Читать интересную книгу Милен Фармер – великий астронавт - Янник Прово

Костюмы Карин Сарфати (Carine Sarfati) – это очень суровое отражение того, что носилось в то время. Я очень комфортно чувствую себя в настоящей одежде XVIII века, но, конечно, я не могу также одеваться в повседневной жизни. Я не вмешивалась в вопросы декораций и костюмов – каждый должен заниматься своим делом. Взамен я выбирала актеров на главные роли. Девушка, которая играет роль соперницы, Софи Телье (Sophie Tellier), была профессиональной танцовщицей, мечтающей сыграть в комедии. Молодой человек тоже занимается творческой профессией. Что касается второстепенных ролей, то это были люди, увлеченные театром. Вот уже долгое время я не сажусь верхом на лошадь. Было опасно быстро восстанавливать навыки верховой езды для их применения в клипе: поэтому в седло лошади, бегущей галопом, прыгнула каскадер. Эта же женщина-каскадер дублировала меня в некоторых сценах драки. Если бы со мной произошел несчастный случай, то всё пошло бы насмарку.

Может быть, некоторые люди возмутятся, так как они видят меня в клипе голой. Но я в этом не вижу ничего плохого, так как это было сделано не вульгарно. Я сдержана, но это не противоречит провокации. У меня бывает время, когда я хочу показать себя, как и все. Это не является постоянной необходимостью обнажаться, это всегда второстепенно, независимо от того, хорошо это или неуместно, вульгарно или все же нормально, как выпить чашку чая. Начиная с какого-то момента, существует причина, по которой режиссёр и я определили это. В данном случае это было в истории с распутниками в салоне распутства, в романтической истории с соперницей, любовником и любовницей, поэтому здесь не могло обойтись без пары ягодиц или момента обнажения… Это был момент, которому мы хотели отдать предпочтение. Я считаю, что когда это обосновано, то у меня нет ни стеснения, которое нужно иметь, ни отказа. И главным образом потому, что я в абсолютной безопасности с Лораном Бутонна. Песня – это как роль в фильме. Мы её играем только единственный раз. Быть певцом – это так же означает быть актером. Быть способным сыграть проститутку, а на следующий день быть убедительным в облике монахини. Таким образом, чтобы сняться в видеоклипе «Libertine», я согласилась раздеться, что породило многочисленные предложения: мне предлагали позировать обнаженной в журналах за очень приличные суммы. Но я отказалась, так как не нуждалась в деньгах. Кроме того, я не хотела, чтобы моё тело входило в семьи. Я никогда не пойду на то, чтобы оказаться голой на страницах журналов или ещё где-то. Это решено. Я не могу ничего другого сказать на эту тему, разве что только в случае, если это будет происходить не перед камерой во время интервью и без раскрытия тайн. Иначе это будет таким же непристойным, как обнажиться на экране. Клип «Libertine» был запрещен к показу в Германии. Какое лицемерие! Я же видела порнофильмы по немецкому телевидению.

Клип заканчивается в крови, то есть герои погибли. Это – сама суть романтизма, это часть имеющихся посылов. Я признаю, что убить Распутницу – это была идея режиссера. Это всегда доводиться до крайности, герой должен умереть, так как это обретает более значительный размах. Возможно, это трагическая сторона. Поэтому я считаю, что конец красивый, во всяком случае, это печальная история. Но так было в киноверсии: в телеверсии клип был укорочен, мы не видели дуэли в самом начале, клип начинался с галопа лошади и заканчивался выходом из салона перед гибелью Распутницы. С этой стороны довольно непринужденно звучит «я распутница, но они берут мою руку». Красивое неизбежно связано с печальным. Это наслаждение приводит к трагедии.

Было пять дней съемок и почти неделя подготовки. Дней пять-шесть, но используемых действительно в полном объеме, то есть с пяти часов утра до одиннадцати часов вечера! На площадке было почти пятьдесят человек, это впечатляло. Клип снимался исключительно в великолепном замке в Нормандии: это замок Ферьер (Ferrières), расположенный перед замком Гёрмант (Guermantes), чтобы сориентироваться. Главный зал был полностью реконструирован, так как он изначально был в стиле барокко, и поэтому было необходимо создать стиль XVIII века. Это сделал декоратор Эммануэль Сорен (Emmanuel Sorin), который специализируется на декорациях к рекламным роликам и к полнометражным фильмам. Он смог очень хорошо восстановить атмосферу XVIII века.

