Валентина довольно улыбнулась.
— Не отмечайте эти книги в моём файле! — попросил юноша.
Библиотекарь, привыкшая к педантичности в обращении с книгами, в затруднении покачала головой, а потом приглашающе махнула рукой и отправилась в глубь полок.
Джерри шёл за Валентиной вдоль стеллажей с десятками тысяч томов, и вокруг него витал аромат старых книг, отзвук миллионов слов, мыслей и судеб. Ему даже послышался какой-то многоголосый ободряющий шепот, наполняющий гулкое пространство библиотеки.
Юноша прихрамывал и еле успевал за подвижной старушкой — его правая лодыжка ещё помнила приключение в ледяной марсианской пещере и мстительно ворчала на любую повышенную скорость.
Они подошли к хромированному агрегату, и Валентина загрузила в него книги, найденные для Джерри. Аппарат загудел и замигал.
Через несколько минут юноша получил свои книги и увидел точно такие же в руках библиотекаря. Он всмотрелся внимательнее и понял, что держит в руках копии — даже с пожелтевшими пятнами на обложке одной из них, только обложки всех трёх томов стали одинаково твёрдыми.
— Теперь это ваши личные книги, — сказала библиотекарь. — И должна отметить, что вы очень таинственный молодой человек.
— Но вы выполните мою просьбу — никому не говорить? — не удержался Джерри.
Валентина обвела тонкой рукой вокруг и грустно улыбнулась:
— В окружении такого количества умных и честных книг я давно разучилась обманывать и поступать мелко... И это очень усложняет мою жизнь, молодой человек!
У Джерри отлегло от сердца.
С книгами-помощниками работа пошла быстрее: юноша прорвался сквозь главный барьер сложности и понял основной принцип расчёта. Уолкер-старший составил систему социоуравнений, потом провёл их линеаризацию. Эта процедура превратила дифференциальные уравнения в алгебраические. Анализ чудовищной по размерам матрицы коэффициентов этих уравнений давал полную картину точек нестабильности социосистемы и ожидаемые траектории истории.
Джерри с удивлением узнал в работе отца знакомый математический приём:
— Я применял аналогичный подход для изучения нестабильностей колец Сатурна в курсовой на первом году Колледжа!
Но Тамми не удивилась:
— Ничего необычного — математике всё равно, что описывать: поведение снежных частиц в кольцах, поток товаров в экономике или взаимодействия людских подмножеств в социуме. Главное — суметь правильно применить эту всесильную парадигму строгости и найти уравнения, которым подчиняется система.
— Это для твоих кристаллических мозгов здесь ничего удивительного. А меня часто поражает — как математика, придуманная людьми, способна правильно описать столько разнообразных природных процессов.
— Кристаллизуй свои мозги, человек! Ты уже не обезьяна и должен учиться мыслить логически.
— Выключу! — пригрозил Джерри нахалке.
Неразгаданного в книге оставалось всё меньше и меньше.
Джерри изучил полученную отцом полную систему уравнений социодинамики человечества, её частные решения и вытекающие из них прогнозы будущего.
Очень помогла программа визуализации математических решений, которую подарила Юлия. С её помощью Джерри попадал в виртуальное пространство будущего, в котором запретные области высились заоблачными пиками, а оптимальные социорешения выглядели долинами или пологими перевалами.
Джерри часами бродил по горным хребтам и ущельям ожидаемого будущего; когда он останавливался возле особенно крутой стенки или развилки долин, то программа послушно объясняла, с какими особенностями исходных уравнений они связаны.
Самая длинная и крутая стена отражала лимитированность природных ресурсов, и вокруг неё нужно было искать обход. Одна из магистральных развилок будущего соответствовала выбору стратегии освоения космоса — левый каньон вёл в мир, где космические поселки росли и становились независимыми анклавами цивилизации. Более мелкий правый рукав долины приводил к будущему, где космические базы полностью подчинялись задаче снабжения Земли ресурсами. Рано или поздно правая долина понижалась и упиралась в тупиковую яму, зажатую со всех сторон барьером перенаселённости планеты. Впрочем, выход из него был — в виде узкой мрачной расщелины глобального экологического кризиса, от которого вымирало большинство землян.
— Тамми, я думаю, что для точности предсказаний будущего должны меняться не только коэффициенты, но и сам вид социоуравнений. Те уравнения, которые отец обсуждал в книге, были оптимальны несколько лет назад. Сейчас их нужно подкорректировать, например, с учётом появления новой династии Гринвич со своими политическими интересами. Старые формулы дадут лишь приближённое решение.
— Согласна, Джерри. Эти уравнения нужно находить заново для каждой точки истории со своим раскладом социальных сил.
— Но как получить улучшенные формулы? В книге про это ничего не написано. Неужели отец нигде не изложил методику вывода социоуравиений?
Тамми прокопала весь кристалл, нашла и с торжеством преподнесла Джерри засекреченный файл.
— Что за файл? — не понял Джерри.
— Не знаю, — бодро ответила Тамми, — он же зашифрованный, и я никак не могу подобрать к нему ключ. Судя по уровню защиты, там должно быть что-то очень важное — похоже, именно отсутствующая в книге часть. Подумай, что мог твой отец выбрать в качестве ключа? Это может быть текст, звуковая дорожка или изображение.
Джерри сразу вспомнил медальон.
И вот на экране замахала рукой красивая стройная женщина:
— Майк, ты меня слышишь?
Она засмеялась и сказала:
— Веди себя хорошо и поскорее возвращайся назад, мне очень одиноко без тебя!
Джерри чуть не закричал от тоски, глядя на лицо матери. Тамми хладнокровно стала анализировать отдельные кадры записи, используя их как ключ.
Через час Тамми объявила и без того грустному юноше:
— Не получается: ни один кадр не подходит.
Джерри расстроился ещё больше — он был уверен, что изображение на медальоне сработает. И вспомнил: у отца, который был неплохим фотохудожником, над столом висел ряд фотографий матери. Каждое изображение немного отличалось от предыдущего, и в сумме они давали ощущение живого движения.
— Попробуй в качестве ключа не отдельные кадры, а весь видеоряд, — сказал юноша. — И звуковую дорожку тоже.
Проверка заняла заметно больше времени, но его течения Джерри не заметил, погружённый в радостно-печальные воспоминания о детстве, когда он жил с родителями в небольшом лесном доме и весь мир состоял из удивительных открытий: стоило выйти за порог, как навстречу выпархивала сойка с крыльями, отороченными свежей голубизной; приветственно взмахивала красная ветка клёна; величественный ястреб ронял с высоты пёстро-коричневое футовое перо; паук хвастался геометрическим совершенством паутины; олень щедро дарил ветвистый рог, а крупный, длиной в ладонь, зелёный богомол позволял рассмотреть свои зубастые лапы-ножницы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});