоспевший его коллега и стал толкать всех троих и загонять в угол, где находилась урна, чтобы отделить их от смешавшихся встречных людских потоков.

Мужик отпустил руку Николая, полез в карман за пропуском.

В это время дяди Колина левая рука повисла над отверстием урны, и бутылка с водкой со стуком ударила в её металлическое дно. Николай, предвосхищая этот звук, уже заранее отвёл ногу и одновременно со звуком упавшего предмета, нанёс горизонтальный удар по урне, так что её верхний выступающий край пришёлся как раз по колену "встречного" мужика, не замедлившего вскрикнуть и осесть от внезапной боли.

Оба оперативника подхватили "встречного" под руки, прижали к стене. Дядя Коля не успел осознать, как его освобождённая рука сама собою нашла свой пропуск в кармане первого оперативника, повернувшегося к нему спиной. Не долго думая, он и пропуск опустил в ту же урну.