Читать интересную книгу Падение Римской империи - Питер Хизер

Когда Гейзерих наконец пробился в Нумидию, то повторилось то, что произошло в Тингитании, только в большем масштабе. Бонифаций сделал все, что мог, но вандальско-аланская коалиция представляла собой более грозную силу, чем кочевники-берберы, с которыми привыкло иметь дело большинство его воинов. Ключевые североафриканские провинции оказались теперь под непосредственной угрозой, и на карту было поставлено будущее Западной империи. Провинция Мавритания Тингитана, находившаяся далеко на западе, ни в каком отношении не относилась к числу главных областей империи и представляла собой нечто совершенно иное, нежели Нумидия и ее два восточных соседа, Проконсульская Африка и Бизацена, которые группировались вокруг своего главного административного центра — Карфагена. Эти три провинции по своему экономическому значению играли столь важную роль в политике империи, что не будет преувеличением сказать: когда войска Гейзериха начали осаду Гиппона Регия, они наступили на горло Западной Римской империи.

Бриллиант в короне

До нашего времени дошли два художественных изображения римской Северной Африки в средневековых копиях с позднеримских оригиналов. Оба они позволяют нам понять, какую роль играли эти края в Западной империи. Первая из них — Певтингерова таблица, копия карты римского мира, сделанная в Кольмаре (Рейнланд) около 1200 г. На ней изображен обитаемый мир, простирающийся от Испании и Британии (осталось, правда, лишь несколько фрагментов) через Средиземноморский мир до самой Индии. Свиток имеет 6,82 м в длину, но всего лишь 34 см в ширину. Мир на нем таков, каким его никогда не видели прежде. Изображение на нем очень сильно удлинено, по пропорциям очевидно, где оно было выполнено: примерно пять шестых всего объема отведено Средиземноморью и около трети — Италии. Северная Африка обозначена линией, растянувшейся книзу от западного побережья Италии. Прямо под тщательно выполненным изображением Рима почти столь же детально выписана Остия — большой римский порт. Через нее имперские налоги поступали в столицу. Ясно различимы маяк, волнорез, причалы и склады. Непосредственно под Остией — намного более скромно изображен Карфаген, главный город римской Северной Африки, обозначенный всего двумя башнями. Но несмотря на все географические странности, таблица обращает наше внимание на треугольник важнейших пунктов империи: Рим — Остия — Карфаген.

Природа этого треугольника хорошо видна благодаря другому позднеримскому изображению Африки: Notitia Dignitatum, помимо списков военных частей, содержит также и иллюстрированный перечень главных гражданских должностей империи вместе с их подчиненными. В верхней части изображения, сопровождающего упоминание о должности проконсула Африки, между чернильницей и столом, на котором лежит официальное письмо о назначении, мы видим аллегорический образ провинции в виде женщины со снопом колосьев в руках{278}. Ниже по морю плывут корабли, груженные мешками с зерном. К IV в. Карфаген являлся портом, откуда подати с Северной Африки, вносившиеся зерном, потоком текли в Остию, где их перегружали на повозки и небольшие лодки и доставляли на небольшое расстояние в глубь территории, вверх по реке в Рим. Карфаген и его сельскохозяйственная округа отвечали за прокормление непомерно разросшейся столицы империи. Однако забота о пропитании населения Рима являлась лишь одной из сторон более масштабного явления. К IV в. Северная Африка стала экономической опорой римского Запада.

Учитывая ее прошлое, в этом нельзя не усмотреть иронию судьбы. Город Карфаген был основан примерно в 814 г. до н. э. финикийскими колонистами. Достигнув господства над окружающими территориями, в течение большей части последующих семи веков он соперничал с Римом за господство над Западным Средиземноморьем, дело не обходилось без жестокостей и кровопролития{279}. В 146 г. до н. э., когда после трехлетней осады Карфагена Третья Пуническая война подошла к концу, город разрушили, а место, на котором он стоял, символически вспахали и засеяли солью, чтобы не допустить возрождения этого великого врага Рима. С нашей современной точки зрения, странно воспринимать Северную Африку, которая теперь занимает второстепенное положение в экономике Западной Европы, как источник экономической мощи, которым она тогда являлась. Когда европейские колониальные державы начали проникновение в эти края вХ1Х в., европейцевтой эпохи, как и многих современных туристов, поразило обилие остатков римской цивилизации, в особенности из-за контраста с голой пустыней, окружающей их{280}.

