Читать интересную книгу Звездный лед - Аластер Рейнольдс

Чисхолм вернулся от чужаков одаренный странной мудростью, знанием, о каком не осмеливался говорить. Но иногда казалось, что о людях он теперь знает меньше, чем в прошлой жизни.

Наверное, он заметил что-то в ее лице.

– Я не хотел навязывать тебе свою волю. Просто напомнил.

– Джим, я – это я. Я была такой до того, как попала на Янус. С тех пор не случилось ничего, что заставило бы меня изменить себе.

– Прости.

– Да не за что. Может, как-нибудь со временем.

– Никто не знает, сколько нам дано времени. Меняется все. То, что мы представляли вечным и постоянным, оказывается жертвой времени. Но иногда, а в особенности сейчас, нам всем стоит ловить момент. Белла, конечно, непростительно с моей стороны лезть в твою личную жизнь и читать лекции, но, надеюсь, ты понимаешь мою озабоченность.

– Значит, что-то случилось? И это заставило тебя посоветовать мне брать от жизни все в самое ближайшее время?

– Кое-что появилось на горизонте.

– Плохое или хорошее? – спросил Ник Тэйл.

– Точно не хорошее, – ответил Джим, глянув косо на Тэйла. – Но пока по его поводу тревожиться не стоит.

Разумеется, Белла предпочла бы приятные новости, но обрадовалась возможности поговорить не о своей скудной личной жизни. Что угодно лучше, чем это.

– Твои попытки успокоить нас производят в точности противоположный эффект, – заметила она.

– А в чем дело? – спросил Ник.

– Они взбудоражились. Не знаю, отчего именно. До сих пор мне удалось вызнать лишь то, что их встревожила находка в глубине трубы. «Фонтаноголовые» нашли объект, какого не видели раньше при обследовании ближайшего пространства.

– И что за объект? – не отставал Ник.

– Пусть лучше сами расскажут. Они уже направляются сюда.

Сталактит опустился на пол, из отверстия луковичной формы на конце вышли трое «фонтаноголовых» и двинулись через зал. Они приблизились, скользя, будто призраки, издавая множеством нитей-щупалец шелестящий шепот.

Трехметровой высоты, более широкие у основания. В нормальном их состоянии снаружи виднелись только движущие щупальца. Эти конечности выходили из центрального ядра и затем изгибались, чтобы соприкоснуться с полом. Щупальца относительно толстые, способные цеплять и хватать, поддерживали большую часть веса «фонтаноголовых» и позволяли перемещаться и манипулировать предметами. Внешние волокна постоянно и волнообразно колебались, даже когда их хозяин оставался на месте. Поселенцы полагали, что подобное движение связано с терморегуляций, дыханием и переносом крошечных частичек мусора от ядра наружу.

Следующий слой состоял из бахромы потоньше, всего в миллиметр диаметром, казавшейся полупрозрачной, как оптические волокна. Этот слой видели лишь мельком. Проблески зеленого и красного в нем, наверное, соответствовали эмоциональным состояниям. Тонкие щупальца служили также в качестве более деликатных манипуляторов для работы, с какой не могли справиться грубые наружные. Эти щупальца выказывали высокую степень функциональности. Некоторые оканчивались ресничками разной длины, по-видимому позволявшими «фонтаноголовым» воспринимать звуки и различать их по частоте. Другие щупальца имели тактильные подушечки, должно быть приспособленные определять разные химические соединения. На концах иных же виднелись темные продольные линии – функциональные эквиваленты глаз. Хотя одна линия давала лишь одномерный срез окружающего, постоянное перекрывающееся движение множества щупалец-глаз позволяло, предположительно, синтезировать многоцветную и детальную картину, подобно тому, как радар обращающегося по орбите спутника позволяет составить рельефную карту поверхности. «Фонтаноголовые» временами фокусировали внимание на чем-либо, и тогда несколько визуальных щупалец быстро переплетались, образуя нечто вроде сита сантиметров тридцати диаметром. Так они, наверное, переходили к «зрению высокого разрешения», как окрестили это явление исследователи, работавшие под началом Беллы. За занавесом сенсорных щупалец проглядывал второй слой движущихся конечностей. Возможно, они служили для обмена репродуктивным материалом. В центре существа находилась картофелеобразная сердцевина, откуда исходили все щупальца, поддерживая тело в пяти—десяти сантиметрах над полом. Как все думали, она содержала центральную нервную систему. Окаймленный бахромой «рот» у ее основания служил для прикрепления существа к пьедесталообразным возвышениям – что-то вроде стульев у «фонтаноголовых». На них они могли дать отдых двигательным щупальцам. Также исследователи думали, что через этот «рот» принимается пища. Конечно, если она не поглощается специализированными щупальцами. А еще выделяются отходы и, возможно, рождаются детеныши либо откладываются яйца.

