а его лицо застыло, словно под весом груза. На полках застучали маленькие ножки, которых становилось всё больше; глиняные фигурки и свистки, оловянные и керамические статуэтки, бронзовые бюсты и стеклянные чернильницы формировали полукруглые шеренги перед Дмитрием. В движение их приводил поток чёрной и густой дымки в форме пары когтистых пятипалых лапок, которые упирались в полотно деревянной полки и приподнимали эти предметы. Безразличное лицо Олега мгновенно изменилось: в глазах загорелся интерес, а приоткрытый рот растянулся в улыбке. Его фантазия уже рисовала перспективы обладания такой силой, он сможет ставить подножки здоровым лбам из школы, подделывать оценки, воровать всё что захочет. Карло заметил изменения на лице Олега, взмахнул рукой перед побрякушками, которые начали расходиться по своим местам, а затем подошёл к подростку. Голова мужчины закрыла лампу, свет которой вырисовал гало вокруг его редких волос. Красные зрачки горели, как две яркие алые точки на скрытых тенью очертаниях лица.
— Похоже, что тебе не всё известно. Первое правило гласит, что мы не вредим людям. Тебе лучше забыть обо всём, что ты сейчас себе напридумывал, хотя… ты можешь всё это проделать с другими унтами, да и с хинтами тоже, — сказал Карло без единой эмоции.
Олег вернулся обратно в свою позу безразличия, но было заметно, с какой неохотой он это делает. Глаза Карло стали обычными, человеческими, он улыбнулся пожелтёвшими зубами и добавил:
— По рукам! Я возьмусь за этого парня.
Воспитательница стояла у двери всё это время и теребила верхнюю пуговицу на своей блузке, отчего появилось сдавленное чувство в горле.
— Вот и славно. Олег, я буду приводить тебя сюда после школы.
Олег резко повернулся и посмотрел на воспитательницу, как на непростительно провинившегося ребёнка. Из его напряжённого ненавистью горла вырвалось:
— Зачем?
— Ты всегда будешь являться частью мира людей и будешь обязан чтить людские правила.
— Я уйду после девятого, я имею на это право.
— Тут уже мне решать, — мягко вмешался Карло. — Множество важных тренировок запланированы в стенах школы. Где ещё ты найдёшь столько спарринг-партнёров?
Щёки Олега задёргались от предвкушения потасовок с унтами-школьниками — это же выход на новый уровень. Основа его философии успеха была в постоянном повышении ставок всеми возможными способами, а сейчас судьба бросает подростка в водоворот сверхчеловеческих испытаний.
Первый поединок Олега на следующей неделе не удался от слова совсем. Противник повалил его на землю и обрушился тяжёлыми ударами кулаков по спине, животу и часто по голове. Он лежал в позе эмбриона и защищал руками наиболее уязвимые места. Здоровяк из выпускного класса избивал его на глазах толпы школьников, а Олег не мог ничего сделать. Оппонентом был человек, который решил просто так напасть на него — школьника помладше. Олег терпел тумаки под страхом смерти, потому что наставник Карло усердно внушал молодому человеку трепет перед ним. Он упоминал при любом удобном случае о казнях приступивших правила, пока знакомил подмастерья с делами своей скромной конторы.
Беспощадное избиение начало постепенно затихать. Олег почувствовал редкие капельки пота на коже и тяжёлое дыхание старшеклассника. Он остановился, посмотрел на Олега, сдвинув густые чёрные брови, а затем развернулся и ушёл, а вместе с ним школьники-зеваки, которые окружили их плотным кольцом. Когда Олег остался один, он начал думать о том, как отомстит этому мерзкому человечишке, что посмел его так унизить на глазах доброй части школы. Тем не менее, главной задачей был поиск причины этого нападения.
— Ты хорошо справился, Олег, — сказал ему наставник Карло.
После драки Олег, покрытый ссадинами и парочкой синяков, поплёлся в комиссионку Карло, он был первым в списке подозреваемых. Карло стоял за стойкой, а Олег прошёл перед ней как можно ближе, чтобы наставник внимательнее разглядел каждое увечье.
— Зачем? — спросил он пока сверлил Карло взглядом.
— А так доходит лучше. Теория всегда подкрепляется практикой.
Грудь подростка часто и заметно вздымалась, челюсти сжались так, что проступили желваки. Карло смерил его взглядом и покачал указательным пальцем из стороны в сторону. Олег выдохнул тонкой струйкой весь воздух из лёгких и с недовольным выражением лица выставил перед собой раскрытые ладони.
— С этим можно что-нибудь сделать? — спросил он и покрутил пальцем вокруг лица.
— Хочешь завтра придти чистеньким? Ведьм раньше и за меньше сжигали.
— Первой помощи достаточно. Главное чтобы люди не шарахались.
Карло позвал его жестом и принялся что-то искать внизу стойки.
— В аптечке есть всё что нужно, бери сколько влезет.
Карло передал ему чёрный пластиковый чемоданчик с красным крестом и указал на дверь позади стойки, что вела в туалет. Олегу не понравилось, что его тычут носом даже в такие мелочи как местонахождение туалета (это ему давно было известно), но вида он не подал.
Это было не первое избиение в жизни Олега, и обрабатывать подобные раны он умел. Следы, конечно же, оставались, но они не бросались в глаза, если специально не всматриваться. На этот раз обошлось без рассечений, он залил хлоргексидином и залепил пластырями пару ссадин на щеках и одну на лбу. В аптечке лежала упаковка крема от синяков с тонирующим эффектом, Олег достал тюбик и открутил крышку — горлышко было запаяно. Он намекал наставнику на помощь посущественнее, но такая мелочь, как свежий тюбик специально для него, грела душу.
Олег не смог добиться от Карло признания того, как он спровоцировал старшеклассника на драку с ним, а ещё он не позволил себе оставить здоровяка без заслуженного возмездия, ему нужно только найти способ, как обойти правило номер один: «Не вредить людям». Где граница того вреда? Если уговорить другого человека причинить боль другому, будет ли это нарушением правила? Олег ведь раньше вредил людям, в принципе, он может рискнуть и постараться обойти правило. Изобретать новый приём он не стал, а просто на следующий день натравил на обидчика рыбку покрупней. Драка была назначена сразу после шестого урока. В этот момент к Олегу обратился женский голос, что звучал в его голове:
— Только я решаю — нарушено правило или нет.
Олег резко обернулся и осмотрелся по сторонам. Вокруг ни души. Голос, что к нему обратился, принадлежал воспитательнице, только тон и манера говорить совершенно иная — грубая, неженская.
— Я — Тот, кто видит или просто ТОТ. Слушай внимательно и не ёрзай. Тебе нужно исправить то, что ты натворил или ты понесёшь наказание за нарушение правила, а вместе с тобой и твой наставник за нарушение правила номер два. Если сделаешь, разговор будет иной.
Олег сосредоточенно смотрел перед собой и кусал зубами нижнюю губу. Задача сродни