Бо́льшую часть Африки к северу от 15-й параллели занимает пустыня, простирающаяся на 10,25 млн кв. км. К югу, где под землей находится водный горизонт, над которым выпадает не больше 100 мм осадков в год, лежит зона разбросанных там и сям оазисов. В глубокой же древности эти края были куда более влажными, а водный горизонт находился на более высоком уровне, и в XIX в. поначалу предполагали, что причина процветания римской Северной Африки отчасти в намного более благоприятных условиях для занятий сельским хозяйством, чем впоследствии. Но почва здесь высохла задолго до возникновения Рима, примерно в 2000 г. до н. э. Лишь на территории, примыкающей к Средиземному морю, в качестве пережитка этой экологической эры сохранились львы, слоны, жирафы и другие виды животных, ныне обитающие лишь к югу от Сахары. Склоны североафриканских холмов могли покрывать леса, но в остальном природные условия были в римскую эпоху теми же, что и сегодня.

Не везде к северу от 15-й параллели царит засушливый климат: Египет, например, орошаем Нилом. Магриб, сердце римской Северной Африки, получает дождевую влагу с соседних плато{281}. В наше время в состав Магриба входят Тунис, Алжир и Марокко — обширная территория между горами Атласа и Средиземным морем, простирающаяся от 300 до 500 километров с севера на юг и до 2200 километров от Атлантического океана до залива Габес. Эти края холмисты, перемежаются участками пустыни, а их сельскохозяйственные возможности определяются строгим распределением дождевой влаги. Там, где средний годовой уровень осадков достигает 400 мм и выше, вполне можно выращивать пшеницу. К этой категории относятся широкие речные долины Туниса, большие равнины Алжира, а также часть территории Марокко на западе. Там, где уровень осадков колеблется от 200 до 400 мм в год, требуются определенные усилия по орошению, но средиземноморское сухое земледелие практикуется до сих пор. А там, где осадков выпадает от 100 до 200 мм в год, растут оливковые деревья — оливы требуют воды даже меньше, чем пальмы. Климат Северной Африки тогда, как и теперь, был постоянным и предоставлял возможности для производства самой различной продукции.

Поначалу после разрушения Карфагена в 146 г. до н. э. римская Африка управлялась напрямую из Рима. В ее состав входила лишь небольшая часть Магриба — примерно 13 тыс. кв. км северного и центрального Туниса, окруженных «царским рвом» (fossa regia), который тянулся от Табраки (совр. Табарка) до Гадрумета (совр. Сусс). Ее территория делилась на округа по 700 кв. км. За исключением шести небольших городов, которые оказали поддержку Риму в войне против Карфагена, многие из этих округов имели статус общественного достояния, земля сдавалась в долгосрочную аренду поселенцам, в то время как часть ее продавали со скидкой римским магнатам, которые хотели таким образом вложить свои средства. Этими большими распродажами объясняется то, что в IV в. старые сенатские фамилии (вроде фамилии Симмаха) до сих пор владели большими поместьями на этой территории — землями, которые из века в век передавались то одному, то другому лицу по праву наследования и в результате браков. Остальная часть Магриба по-прежнему оставалась в руках местных династов, но в следующем столетии эти правители стали все больше втягиваться в орбиту римского влияния, а римские поселенцы начали перебираться за «царский ров». Что касается большей части Средиземноморья, то эти процессы подготовили введение прямого римского правления: сначала в Нумидии (нынешний восточный Алжир) в эпоху Юлия Цезаря (46 г. до н. э.) — под тем предлогом, что последний из ее царей поддерживал Помпея, великого противника Цезаря; затем при Клавдии, когда две провинции были созданы в Мавритании (западный Алжир и Марокко). С этого времени весь Магриб стал римским, хотя по географическим соображениям управление им осуществлялось с двух разных континентов: западной Мавританией Тингитаной из Испании, а Мавританией Ситифенской, Нумидией, Проконсульской Африкой и Бизаценой — из Карфагена.

С самого начала римские власти наложили руку на потенциал наиболее орошаемых прибрежных земель, чтобы обеспечить снабжение Рима зерном. Расширенная Цезарем провинция Африка, названная Новой Африкой (Africa Nova), обязана была ежегодно отгружать в Рим 50 000 тонн зерна. Столетием позже, когда распространилось прямое правление, эта цифра повысилась до 500 000 тонн, и Северная Африка стала теперь житницей Рима вместо Египта, обеспечивая две трети его потребности в хлебе. Для обеспечения и ускорения этого потока зерна требовались серьезные усилия по развитию хозяйства{282}.