Тауэром, эта улица – одна из немногих, уцелевших во время Пожара.
– Вы ходили туда искать Горса?
Милкот покачал головой. Его красивое лицо выглядело изможденным.
– Решил дождаться вас. Кроме того, я почти не знаю эту часть города.
– В поместье обсуждают исчезновение Горса?
– Да, но меньше, чем можно было ожидать. Видимо, у слуг других забот хватает. Многие уволились, и, без сомнения, еще найдутся те, кто последует их примеру.
Тут у меня упало сердце: я вспомнил, что именно находится на Лиденхолл-стрит.
Милкот оглянулся на дверь.
– Идемте, сэр, дольше задерживаться нельзя. Нас ждут.
Герцог Йоркский оказался так же высок, как и его брат-король, однако природа наделила его более приятной внешностью. Но трудно было представить этого человека смеющимся. Симметричные черты его неподвижного лица и безукоризненно прямая осанка наводили на мысль о мраморных статуях, что вполне сочеталось с изысканным, но строгим декором Кларендон-хауса.
Герцог принял меня в личном кабинете графа, где из-за постоянно горящего камина было жарко и душно. Я низко поклонился его высочеству, затем тестю герцога, лорду Кларендону. Оба сидели за столом. Перебинтованные ноги Кларендона покоились на мягкой скамеечке. Гримаса боли искажала его лицо.
Когда герцог взглянул на Милкота, на его губах промелькнуло что-то наподобие улыбки.
– Оставьте нас на некоторое время, Джордж, но далеко не уходите.
Милкот отвесил поклон и вышел из кабинета. Я вспомнил, что они с герцогом служили вместе во время французских войн.
– Итак, Марвуд, вы благополучно возвратились из поездки в Кембриджшир. Не расскажете ли о ней поподробнее?
Я оказался в затруднительном положении. Правду не должен знать никто, кроме его величества и Чиффинча. Однако ко мне обращается сам брат короля, и об отказе не могло быть и речи.
– Я сопровождал леди Квинси во время поездки в деревню под названием Хитчем-Сент-Мартин, сэр. Мы привезли в Лондон девочку. Госпожу Фрэнсис.
Руки герцога Йоркского взлетели к шее.
– У нее?..
Он жестами показал отеки.
– Да, сэр, золотуха.
– Сильная?
– Об этом недуге мне известно мало, сэр, но болезнь сразу бросается в глаза.
Кларендон зашевелился в кресле.
– Никаких трудностей не возникло? Со стороны Уорли или во время путешествия? Вам никто не досаждал?
Я помедлил. Без разрешения короля с моей стороны неразумно рассказывать о случившемся в Кембридже в подробностях.
Я ответил:
– Госпожа Уорли не хотела расставаться с ребенком.
– Ее мнения по этому вопросу никто не спрашивает, – заметил герцог, взглянув на Кларендона. – Эта женщина получила за свои услуги щедрое вознаграждение.
– А еще за нами следовали двое мужчин, сэр, – прибавил я. – Они хотели проникнуть в дом Уорли и пытались узнать, где спальня девочки. Полагаю, эти двое задумали украсть ребенка, однако мы им помешали.
– Этого я и боялся, – вставил Кларендон.
Герцог повернулся к тестю.
– Он ничего не сможет сделать без…
Кларендон кивнул и поджал губы.
«Он ничего не сможет сделать без…» О ком они? О Бекингеме? Но что именно связывает ему руки?
– Где ребенок сейчас? – спросил герцог.
– Насколько мне известно, в доме леди Квинси, сэр.
– Там девочке ничего не грозит, – проговорил герцог, обращаясь к Кларендону. – Уж об этом мой брат позаботится. У него есть свои причины охранять дом леди Квинси.
Герцог взглянул на меня и нахмурился, будто жалея, что позволил себе говорить так откровенно в моем присутствии. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в камине.
– Но дело же не в ребенке, верно? – выпалил герцог, словно не мог больше сдерживаться. – Главное…
– Довольно, сэр, – перебил лорд Кларендон. Старик поморщился, словно от внезапной боли. – Сама по себе девочка не играет никакой роли, а если играет, то очень маленькую. Но…
– Но от нее будет зависеть все, – подхватил герцог Йоркский. – Если…
Интересно, о каком условии речь? У меня в голове что-то щелкнуло, – казалось, в невидимом механизме повернулся винт, и мои мысли приняли совершенно новое направление. Я вспомнил загадочную сломанную шкатулку, обнаруженную на полу в комнате Олдерли. Возможно, ответ кроется в ее содержимом.
После разговора с герцогом Йоркским и его тестем я спросил у Милкота, не согласится ли он побеседовать со мной наедине. Милкот проводил меня вниз, и через просторные приемные на первом этаже мы вышли на террасу с видом на сад: тут нас наверняка не подслушают.
– Я заметил, что сегодня на Пикадилли ни одного недовольного, – произнес я.
– Это пока, – пожал плечами Милкот. – Но я уверен, что шпионы Бекингема и сейчас наблюдают за воротами.
– Кстати, о людях Бекингема, – проговорил я. – Со дня нашей последней встречи вы видели тех двоих, которые мутят народ? Верховодов?
– Высокого мужчину в коричневом камзоле и его толстого слугу? Нет. Оба уже несколько дней не показывались.
– Если заметите их, пожалуйста, дайте мне знать.
Если Вил и его слуга снова объявятся на Пикадилли, возможно, я сумею убедить Чиффинча поговорить с королем и взять этих двоих под арест. Признаюсь честно, сегодня днем они меня не на шутку напугали, причем не только своим поведением: до какой же степени эти двое были уверены, что им все сойдет с рук, чтобы похищать меня прямо на территории Уайтхолла!
– Для меня это очень важно, – прибавил я.
Должно быть, уловив в моем голосе необычную интонацию, Милкот устремил на меня испытующий взгляд.
– Разумеется, сэр. Можете на меня положиться.
Когда мы шли по террасе, я взглянул на павильон, где нашли тело Эдварда Олдерли. Окно на верхнем этаже было открыто. У двери высилась груда старого кирпича. Край накрывавшей ее холстины колыхался на ветру. На промокшей от дождя куче песка была брошена тачка.
Милкот словно прочел мои мысли.
– Трудно поверить, что работы будут доведены до конца, не правда ли? Ее светлость была бы весьма опечалена, увидев павильон в подобном состоянии.
– Каков был характер леди Кларендон?
– В свое время нрав у нее был суровый, но возраст и болезни сотворили с ней жестокие вещи.
Я кивнул, про себя подумав, что точно так же можно описать кузину леди Кларендон, госпожу Уорли.
Милкот тихо прибавил:
– Его светлость тоже стар и болен.
Я взглянул на Милкота:
– Про подагру лорда Кларендона мне известно. Однако страдает ли он от каких-нибудь других недугов?
– Нет – во всяком случае, не от телесных. Да и ум его ничуть не притупился. Однако за эти месяцы на долю лорда Кларендона выпало столько испытаний, не говоря уже об утрате львиной доли влияния при дворе, что я невольно сомневаюсь, оправится ли он после всех ударов судьбы. Друзья лорда Кларендона отворачиваются от него один за другим. Если Бекингем вместе с