Юлия Родионова
А что там в Брюгге?
***
— Ваша Светлость, помилуйте, какая казнь!? Какая казнь до пира? Давайте покажем ее позже? — восклицал, прохаживаясь по зале, Лодевик ван Грутхусе. — Давайте сначала выпустим Оливье де Ла Марша. Если помнит Ваша Светлость, он должен на слоне выезжать? Вот он выступит с песнью прошения, потом пирог с музыкантами, потом пир, потом присяга, она же клятва, и только потом, призываю Вас прислушаться к моим доводам, — граф поднял вверх указательный палец, — только потом казнь.
Устало глядя на взволнованного графа, герцог думал, что никогда еще не видел он своего протеже в таком состоянии. Обычно граф пребывал в состоянии суровой задумчивости и почтительной сдержанности, особенно в отношении своего глубокоуважаемого патрона. Но сегодня отчего-то вздумал перечить. Ну, песнь, ну слон, ну фонтаны, ну музыканты в пироге. Надо же было придумать — 24 человека со всеми инструментами поместить в пирог, да чтобы они оттуда еще и играли! И декорации — церковь с застекленными окнами, корабль, груженный товарами, замок с башнями, пустыня, озеро — чего стоят.
Герцог утомился, слушая без малого два часа о планах предстоящего «Пира фазана», как его называли придворные. Хотя герцог и предлагал более поэтичное и более величественное название: «Банкет клятвы фазана», граф Лодевик настоял на «пире». Ну, пусть. Только пусть быстрее уже все кончится. И казнь. Непременно казнь. До пира, после пира, но непременно. Нельзя такого спускать, пусть даже и всеми уважаемому Рогиру.
Часть I
Глава 1
Василиса Никаноровна Кубышкина.
Вот, кому не повезло. Фамилия смешная, подарок для насмешников. Имя какое-то детское, сказочное. Отчество и того хуже. Ну кто в трезвом уме и твердой памяти будет носить имя «Никанор», не задумываясь над тем, что имя можно поменять, чтобы не озадачивать своих отпрысков потешным и устаревшим уже в послевоенное время отчеством? Только он — Никанор Вельяминович Кубышкин — отставной военный, глава семьи, отягощенный не только громкой и суетливой супругой Антониной Сергеевной, но и тремя разными по росту, скорости мышления и восприятию жизни дочерьми.
Старшая — Авдотья, названная в честь кособокой от рождения, но почитаемой всеми за мягкий и покладистый характер бабушки, — унаследовала, прыгнув через поколение, и бабушкин нрав. Была тиха, мила, спокойно принимала тяготы судьбы и, прямо скажем, звезд с неба не хватала.
Окончив школу, поступила в техникум, где два года тихо, мило и все так же спокойно училась ткать на станке. Не доучившись каких-нибудь два месяца до окончания курса, тихо и мило вышла замуж за прапорщика Николая и уехала с мужем и тремя чемоданами в снежный Мурманск.
Заметим, что отчеством своим Авдотья никогда не тяготилась и воспринимала его, видимо, так же, как и окружающий ее мир: спокойно — как данность, не подлежащую обдумыванию и, уж тем более, осуждению.
Средняя — Акулина была названа так не в честь кого-то, а просто за красоту сочлененных слогов. Думается, что само имя — карамельно-тягучее, сдобно-округлое, — привлекло отца с матерью. И стала девочка Акулиной. Но никакой сдобности, округлости и, как ни жаль, никакой карамельной тягучести в этом ребенке не было. Акулина была громкой, суетливой и непоседливой. «Вся в мать», — говорили соседи.
Но эта схожесть с матерью не помешала Акулине не только каждый, школьный год завоевывать медали и кубки в самых различных соревнованиях, но и с золотой медалью окончить школу и с легкостью, которой завидовали все одноклассники, поступить в институт.
Институт был спортивным и по окончании первого года обучения изрядно стал тяготить непоседливую спортсменку.
Тряхнув тяжелой, русой косой, она, легко сдав очередные экзамены, окунулась в другую область знаний и в другой институт.
Отец гордился, мать негодовала, потому что «так не делают» и «человек должен быть цельным и упрямо идти к своей мечте, не разбрасываясь».
Акулина была более чем упряма и где-то даже цельна, только мечты, к которой ей следовало идти, у нее не было.
Поменяв еще три области знаний и два вуза, она неожиданно для всех выскочила замуж и мгновенно родила девочку, окончательно потеряв интерес к какому-либо обучению. Сидела дома, растила дочь и громко скандалила с мужем — тихим и робким аспирантом Юриком.
Аспирант Юрик днем учился, вечером работал и как мог, содержал свою семью, которая через год, пополнившись еще двумя девочками-близняшками, окончательно превратилась в женское царство.
Женское свое царство Юрик обожал и млел каждый раз, когда, войдя с промозглой улицы в дом, оказывался увешенный маленькими копиями любимой Акулины.
Акулина, хоть и скрывала свои чувства к мужу, да и детям спуску не давала, была счастлива и своим материнством и своим замужеством.
Отчеством своим она так же, как старшая сестра, не тяготилась. Однако по другой причине: ей было все равно: Никаноровна, так Никаноровна.
Кого безмерно тяготили отчество, а также имя и фамилия, так это Василису — младшую из сестер.
В школе обидно дразнили, конечно же, Васькой. Но хуже всего было тогда, когда мать, выйдя во двор, зазывала дочь домой обедать. Не звала, а именно «зазывала». Как склочная мачеха из сказки она, почему-то с заглавным и как-бы вступительным «А», утробным воплем с обязательным и от этого более ужасным ударением на «и» с упоением старой театральной актрисы взывала к опустевшему уже партеру: «АААВасилииииса»! «И» тянулось бесконечно долго. И почему-то от этого «и» Василисе становилось особенно неловко. А мать, насладившись представлением, неторопливо скрывалась в доме.
Васька и Кубышка (еще одно прозвище в школе) — было обидно, но не смертельно. Смертельным было отчество. Когда очередной взрослый, собираясь озвучить все «имя-фамилия-отчество» полностью, замирал на секунду после имени перед отчеством, Василиса сжималась в маленький, боевой комок, готовящийся мгновенно броситься на обидчика при любом намеке на несуразность имени «Никанор». Со временем она, конечно, уступила и меньше при подобных обстоятельствах стала походить на боевого ежа. Но, как говорят музыканты, пальцевая память осталась, а потому Василиса внутренне продолжала сжиматься, хоть и научилась при этом приветливо улыбаться потенциальному обидчику.
Василиса не походила ни на одну из сестер. Была спокойна, но без вялой покладистости Авдотьи. Подвижна, но без веселой резвости Акулины. Училась ни плохо, ни хорошо. Увлекалась всем понемножку. В общем, была обычным, каких миллионы, ребенком. Если бы не одно но…
Василиса была помешана на книгах. Все книги их небольшой районной библиотеки были ею прочитаны. Даже в
![Белоснежка - Елена Чудинова - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)
![Во имя любви: Жертвоприношение - Мануэл Карлус - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/8/5/0/8/18508.jpg)
![Царевна Василиса и приложение «Сказка» - Натали Хэппи Мин - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/7/1/4/4/6/371446.jpg)
![Книжная лавка с сюрпризом (СИ) - Руд Дарья - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/9/9/6/3/2/399632.jpg)
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/8/0/6/8/3/380683.jpg)