Читать интересную книгу Милен Фармер – великий астронавт - Янник Прово

Клип. Всё, что я могу сказать, так это то, что у нас было очень, очень мало денег.

Bip be bou rock’n roll

Это должен был быть мой следующий диск на 45 оборотов после «Maman a tort». У нас имелась заготовка, которая была не полностью закончена, но я её часто слушала. Она начиналась так: «Bip be bou rock’n roll, l’amour au téléphone». Песня должна была выйти в январе 1985 года. Потом, если бы все пошло хорошо, мы должны были перейти к диску на 33 оборота. Но всего этого так и не произошло…

On est tous des imbéciles

Когда мы хотим выпустить вторую песню, то главной мыслью является следующая: «Мы ждем вас, чтобы вы вернулись». Поэтому мы стараемся сделать такую же сильную песню, как и первая, и которая имеет очень веские преимущества. Это не так-то и просто, так как публика сурова и требовательна. Впрочем, как и данная профессия. Это похоже на естественный отбор: есть те, кто остается, есть те, кто уходит, некоторые возвращаются, и так далее… Речь не идет о том, чтобы каждый раз делать плагиат из первых песен. Но важно отличиться от других, чтобы создать стиль. Мы начали с «Maman a tort» и продолжили с «On est tous des Imbéciles»: это была ниша, которую я хотела попытаться взять, чтобы закрепиться в ней.

«On est tous des imbéciles» является произведением Жерома Даана, а сторона «Б» «L’annonciation» – это Лоран Бутонна. На диске 45 оборотов была очень личная дарственная надпись, посвященная моему папе: «Папе / Святой Терезе из Авила». Я давно была очарована Святой Терезой, видение которой сводится к популярному изображению. Я хотела знать больше, и я склонялась к её образу жизни. Она видела Бога и неоднократно беседовала с Ним. Конец истории был подвержен цензуре.

Публика не спешила к этому диску на 45 оборотов… Но это нормально, такие вещи происходят медленно. Это хорошо, если они в хорошем смысле происходят постепенно. Таким образом, «On est tous des imbéciles» не получила ожидаемого успеха, но это не важно, так как нужен опыт и взлетов, и падений. Мы учимся, совершенствуемся через диски и образы. Я очень люблю эту песню, но она ознаменовывает конец эпохи, конец периода. После провала диска на 45 оборотов последовал разрыв с моей студией звукозаписи RCA. Я абсолютно не хочу критиковать её. Нашлась другая студия, Polydor, которая пригласила нас. Это была студия, которая только недавно появилась, и у которой был новый директор. RCA подтвердила некоторые моменты, в том числе и плохие: их способность или, как минимум, их желание мне помочь. Это жизненная ситуация, и тем лучше, что всё так произошло, так как у Polydor была новая кровь, у неё был молодой директор, который тоже хотел кое-что доказать, и это важно. Впоследствии у них всё пошло хорошо.

Песня. Эта песня притягивает внимание с квадратичной зависимостью. Вот что было извлечено из песни: «То, что нас спасет, так это – стиль». Действительно, мы все дураки, и нас спасет только стиль! Это то, о чем я всегда думала. Петь – это одновременно и увлекательная профессия, и профессия насмешки. Именно это важно. Идиотизм везде: в фундаментализме, во вкусе власти, в желании славы любой ценой. Или в отсутствии любопытства, незнании, которое ведет к жестокости. Но «On est tous des imbéciles» была написана для шоу-бизнеса или, может быть, для профессии вообще. Такой небольшой поклон моей профессии. Я старалась сказать то, о чем я думала. Когда у меня есть идея, то её трудно у меня отнять!

Всё это на самом деле означает, что жизнь главным образом не должна восприниматься всерьез, что нужно смеяться, что насмешка полезна… Мы ошибаемся, принимая себя всерьез. Нужно серьезно заниматься делом, но не увлекаться серьезностью: это идея автора текста. Эта тема мне понравилась, так как я тоже видела себя в этой профессии с этой точки зрения. Она стала учебным классом, чтобы сохранить образ. Ставим «Мы» («On»), чтобы я не чувствовала себя совсем одинокой. Разумеется, это провокация! Я не думаю, что агрессивная. Мне уже говорили об агрессивности, именно поэтому я стараюсь уточнять. Что касается провокации, то мы нуждаемся в ней, чтобы немного выйти из массы.

Что касается «Maman a tort» и «On est tous des imbéciles», то мне предложили тему, которую я приняла. Моя надежда состояла в том, чтобы создать стиль, стиль Милен Фармер. Но я знала, что это будет долгая работа. С этой новой песней я намеревалась идти в данном направлении. Но я также понимала, что мы не могли продать миллион дисков с таким текстом….

