Он по-прежнему держал меня сзади за верёвку, как дрессировщик держит поводья дикого животного.
Он наклонился и заговорил тихим голосом, снова согревая дыханием раковину моего уха.
— У тебя нет ни умения, ни порядочности, чтобы сражаться как фейри. Ты — Свежевательница Шкур, пользуешься железом. Ты прибиваешь части тела к стене железными гвоздями, — что-то особенно взбесило его в этой последней части, как будто он злился не из-за отрезанных частей тела. Только из-за материала, который я использовала, чтобы прикрепить их к стене.
— Мужские части тела, — парировала я. — Ты же знаешь, какими бывают мужчины. Эгоистичные, кровожадные, жестокие ублюдки, которые врываются в твой дом и заковывают тебя в колючки, — я оглянулась на него через плечо. — Вот о чём я и говорю. Я убиваю плохих, и я просто перепрофилирую их органический материал для других целей. Все в выигрыше. Кроме тех, кто заслуживает смерти.
Стоя у меня за спиной, он так крепко сжал магические верёвки, что они врезались мне в запястья.
— Ты убила железом принца двора Лайонесс. Ты безжалостно убила его, заманив в беспомощном состоянии, — всё, что он говорил, было фактически правильным, надо отдать ему должное, но в его исполнении это звучало так неправильно. — Ты ничтожество.
— Ты говоришь, что я ничтожество, и всё же ты явно нуждаешься во мне, — теперь я действительно хотела причинить ему боль. — Послушай, я хорошая. Или, на худой конец, я нейтральна с точки зрения морали. Ты в этой ситуации явно монстр.
Я просто отказывалась подчиняться, учитывая, что он был садистским зверем. Что он мог сделать в худшем случае? Я могла выдержать пытки, если бы пришлось.
— Возможно, ты не понимаешь, что просишь меня о помощи, но это так. И ответ — нет. Я не стану помогать тебе выслеживать то, что ты хочешь, потому что я презираю тебя, и твоё иссохшее сердце когда-нибудь украсит мою стену. С железом внутри.
Тишина заполнила комнату — почему-то более страшная, чем его рычание или угрозы.
За моей спиной ощущалось тепло тела нападавшего, когда тот стиснул путы.
Наконец он заговорил глубоким и спокойным голосом:
— Я мог бы пригрозить убить тебя, но не уверен, что ты достаточно заботишься о своей жизни. Учитывая состояние твоей жизни, я могу понять, почему. Ненависть к себе — вероятно, единственная разумная вещь, на которую ты способна.
Я скривила губы.
— Не уверена, что мне нравится твой тон.
— Ты живёшь в грязи.
Он что, серьёзно?
— Ты принёс сюда эту грязь, когда затопил нас.
— Ты не заботишься о своей собственной жизни, но ты заботишься об этом маленьком человечке. Сделай, как я прошу, и у неё будет еда и кров. Откажись, и она будет вынуждена бродить по улицам одна.
Я замолчала, отчаянно желая, чтобы у меня была сила сокрушить его навсегда. Что бы ни случилось, я должна защитить Джину. Она всего лишь ребёнок, правда, и это не имело к ней никакого отношения. Это дела элиты фейри, а элита фейри практически являлась монстрами.
— Откуда мне знать, что ты говоришь правду? — спросила я. — О том, чтобы дать ей пищу и кров.
Он ослабил хватку на верёвках позади меня, и я изо всех сил попыталась восстановить равновесие.
Он медленно обошёл вокруг и встал передо мной; его движения были выверенными. Он посмотрел на меня сверху вниз, и жуткий взгляд его золотых глаз заставил меня вздрогнуть.
— Я даю тебе свою священную клятву как Анку.
В целом фейри умели лгать. Но когда мы произносили священную клятву, мы связывались ею навсегда. Нарушить такое обещание было попросту невозможно.
Я согнула запястья в путах, молча кипя от ярости. Если я помогу ему выследить всё, что он захочет, по крайней мере, Джина будет сыта и в безопасности.
Но мне нужны детали, потому что фейри могли хитрить со своими клятвами.
— Когда я говорю «кров», я имею в виду, что ей нужен номер в отеле «Савой», — а почему бы и нет? Все знали, что у ассасинов куча денег. — Все её приёмы пищи будут оплачиваться и доставляться в номер — что бы она ни захотела съесть, и когда бы она ни захотела это.
