В центральном секторе оборону держали 33-я и 18-я дивизии XI корпуса.
На позициях правого сектора стояли 28-я и 29-я дивизии IX корпуса и соединения 38-й дивизии; их крайний правый фланг защищали батальоны пограничников и курдов.
Генеральный стратегический резерв включал в себя одну лишь 17-ю пехотную дивизию IX корпуса (6 тыс. бойцов), стоявшую неподалеку от Хасан-Кале.
Позиции центрального сектора, особенно в долине Азапкей, где располагались две оборонительные линии, были сильно укреплены и защищались обширными огневыми полями. В горном районе, занятом X корпусом, проложили круговые траншеи, очень хорошо подогнанные к условиям местности. В некоторых местах эти траншеи создавались с помощью взрывов, когда в скалы закладывали динамит. Турки очень удачно расположили пулеметные гнезда, которые при данных обстоятельствах могли оказаться самым лучшим средством обороны. Они также очень умело в тактическом отношении разместили свою немногочисленную артиллерию. На обоих берегах Аракса были сосредоточены артиллерийские группы: три – на склонах севернее Харана (левый берег) и две – на Тук-Дате, неподалеку от Эндека (правый берег). Эти батареи могли прикрыть фланговым огнем большую часть турецких позиций в долине Аракса. Недостатком турецкой диспозиции стало отсутствие крупного генерального резерва, который можно было бы перебросить туда, где создавалась угроза прорыва. В этом оказался виноват Махмут Камиль – он просто попросил командира X корпуса выделить ему для этой цели какое-то количество войск, если его собственное положение это позволяет. Корпусной командующий, разумеется, предпочел держать свои резервы при себе.
Юденич и его штаб не ошиблись в оценке позиций противника. Они даже несколько переоценили их силу, полагая, что число пехотинцев у турок составляет около 80 тыс. человек, а пушек – около 180. У Юденича же было ограниченное количество войск, поэтому он решил сосредоточить на Эрзерумском фронте 85 батальонов, оставив в долине Мурат-Су всего лишь 12[171], усиленных 2-й Кавказской казачьей дивизией. Три полка 66-й дивизии IV Кавказского корпуса были тайно отправлены в стратегический резерв, на смену 4-й Кавказской стрелковой дивизии (без одного полка), которую предполагалось использовать как ударную группу. Для усиления русского левого фланга на правом берегу Аракса отправили 5-й Кавказский стрелковый полк.
Русский тактический план был разработан с учетом следующих соображений:
а) турецкий фронт включает в себя три сектора, четко обозначенные хребтом Чакир-Баба и рекой Араке; связь между северным и центральным секторами весьма слаба;
б) мощных стратегических резервов у турок нет, и их диспозиция имеет заградительный характер.
Поэтому Юденич решил нанести удар в стык центрального и северного секторов турок, в районе Чакир-Бабы. Прорыв должна была осуществить 4-я Кавказская стрелковая дивизия, усиленная одним или двумя полками резерва. В обстановке строжайшей секретности стрелковая дивизия генерала Воробьева была сосредоточена у Санамера и тщательно спрятана от наблюдателей противника.
Прорыв планировалось осуществить в три этапа.
Первые два дня: II Туркестанский корпус наносит фронтальный удар на участке от озера Тортум до Чакир-Бабы; основная цель этой атаки состоит в том, чтобы внушить туркам уверенность, что главное направление русского удара находится именно здесь.
Следующие два дня: атака всеми силами 39-й дивизии на обоих берегах Аракса с целью втянуть в сражение последние турецкие резервы.
Пятый день: прорыв ударной группы в общем направлении с северо-запада на юго-восток, который на шестой день должен быть продолжен на юг, в направлении Кёпрюкёя.
Местность, где намечалось осуществить прорыв, была тщательно изучена. Генерал Воробьев получил приказ сконцентрировать свои силы в районе Санамер – Эгрек и атаковать на узком фронте, по линии Кизляр-Кале – Маслахат – Элими. Его прорыв должны были прикрывать с флангов две колонны. Севернее предполагалось наступление генерала Волошинова-Петриченко[172] из района Сиджанкале («Крысиный замок») и Коджут-Дага и захват им Козичанского отрога хребта Чакир-Баба. Овладение районом Козичан – Портанос должно было защитить Воробьева от любых фланговых атак со стороны северного сектора турецких войск. Планировалось, что колонна на правом фланге Волошинова-Петриченко вступит в бой на третий день наступления и на пятый день овладеет Козичаном.