Клип. Логично, что мы должны были снять клип для «On est tous des imbéciles»: сценарий был написан. Всё было закончено, не хватало только отмашки. Но большой проблемой стало получение денег на съемки, так как то, что происходило в том году в MIDEM3, не позволяло студиям звукозаписи вкладывать крупные суммы в производство клипов. Учитывая развитие песни, которая хорошо продвигалась на уровне медиа технологий, но никоим образом не на уровне продаж, было ещё труднее решиться на съемки клипа.

L’annonciation (Благовещение)

Это очень красивая песня. Припоминаю, что я всё время плакала, когда пела её. Эта песня ещё более провокационная. Не нужно было касаться материнства, тем более – религии. Это – выбор.

Plus grandir

Это первый текст, который я написала, и он очень важен для меня. Впоследствии я «росла» по форме, а не по сущности. Этот текст появился случайно, он родился после музыки. У меня не было музыкального образования, но мой музыкальный слух позволял мне вмешиваться в процесс создания диска в студии. Писать в первый раз – это было наказанием. Я даже не знала, пригодиться ли мне этот опыт в дальнейшем. Было очень трудно: текст должен был быть лаконичным, точным. И я признаюсь, что у меня были определенные затруднения.

Для меня с Лораном диски на 45 оборотов и клип были своеобразным спортивным состязанием, так как если «Plus grandir» подкупал больше музыкальной стороной, чем клипом, то это давало нам крылья для будущих проектов.

Песня. На этот раз тема касалась всех, возможно, в противовес «Maman a tort» и «On est tous des imbéciles» – двух предыдущих синглов. Марк Тоэска (Marc Toesca) из Топ-50 впоследствии рассказывал, что «в то время Милен Фармер была смутной и резкой». Смутной – да. Резкой – иногда. Жестокой – тоже. Этот текст был исключительно автобиографическим. Это был крик, мятеж. Тема смерти всегда омрачала моё сознание, и это чувствовалось в этой песне. Я больше не хотела взрослеть, так как в конце – смерть, и это пугало меня. Я очень боюсь течения времени, и в данном случае старость меня угнетает – это то, что я хотела сказать в песне. Она меня пугает, но это чувство общее для многих людей. Я сама себе не могу это объяснить. Так же меня пугали отношения с мужчинами. Половой акт – это очень жестокая вещь. К тому же, это самоцель. После него мы уже женщины, и я ненавидела это слово. Нужно было изобрести ещё одно слово для меня! Я никогда не покидала свою юность и не собиралась так рано отказываться от неё. Когда мы детьми продвигаемся в космосе, мы очень боимся жизни. Я как раз вспоминаю сцену из фильма Шлёндорфа (Schlöndorff) «Тамбур»: отказ от рождения, страх перед неизвестностью с внешней стороны. Это немного отображается песней «Plus grandi».

Клип. Была возможность сделать ставку на видеоклип, так как тогда мы работали с новой студией звукозаписи, и поэтому были другие горизонты, чтобы иметь первый, действительно персонализированный, клип. Я чрезвычайно дорожу клипом, который олицетворяет эту песню. Именно Лоран Бутонна решил снять его в широком формате. Это был малоиспользуемый формат, тем более в клипе. Я надеялась, что в конечном итоге он будет показан в кинотеатрах, например, перед премьерой фильма. Телевизионный экран слишком мал.

Я интересовалась историей от А до Я. Я внесла вклад в сценарий, и я горжусь тем, что придумала раскадровку. Это немного сложное слово, но речь идет о постановке кадра, показанной с помощью небольших рисунков с расположением камер, и кадр за кадром это всё вошло в сцену. Я также сделала движущуюся куклу, которую мы видим, и которая является важнейшей деталью клипа. Ещё была Дева из латекса, оборудованная манипуляторами.

«Plus grandir» был снят чуть меньше чем за неделю. В первый день были натурные съемки на кладбище. В остальные четыре дня съемки проходили в декорациях комнаты замка, в которой везде была паутина. Это не естественное оформление. Мы выбрали замок в более-менее безлюдном месте: этот клип мог бы быть иллюстрацией какой-то фантастической сказки. Красивый мир, немного темный, как в мечте. Это был замок в стиле барокко, который мог находиться как в 1985 году, так и в 1970, а может и раньше.

Относительно темы детства в клипе, это период, который каждый видит по-разному, но который необычайно труден. Это травма, рана. Именно изнасилование прекращает юность и наступает возраст, называемый взрослым. Это тяжело. Когда мы дети, то нам прощается даже «жестокость». Начиная с момента, когда ваши действия больше не являются невинными, а становятся обдуманными, все в нашем сознании облачается в другую оболочку. И детская коляска в клипе больше делает намек на катафалк или на могилу, чем на действительно детскую коляску. Я по натуре беспокойная. Когда мы немного ясны… Когда мы касаемся табу, религии, детей, матери – это беспокоит. Ставить людей перед лицом их страхов – это выбор. Именно с этим клипом мы создали наш мир, именно он дал старт. Это было начало большой серии.