— Я даю тебе клятву, что эти особые условия будут выполнены.
— А ещё ей понадобится такси до школы утром и компьютер. Но заблокируй доступ к YouTube.
— Я понятия не имею, о чём ты сейчас говоришь.
— Забудь про YouTube. Но ей нужно ездить в школу и обратно на такси.
— Ладно.
— Для этого мне тоже нужна твоя клятва.
— Я даю тебе священную клятву, что она будет жить в номере отеля «Савой», обслуживаться по любой прихоти, ездить на такси в школу и обратно, пока ты не поможешь мне найти нужный предмет.
— И мне нужна клятва, что как только я помогу тебе найти твою вещь, ты отпустишь меня и не причинишь мне вреда.
— Для той, кто спит на мусорных мешках, ты предъявляешь слишком много требований.
— Клянись, или сделки не будет, — сказала я.
— Я даю тебе клятву, что отпущу тебя без вреда, как только ты поможешь мне найти то, что я ищу.
Я глубоко вздохнула. Окей. Возможно, это не самый худший поворот событий. За исключением той части, где мне приходилось проводить больше времени с этим маньяком.
— Кто-нибудь скажет Джине, куда я уехала, и что я вернусь? — спросила я.
— Да.
— Я в деле. Давай найдём твою… что бы это ни было. Но мне нужно больше одежды.
Он проигнорировал эту просьбу и схватил меня за талию. Его магия шептала вокруг меня — соблазнительная сила с оттенком моря. Мне казалось, что меня убаюкивают океанские волны…
Острый укол сожаления пронзил мою грудь. Всё это происходило так быстро. Неужели я слишком поспешила согласиться с ним?
— Подожди… подожди, — я изо всех сил старалась держать глаза открытыми. — В чём подвох? Я знаю, что…
Слова улетучились, когда образы океанских волн заполнили мой разум ударами пенистой воды о скалистый берег. Прижавшись к его сильному телу, я почувствовала, что падаю в ледяную воду, а мои руки по-прежнему скручены за спиной.
Глава 6
Я проснулась, всё ещё связанная путами колючей магии, и мои руки оставались скрученными за спиной. Похоже, я находилась в ледяной темнице, по-прежнему одетая только в мешковатое нижнее бельё, которое теперь пропиталось холодной водой. Я лежала на влажном песчаниковом полу, покрытом оледеневшей грязью. Где бы я ни очутилась, тут пахло гниющей рыбой.
Камера, в которой я находилась, была размером примерно два с половиной на два метра и слабо освещалась факелом. Сквозь железные ворота пробивался свет, окрашивая темницу золотистыми квадратами. За воротами я видела тусклый зал из песчаника, освещённый факелами.
Магические путы врезались мне в кожу. Горький привкус покрывал мой язык. Кажется, что в какой-то момент во время моего пребывания здесь, я выблевала тост. «Мерзость».
Я тут одна?
— Есть тут кто?
Звук капающей воды приветствовал меня.
Я попала сюда, воняя нечистотами, а теперь от меня пахло мочой. Возможно, моей собственной. Надеюсь, моей собственной.
Не это я представляла себе, когда Анку предложил присоединиться к нему в его миссии. С другой стороны, я не просто так не доверяла мужчинам. Особенно красивым.
— Эй? — я попробовала ещё раз.
— О, ты уже проснулась, ха? Ты храпела несколько часов подряд. Не давала мне спать, — завопила женщина с американским акцентом. — Я тебя не вижу, милая. За что тебя сюда бросили?
Я облизнула губы, затем сглотнула. Боги, мне нужна вода.
— Да ничего особенного. Ну, кроме того, что я их пристрелила.
— О да, этого достаточно. Что ты за существо такое? Демон какой-то?
— Я фейри.
— Я тоже! Ты на самом деле не пахнешь фейри, ты пахнешь как… о, знаешь как? Это похоже на то, когда ты слишком надолго оставила цветы в вазе, и они заплесневели, а потом тебе, наконец, приходится выбросить их, и тебе хочется просто блевать от вони. Однажды меня стошнило в раковину. Вот как ты пахнешь.