Я не думаю, что музыка в клипе будет менее преобладающей, чем изображение. Наоборот, я нахожу их в совершенной гармонии. Когда я говорю о музыке, я думаю о музыке «Libertine» и о дополнительной музыке. В этом заключается настоящее новаторство, это то, что дает этому клипу статус короткометражки: есть моменты без музыки и моменты с голосом за кадром. Всегда есть много возможностей! Я уверена, что клип действительно подчеркнул песню. Учитывая грандиозность, он должен был оказать значительное воздействие на общественность через свою развратную и похотливую сторону. Нам выделили намного больше денег, чем было нужно. Сильная сторона клипа в том, чего он стоит. Он стоил пятьсот тысяч франков, но он оказывал воздействие выше своей стоимости. Это смешно по сравнению с тем, что он может дать в качестве результата: по отснятым кадрам результат мог обойтись намного дороже. В этом талант режиссера и коллектива, который его окружал. Если люди считают его очень дорогим, то это потому, что он удачно снят. Он стоил половины того, что стоит обычный французский клип: минимум денег, максимум таланта! Это правда, что инвестирование в клип было немного убыточным для продюсеров, но у меня было всё, чтобы преуспеть в нем.

Клип был номинирован на «Victoires de la Musique». Я не обижалась, что был номинирован только клип, а не я. Это было очень хорошее событие, прежде всего, для режиссера Лорана Бутонна. Это признание работы, которая получилась очень красивой. И меня, косвенно или каким-то другим образом, упоминали в разрезе этого клипа, поэтому было очень приятно. Был канал TV6, который чрезвычайно помог в его продвижении, и с самого дня появления этого клипа непосредственно были продажи. Можно сказать, что успех песни на 70% обусловлен наличием клипа. Это спровоцировало определенный интерес. Это дало мне желание снять много других клипов. Поэтому можно сказать, что клип во многом помог, и прежде всего мне.

Альбом «Cendres de lune»

Если бы я не была Милен Фармер, то альбом именно такого жанра я искала бы в магазинах дисков или во FNAC. Часто ищутся чьи-то первые произведения, и этот альбом я действительно очень люблю. Это что-то очень важное. Его можно охарактеризовать больше как альбом со своей атмосферой, чем как средство продвижения дисков на 45 оборотов. Мы с коллегами вложили в «Cendres de lune» все наши страсти, и это, конечно, делает альбом как полным достоинств, так и недостатков.

У этого первого альбома есть мир, который я очень люблю. Несколько тем, которые в нем присутствуют: дьявол, Бог и кино. Я там рассматриваю не сексуальность, а чувствительность. Это темы, которые заставляют нас смеяться, и которые Лоран Бутонна описал в песнях. Они являются продолжением прошлых песен, они отражают то, что я люблю: юмор, провокацию и атмосферу между невинностью и порочностью. Я очень интересовалась написанием музыки альбома. Я активно участвовала в этом процессе, хотя моя подпись редко появляется на альбоме. Лоран Бутонна начинал с музыки, а после этого мы работали над текстом. И что касается именно текстов, то в какой-то мере я была их соавтором, что было вызвано вдохновением. Мы много об этом говорили, я выдавала идеи или целые тексты, как например, «Au bout de la nuit», «Plus grandir» и «Tristana», которые написала я. Лоран Бутонна написал все остальные. Когда Лоран писал песню, это было немного похоже на то, как если бы её писала я. Возможно, просто были бы другие формулировки, но наши внутренние миры очень похожи. Не было каких-то отступлений. И потом, начиная с момента, когда мы сочиняем не сами, и когда мы верим в песню, это значит, что мы полностью готовы приложить свою оболочку во плоти, если можно так сказать. Прежде всего, это была совместная работа двух людей, которые хорошо знают друг друга, у которых одинаковые вкусы. Это было важно в том, чтобы отличиться от других, это было создание стиля, который мы начали с «Maman a tort» и продолжили с «On est tous des imbéciles». Именно эту нишу я хотела занять и укрепиться в ней с этим альбомом. Я не знаю, есть ли путеводная нить в «Cendres de lune». Есть песня, которая расскажет о Грете Гарбо (Greta Garbo), другая песня – с иным сюжетом, «Plus grandir» – с третьим, «Libertine» – совсем нечто отличающееся… Я не думаю, что это идет в одном направлении. Это попытка внести максимум вещей в один и тот же альбом. Что касается исполнения, то я поставила хореографию, фактически являющуюся работой артиста. Нормально!

Эта работа заняла у нас шесть месяцев. Альбом был закончен осенью 1985 года. Длительная работа, которая чрезвычайно мне понравилась. Это действительно была коллективная работа. Для одной из песен я послала Лорана Бутонна, который был продюсером, режиссером и композитором, навестить монахов, «монахи без ума от Тибета». Так как женщин не пускают в те монастыри, то я не могла поехать. Поэтому он поехал туда со своим ламой и сделал там звукозапись.