Хотя большинство соображений об устройстве «фонтаноголовых» опиралось скорее на домыслы, чем на факты. Ученые Беллы даже не знали состава атмосферы внутри посольства, не говоря уже о биологических особенностях, позволяющих выживать в ней. Не было данных о свойствах и расположении родного мира «фонтаноголовых», а также о том, как давно они покинули его. Всякая попытка расспросов об этом заканчивалась либо вежливым молчанием, либо несерьезными и непонятными ответами. А может, инопланетяне и сами не знали.

Одно из трех приближающихся существ опередило остальных. По уверенности движений и чуть большей доле рубинового оттенка в сенсорном слое Белла определила в нем Маккинли – такое имя избрал этот «фонтаноголовый». Остальные двое наверняка Канченджанга и Дхаулагири, хотя она и не могла различить их. Белла не знала, как относиться к выбору инопланетянами названий земных гор в качестве имен. Имена гор для фонтанов… В этом глубокий смысл или случайная прихоть?

Двигательные щупальца Маккинли разошлись, словно театральный занавес, внутренний слой щупалец переплелся, образовав «глаз высокого разрешения». Он мгновение созерцал Беллу, затем повернулся к Нику:

– Здравствуйте, Белла. Мы всегда рады видеть вас тут. И вас тоже, Ник.

«Фонтаноголовые» порождали звуки человеческой речи, потирая щупальца друг о друга и формируя акустические резонаторы в толще щупалец. Метод работал на удивление эффективно, хотя речь звучала жутковато, призрачно и нереально – словно шелестел человеческим голосом ветер в кронах деревьев.

Впрочем, тем очевидней подчеркивалась бездна абсолютно чужеродного сознания за попыткой изобразить человечность.

– Маккинли, спасибо. Если бы Джим не был настолько отличным и надежным, я бы постоянно торчала здесь, у вас, якобы проверяя его работу.

Маккинли расплел «глаз высокого разрешения», спрятал сенсорные щупальца за занавесом двигательных.

– Нам не на что жаловаться. Мы рады тому, что Джим здесь, с нами. И тому, что вы посетили нас в очень подходящее время. Вы же не хотите стать слишком сложной задачей для нас?

– Конечно нет. У меня ни малейшего сомнения в ваших способностях.

– И уж поработайте как следует, – вставил свое Ник Тэйл. – Ее друзья потратили столько времени и энергии, уговаривая ее, что многие уж точно не отважатся на такой подвиг второй раз.

– Мы уж постараемся, – выговорил инопланетянин, изображая странно знакомый жест: вытягивая два двигательных щупальца и потирая их друг о друга – будто человек, собирающийся приступить к делу. – В любом случае беспокоиться о процедуре нечего.

– Рада слышать, – ответила Белла, слегка лукавя.

– Но есть еще кое-что, что нужно обсудить. Полагаю, Джим уже дал вам понять, – заговорил Маккинли, поворачиваясь всем телом, изображая, будто повернулся к Чисхолму. – Да, Джим?

– Я пересказал Белле то, что вы сообщили мне. Простите за прямоту, но в этом мало конкретного. «Вы что-то нашли». И все.

– Да, нашли. И не одно.

– И где же? – спросил Ник, глянув на Беллу.

– В сопредельной трубе, не более чем в четырех световых минутах отсюда.

– Это вдвое дальше границы наших исследований, – сказала Белла, надеясь, что «фонтаноголовые» не заметили легкой нотки раздражения в ее голосе.

Инопланетяне осторожно, но упорно убеждали людей не путешествовать далеко по спиканской структуре, туманно намекая на опасности, подстерегающие несведущих.

– Наш совет имеет веские причины, – ответил Маккинли с отчетливой укоризной. – Вы хорошо развивались в последние двадцать лет, но ваши технологии еще очень ограниченны по сравнению с большинством тех, кого вы можете повстречать в структуре. Двери открываются и закрываются внезапно. Мы живем в стабильной области, но у других случаются и силовые конфликты, нередко перебрасывающиеся на сопредельные регионы. Вам крайне нежелательно оказаться вовлеченным в конфликт.

– Но вы же не страшитесь конфликтов.

– Даже нам приходится соблюдать осторожность. Хотя вы абсолютно свободны в ваших исследованиях. Мы никогда не мешали и не запрещали вам что-либо.