С 6 апреля 1941 года люфтваффе в основном было занято на Балканах, а две недели спустя Гитлер решился на рискованную воздушно-десантную операцию на Крите при безуспешных попытках генералитета убедить его, что Мальта, хотя и в двадцать шесть раз меньше по размерам, стратегически более важна. И тут пришел черед Русской кампании. Тем временем X воздушный корпус оставил Сицилию и перебазировался для операций в Восточном Средиземноморье и Эгейском море.
Так что в летние месяцы 1941 года Мальта получила возможность прийти в себя. Из трех больших конвоев, в сумме состоявших из тридцати девяти транспортов, в этом году был потерян лишь один корабль. Они доставили оружие, боеприпасы, горючее и продовольствие. Говорят, что вице-маршал авиации Г. П. Ллойд, принявший на себя в мае командование частями Королевских ВВС, заметил:
– И не подумаешь, что здесь идет война.
Но Королевские ВВС, конечно, не забывали, что война идет: они изводили противника своими бомбардировщиками и торпедоносцами. То же и морской флот. В дополнение к 10-й флотилии подводных лодок осенью сюда прибыл отряд К, состоявший из крейсеров и эсминцев. Мальта заточила свой меч, и это испытали на себе германо-итальянские морские конвои. Меч поражал с воздуха, с моря и из-под воды.
18 сентября британская субмарина «Upholder» торпедировала итальянские транспорты с войсками «Neptunia» и «Oceania», оба были быстроходными кораблями водоизмещением 20 000 тонн каждый, груженные войсками и оружием для Африки. Погибло 5000 человек. Неподалеку от Бенгази бомбы трех «бленхеймов» с Мальты потопили «Oriani». Потери в кораблях, составлявшие в августе 9 процентов, в сентябре возросли до 36 процентов, серьезно повлияв тем самым на потенциал и боевой дух итальянского транспортного флота.
В ноябре катастрофа достигла зенита. 9-го отряд К, включавший в себя два британских крейсера и два эсминца под командованием капитана В. Г. Агню, обнаружил итальянский конвой, плывший при лунном свете, и потопил большую его часть – пять грузовых кораблей и два танкера общим водоизмещением 39 787 тонн.
Соответственно страдали и войска Роммеля. Он не получал морем ни боеприпасов, ни горючего, а поставки воздухом не могли поддерживать боевой ритм его Африканского корпуса. Он оставался прикованным к египетской границе, а британская 8-я армия могла спокойно готовиться к своему осеннему наступлению. 18 ноября она начала свой марш в пустыню, и к концу года Роммель был отброшен к Марсаэль-Брега, к тому месту, откуда он начал свой поход весной.
Общие потери во вспомогательном флоте в ноябре составили двенадцать полностью груженных судов общим водоизмещением 54 990 тонн, или 44 процента от транспортов, отправившихся в плавание, но адмирал Вайхольд сообщил в Берлин завышенную величину – 77 процентов, и адмирал флота Редер поднял тревогу в штабе фюрера. Альтернатива была на редкость ясна: либо надо вновь подавить Мальту, либо Африканский корпус будет потерян. Поэтому люфтваффе пришлось вернуться на Сицилию.
Гитлер отозвал Кессельринга из его зимнего штаба на фронте под Москвой, а в декабре за ним в Мессину последовали генерал Лерцер и штаб II воздушного корпуса. Поскольку первоначальный состав Geschwader был скошен в боях в России, корпус подлежал реорганизации. Настройка его для ведения боев в субтропических условиях поглотила много времени. Наконец пять Gruppen бомбардировщиков, укомплектованных «Ju-88A-4», одна за другой прибыли на Сицилию плюс одна группа «Ju-87» и одна – «Ме-110». Истребительное прикрытие выпало на долю самой победоносной JG 53 с четырьмя группами «Ме-109F». Всего поступило 325 самолетов, но из них только 229 были в боеспособном состоянии.
Как только части успевали прибыть на место, их сразу же бросали в бой. Одиночные самолеты или соединения размером до эскадрильи занимались патрулированием морских путей или эскортом транспортов, идущих на Северную Африку. И после долгих месяцев затишья бомбы вновь начали падать на Мальту. Но хотя ситуация становилась тяжелей для британцев, немцы, хоть и вели пока операции в малых масштабах, тоже платили за них несоразмерно дорого.
Опыт группы ночных истребителей I/NJG 2 был типичен. Два месяца назад она занималась операцией вторжения против баз британских бомбардировщиков в Англии, пока Гитлер лично не отменил эту форму ведения боевых действий. Обосновавшись теперь в Катании под командой капитана Юнга, ей часто приходилось отряжать эскадрильи в Северную Африку и на Крит, так что на самой Сицилии редко одновременно находилось более десяти пригодных для боя самолетов. Тем не менее они вылетали и ночью и днем, и то один экипаж, то другой не возвращался с задания.