Одновременно колонна на левом фланге (155-й Кубанский полк) должна была наступать из Занзака на Алакилисе в очень важный отрог Чиллигюла. Было решено, что Воробьев, прорвавшись в Маслахат – Элими, разовьет свое наступление и поднимется на Чиллигюл. Овладение этой высотой поможет обезопасить его левый фланг от возможной атаки с юга. Фактически Воробьев должен был открыть дверь для русских войск, а две колонны, идущие справа и слева от него, – захватить «дверные» косяки: Козичан – на севере, и Чиллигюл – на юге. Строго говоря, только это и было реальными атаками, остальные действия представляли собой отвлекающие маневры[173].
Генерал Пржевальский, командовавший II Туркестанским корпусом, к 10 января сосредоточил свои войска. На берегу Тортум-Чая, между Тев-Дере и Ольты, расположились пластуны и казаки, которым поручили наблюдать за охраной X корпуса турок на другом берегу. Против турецких 30-й и 32-й дивизий, скопившихся на обоих берегах Сиври-Чая, должны были действовать 13-й и 15-й Туркестанские полки; в их задачу входило провести демонстрацию и не более того. Между Сиври-Чаем и Ольты-Чаем на высокой, практически неприступной горе Карадаг располагался центр обороны турок (31-я дивизия).
Пржевальский нанес свой главный удар по Карадагу. Он полагал, что захват этой горы создаст угрозу для всех турецких позиций в долинах Сиври и Ольты и заставит противника быстрее, чем что-либо другое, перебросить все свои резервы из центра. Такова была его главная задача, по замыслу Юденича. Выполнить ее было очень трудно, ведь 16 батальонам Пржевальского противостояло 27 батальонов X корпуса противника.
Удар по Карадагу был поручен 14-му Туркестанскому полку, усиленному одним батальоном 17-го. Остальные батальоны 17-го полка должны были отвлечь на себя основную часть 31-й дивизии турок, которая отвечала за оборону левого берега Ольты. Пржевальский оставил 2 батальона 16-го полка в резерве и дал особое задание полковнику Трескину, который командовал двумя другими батальонами этого полка и 10-м полком. Трескин должен был сосредоточить свои войска в районе Шекерли – Виринтан на восточном берегу Ольты-Чая и нанести мощный удар в направлении Каршин – Хохор, действуя совместно с правой колонной из группы Волошинова-Петриченко, получившей приказ атаковать Козичан-Даг с севера (из Виринтана – Кочканса). Весь этот регион между Ольты-Чаем в Каршине и Козичанским отрогом хребта Чакир-Баба обороняла 34-я дивизия турецкого XI корпуса. Основная ее часть находилась в районе Каршин – Эгрек – Хохор, и лишь несколько батальонов стояли на Козичан-Даге и в Портаносе. Этой дивизии, имевшей всего 9 батальонов, предстояло принять на себя совместный удар колонны Трескина и Волошинова-Петриченко, которые в целом насчитывали 18 батальонов (а средний русский батальон имел больше солдат, чем турецкий). Юденич хорошо знал, что хребет Чакир-Баба – самое слабое звено в турецкой оборонительной линии, и атака на его северные склоны должна была совпасть по времени с главным прорывом Воробьева вдоль южного склона этого хребта.
Согласно плану битвы, атака II турецкого корпуса началась 10 января, а на остальном фронте – от Чакир-Бабы до долины Пасин – все было спокойно. Однако турки не спали и демонстрацию русских в районе X корпуса встретили мощным огнем. Русские пошли в наступление на Кар ад а г, но столкнулись с огромными трудностями. Туркестанцам удалось подняться по западному краю очень узкого хребта, откуда можно было добраться до вершины, но здесь они столкнулись с мощными укреплениями турок. Глубокие траншеи в скалах они создали с помощью взрывов, а на обоих концах этих траншей из огромных камней сложили высокие «башни». На них стояли пулеметы и даже две горные пушки, поливавшие свинцом и снарядами узкую вершину отрога, склоны которого обрывались вниз совершенно отвесно. 10-го и 11-го туркестанцы раз за разом ходили в атаку на ужасном морозе, но взять позиции так и не смогли. Странно, что генерал Пржевальский не приказал прекратить попытки, продолжавшиеся в течение двух последующих дней, несмотря на то что отвлекающий маневр его корпуса был уже завершен, и на склонах ужасного Карадага совершенно напрасно полегло еще несколько сот солдат[174].
На второй день русского наступления турки уже не сомневались, что X корпус может успешно им сопротивляться на протяжении всей линии фронта – от Тортум-Гёла до Ольты-Чая. 11-го Абдул Керим-паша[175] приказал было перебросить свой резерв в северный сектор, но к концу дня этот приказ был отменен.