Еще одна трагедия в глубинке.
Мне казалось, на родине происшествие было бы расследовано более тщательно. Но здесь жизнь была дешева. Люди были пионерами, первооткрывателями новой страны, и связанный с этим риск был слишком велик. Смерть была не такой уж редкой гостьей в этих местах.
Миссис Мейкен рассказала, как нам всем раздали пистолеты после нападения бандитов на Пикерингов. Мистер Грэнвилл, насколько ей было известно, очень заботился, чтобы женщины не остались без защиты.
— Бандитам за многое придется ответить, — заявил один из представителей властей.
А вот я не была уверена, что за смерть Уильяма Грэнвилла должны отвечать бандиты.
Я сказала, что хочу уехать как можно скорее. Миссис Грэнвилл находилась в состоянии шока, и я боялась, что она от него так и не оправится, пока мы не покинем дом, где произошла трагедия.
Но сначала надо было пройти через еще одно испытание — похороны.
Сразу за городком находилось небольшое кладбище, и могила Уильяма Грэнвилла оказалась рядом с могилой миссис Пикеринг, не пережившей нападения бандитов.
Мы стояли вокруг могилы: Фелисити, миссис Мейкен, я и несколько мужчин. Кое-кто проехал много миль, чтобы присутствовать на похоронах. Фелисити очень сочувствовали, и я с тревогой следила за ней, опасаясь, что она утратит спокойствие и выдаст свои истинные чувства.
Все было совершенно не похоже на похороны дома: ни торжественных драпировок, ни одетых в черное служителей на церемонии, ни замысловато украшенных лошадей. Мы постарались надеть как можно больше черного, однако достать новую одежду было невозможно.
— Бедняга, — посочувствовала одна из женщин. — Убила бы этих бандитов. Как найдут их, так линчуют, помяните мое слово. Бедная миссис Пикеринг… ей-то что пришлось выстрадать! А теперь вот — мистер Грэнвилл.
Наше молчание было расценено как выражение скорби. Домой нас в багга доставил Слим.
Оказалось, что Уильям Грэнвилл в расчете на женитьбу на богатой женщине наделал много долгов. Их необходимо было уплатить, а сделать это можно было, только продав имение, после чего оставалось очень немного. Фелисити безучастно согласилась на все, что ей предлагали, и была только рада передать это дело в другие руки. Она сообщила мне, что ей ничего не надо из состояния покойного мужа. Единственное, чего она хотела, — это уехать, и чтобы все было так, словно этот брак вообще не существовал.
Я уложила наши вещи и сделала необходимые приготовления.
Фелисити не хотела оставаться в доме одна, в городок ехать она тоже не хотела. Прибыв туда, я была вынуждена оставить ее на некотором расстоянии. Фелисити не могла выносить соболезнований. Она пребывала в исключительно нервозном состоянии.
Я заказала места в дилижансе на среду. Это было спустя одиннадцать дней после смерти Уильяма Грэнвилла.
Фелисити была совершенно измучена, и я была рада этому, ибо по ночам она спала как убитая. Я обычно сидела у окна, наблюдая за ней, и старалась не рисовать в мозгу картины того, что она пережила в этой комнате.
Балкон починили. Я как-то зашла в ту комнату. Мне она показалась зловещей, ибо мне кое-что было известно о том, что здесь происходило. Я содрогнулась, глядя на коричневатые занавески на французских окнах, выходивших на балкон, большой шкаф, туалетный столик и два стула. Мой взгляд остановился на кровати, и я снова содрогнулась.
Я вышла на балкон и посмотрела вниз. Новые планки ярко выделялись на фоне старых.
Как все случилось? Возможно, однажды Фелисити мне все расскажет.
Спрашивать ее я никогда не стану.
В этом месте таилась какая-то угроза, и она сконцентрировалась в этой комнате. Именно здесь Фелисити пережила свое самое большое унижение.
Я вдруг словно похолодела. В голове у меня покалывало. Может, это то, что называют «волосы встали дыбом»?
Я была не одна.
Я круто развернулась, вцепившись в балкон, как это, наверное, сделал Уильям Грэнвилл. Я по-настоящему ожидала увидеть его в комнате с похотливой улыбочкой на лице.
Я смотрела в загадочные глаза миссис Мейкен.
— А, — сказала она, — решили в последний раз посмотреть на все тут? Я ответила:
— Балкон теперь, похоже, вполне прочен. — Мой голос звучал неестественно, на какой-то высокой ноте.
— Ужасная вещь случилась, — заметила миссис Мейкен. — Этим бандитам за многое придется ответить. Я кивнула.
— Здесь все станет по-другому.
— Да, наверное. А каковы ваши планы, миссис Мейкен?
— Я должна оставаться здесь, пока все не уберут Поверенные попросили. Кто-то же должен здесь быть… а в том виде, в каком сейчас миссис Грэнвилл… — Это прекрасное решение. Но я имела в виду — потом?
— Я получила предложение от очень милого джентльмена из Сиднея. Домоправительницей и все такое Она снисходительно улыбалась мне.
— Я рада, — заметила я.
— А вы уедете. Что ж, для миссис Грэнвилл так будет лучше всего. Она ведь тут так и не обвыклась.
Миссис Мейкен с ностальгическим видом оглядела комнату, но было ясно, что она уже строит планы на жизнь. в доме милого джентльмена в Сиднее.
— Этих людей поймают, — сказала миссис Мейкен. — Уже бросили общий клич. И все настроены как никогда решительно. Подумать только, если бы мистер Грэнвилл не услышал тогда, как они бродят вокруг, он был бы сейчас с нами. Ну, а вы скоро уедете. Вы ведь собирались еще тогда, в понедельник… а потом вам пришлось еще немного побыть здесь, когда все случилось. Но если бы не эти люди…
— Да, конечно. — Я вернулась с балкона в комнату и, чтобы добраться до двери, мне надо было пройти мимо миссис Мейкен. Я все время представляла ее в этой комнате с Фелисити и Уильямом Грэнвиллом.
Миссис Мейкен бросила на меня подозрительный взгляд, и я подумала, уже не читает ли она мои мысли.
Она была очень неприятной особой. Но в среду мы уже будем далеко отсюда.
Наша последняя ночь. Фелисити лежала в кровати, но не спала.
Я сидела на стуле, наблюдая за ней. Кровать в действительности была недостаточно широка для двоих, и мне приходилось спать на краешке, чтобы не потревожить Фелисити.
К тому времени, когда я ложилась, она обычно уже крепко спала. По-моему, она была совершенно измучена страхом и переживаниями. Иногда я засиживалась за полночь у окна, глядя в темноту и думая о времени, проведенном здесь. С момента смерти Уильяма Грэнвилла все стало каким-то немного нереальным. Скоро воспоминания станут смутными: весь этот кошмар, гротеск, ужас, исчезающий из памяти при свете дня, — и мы вернемся к нормальной жизни.
По крайней мере, я надеялась, что так будет.
Сундуки Фелисити уже были отправлены в Сидней, где они останутся на складе до ее возвращения в Англию. Мой багаж и более легкие пожитки Фелисити находились в городке в ожидании погрузки в дилижанс, когда тот прибудет. Нам оставалось взять только ручную кладь.