3 декабря лейтенант фон Кеделл заметил в Тирренском море резиновый плот и срочно вызвал спасателей. Тем самым он спас жизнь германскому военно-воздушному атташе в Риме, генерал-майору Риттеру фон Полю, который попал в беду, вылетев к Кессельрингу на первое оперативное совещание. Восемь недель спустя Кеделл сам пропал без вести, вылетев на Мальту.
Вскоре после Рождества лейтенант Бабинек, самый молодой пилот группы, попал под огонь легких зениток над Валеттой после того, как сообщил по радио: «Пикирую через облачность 10/10 на высоте 500 метров». Лейтенант Шлейф в ходе операции ночного вторжения на Мальту сбил бомбардировщик «бленхейм», когда тот совершал посадку. При попытке повторить свой успех его пулеметы не сработали 18 января, а на следующую ночь над Люка зенитка достала его на высоте 200 метров, и его «Ju-88» полетел вниз, как пылающий факел. Лейтенант Хааса не вернулся из ночной погони за британским бомбардировщиком. Лейтенант Лауфс не смог найти свой аэродром из-за темноты и облачности и врезался в склон горы Этна. Адъютанта, старшего лейтенанта Шульца в последний раз видели, когда он пикировал в море у самого берега, а капрал Теубер из-за поломки мотора рухнул на аэродром в Бенгази с высоты 1300 метров.
И так продолжалось день за днем, неделя за неделей. Для полковника Дойчмана, начальника штаба II воздушного корпуса, потери над Мальтой, особенно в бомбардировщиках, казались вообще непостижимыми. Возможно, цели были слишком разбросаны, и на каждую надо было при бомбардировке пикировать отдельно. С подачи начальника Генштаба люфтваффе Иешоннека все еще существовало убеждение в приоритете точечной бомбежки. Эта навязчивая идея все еще владела им и другими лидерами люфтваффе. И над Мальтой она была окончательно развенчана.
По указанию Кессельринга Дойчман разработал собственный план. В соответствии с ним, кроме выявленных зенитных батарей и немногих особых объектов, тактика рассеянной бомбежки в пике была отброшена. Впредь бомбардировщикам надлежит действовать как единая сила по следующему плану:
1. Уничтожать британские бомбардировщики на земле внезапными налетами на их базу в Та-Кали.
2. Атаковать базы бомбардировщиков и торпедоносцев в Люка, Хал-Фаре и Калафране.
3. Атаковать доки и портовые сооружения на морской базе в Валетте.
После горячих дискуссий этот план был принят в первой половине марта 1942 года, и начались приготовления. А потом возникли помехи: офицер службы безопасности обнаружил в тележке, на которой работник вывозил мешок макулатуры, матрицы, используемые для размножения приказов, хотя матрицы подлежали немедленному сожжению. Кто мог дать гарантию, что британцы еще не пронюхали о намеченной операции? Поэтому налет был задержан на время, требуемое для проверки диспозиции противника. Но нет: аэрофотосъемка показала, что «спитфайры» и «харрикейны» по-прежнему находятся на базе в Та-Кали, а это было необходимым условием успеха при внезапном налете.
К 20 марта немцы были готовы. С наступлением темноты британские истребители стали садиться на аэродром после последних дневных вылетов. Вдруг поступило сообщение о том, что над морем замечены приближающиеся к Мальте бомбардировщики. Англичане прислушались: это не был привычный резкий вой моторов нескольких «Ju-88». Это был более глубокий, пульсирующий гул крупного соединения.
Вскоре за первой волной налетела и вторая, бомбы обрушились дождем… все больше и больше, и при этом на одну и ту же цель – Та-Кали. Пламя объяло мастерские и другие здания. Для этого налета в сумерках II воздушный корпус мобилизовал все экипажи, имеющие опыт ночных полетов, и группа составила примерно шестьдесят бомбардировщиков с эскортом «Ме-110» и других ночных истребителей.
Но на этот раз вышло по-другому. На стереофотографиях на краю аэродрома была замечена наклонная плоскость – рампа, ведущая под землю. Рядом с ней высилась огромная гора почвы и камней. Вероятно, британцы с помощью подземных взрывов создали подземный ангар!
Чтобы справиться с такой недоступной целью, несколько «Ju-88» были вооружены 900-килограммовыми бетонобойными бомбами-ракетами. В этом случае самолетам пришлось еще раз пикировать, потому что при высокой стартовой скорости ракеты могут пробить скальное перекрытие мощностью до 15 метров. В это же время другие машины атаковали зажигательными бомбами саму рампу, рассчитывая, что горючий состав подожжет истребители, которые предположительно находились внизу.