— Какого Зверя тебе надо? — ощерилась я, глядя на него исподлобья. И когда я уже научусь думать прежде, чем верить всем подряд и радостно попадаться в самые примитивные ловушки?
— Наконец-то у нас с тобой есть возможность поговорить наедине, крошка, — удовлетворенно произнес он.
— Ты думаешь, я буду говорить с тобой после того, что произошло? — задохнулась от возмущения я.
— Я думаю, ты захочешь поговорить со мной, когда узнаешь альтернативу, — ухмыльнулся он, откровенно скользя взглядом по моему телу. Его запах, заполняя мои легкие, резью отзывался в ожившей метке, и я отчаянно старалась дышать через рот, чтобы хоть как-то от него оградиться.
— Куда мы едем? Что тебе нужно? Сэм мертв, ты получил то, что хотел, оставь нас в покое! — Я чуть не добавила «пожалуйста», но в последний момент сдержалась.
— Еще не все, — возразил тот, покачав головой, а потом, наклонившись поближе, доверительным шепотом сообщил: — Я хочу получить тебя, крошка.
— Что? — От шока я едва могла заставить себя говорить. — Но… ради Зверя, зачем я тебе?
— Знаешь, как я получил Кэсс? — задумчиво улыбнулся он, явно упиваясь моей реакцией. — Она была женой моего лучшего друга, с которым мы бок о бок прошли все дерьмо этого мира. Вместе поднимались, вместе пробивались к вершине. И когда я ее увидел, то понял, что она должна быть моей. Я хотел ее больше всего на свете, потому что она принадлежала ему.
Я мгновенно вспомнила элегантную фигуру омеги в белом, и ее строгую, но кинематографически выверенную красоту. Такую женщину любой может счесть трофеем и желанной добычей, но я — причем здесь вообще я?
— И что ты сделал? — Мой голос было почти не слышно на фоне урчащего мотора.
— Соблазнить ее было непросто, — признал Джером. — Она оказалась крепким орешком, но это лишь… раззадорило мой аппетит. Это была восхитительная, долгая охота. Одна из лучших в моей жизни. И она таки стала моей
— А ваш друг… разве не был против? — Великий Зверь, как будто мне в самом деле было не плевать!
— Он не узнал. Не успел, — как-то слишком беззаботно пожал плечами Джером. — Слишком любил гонять на роскошных спортивных тачках по мокрой дороге.
Я вдруг вспомнила друга Макса, который погиб при похожих обстоятельствах. Вряд ли эти два случая были хоть как-то связаны между собой, и все-таки это пересечение неприятно меня покоробило. Все эти тонкие натянутые нити совпадений, синхронностей и отражений одного в другом. Судьба или трагическая случайность? И так ли велика была между ними разница?
— Я думал, что никогда не смогу хотеть кого-то сильнее, чем хотел жену лучшего друга. Пока не встретил тебя, Хана Росс. Со дня нашей встречи ты не идешь у меня из головы. А тебе бы уже стоило понять, что я всегда получаю желаемое. — Снова эта полная самолюбования ухмылка, от которой меня буквально выворачивало наизнанку.
— Тебе нужна не я, — покачала головой я, усилием воли сдерживая эмоции. — Тебе нужно это! — Закатав рукав, я ткнула пальцем в свою укоротившуюся ленточку связи. — Ты захотел Кэсс не потому, что она была женщиной твоей мечты, а потому, что она тебе не принадлежала. Тебя заводит мысль отбирать и присваивать чужое, и будь кто угодно другой на моем месте, ты бы захотел эту женщину не меньше!
— Тебя это злит, крошка? — бархатисто усмехнулся он, попытавшись провести пальцем по моей щеке, но промахнувшись, потому что я отклонилась в сторону. — Просто ты слишком глубоко копаешь. Женщины вообще любят лезть туда, куда не стоит, считая себя самыми умными.
— Я не желаю продолжать этот разговор, — категорично мотнула головой я. — Выпусти меня отсюда.
Джером и ухом не повел, явно не собираясь реагировать ни на какие мои слова и действия и вполне возможно считая их какой-то извращенной формой кокетства. Такие мужчины, как он, не воспринимали слово «нет» в его истинном первозданном значении, только как уловку женщин, набивающих себе цену.
— Так уж повелось с давних времен, что альфы — охотники, а омеги — добыча, — размеренно проговорил он. — Ты должна гордиться тем, что возбудила интерес у такого, как я, крошка. Что тебе может дать твой альфа, кроме своего тела? Ты уже не подросток, чтобы сходить с ума от сверхспособностей или большеглазых мальчишек, у которых за душой ни денег, ни плана, ни желания остепениться. Я могу дать тебе все это — богатство, дом, власть, статус. Все, что захочешь, в обмен на твое тело и твою покорность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
У меня в голове все это не укладывалось. Что я правда сижу напротив Джерома Стоуна на заднем сидении его автомобиля, и он, не зная обо мне вообще ничего, предлагает мне бросить моего любимого мужчину и стать его омегой. Может быть, в его кругах это было чем-то нормальным и обыденным, но в моем мире подобные предложения иначе как издевательством или шантажом назвать было нельзя.
— Не верю, что это в самом деле происходит, — нервно пробормотала я, мотая головой. — Ты ненормальный.
— Я точно знаю, чего хочу, и это еще одна важная черта, что отличает взрослого мужчину от вчерашнего школьника, — с умным видом отметил он. — Да, сперва я думал, что мне хватит одной ночи с тобой. Просто почувствовать, каково это — трахнуть чужую самочку, отмеченную истинной связью. Я рассчитывал, что когда мои парни надавят на ваш блошиный домик, у тебя не останется иного выхода кроме как попросить денег у меня и тогда…
— Постой. — Я перебила его, внезапно осознав, о чем он говорит. — Твои парни? Так это ты подослал к Ории кредиторов?
— Да, тот район — моя территория, — пожал плечами он. — Не самое прибыльное место, но со своими плюсами. Ну так что, Хана? Я не хочу создать у тебя ложное впечатление твоей исключительности — ты далеко не самая красивая омега из всех, что я встречал, но я хочу тебя, потому что у меня никогда не было такой, как ты. Я бы мог взять тебя силой. Хоть прямо здесь. Но я люблю, когда вы соглашаетесь сами. Когда даже самая добродетельная и целомудренная готова раздвинуть ноги за подходящую цену. Чего ты хочешь, Хана? Денег? Квартиру в центре города? Личный счет в швейцарском банке?
— Ничего, — шепотом ответила я. — Выпусти меня отсюда, мне ничего от тебя не нужно.
— Из-за него, да? — неодобрительно поджал губы он. — Думаешь, твой пацан так уж сильно тебя любит?
— Это не твое дело, — помотала головой я.
— Посмотрим, будет ли он так же сильно любить тебя, если узнает, какая ты шлюха, — пожал плечами он, и изменившееся выражение его лица в тот момент совсем мне не понравилось.
— О чем ты вообще? — не поняла я.
— Когда я чего-то хочу, я подхожу к вопросу очень тщательно, — отозвался Джером. — Разузнать твою подноготную было несложно, и там на первый взгляд не было ничего интересного. Но это только на первый взгляд.
Он расплылся в довольной сальной ухмылке, и у меня по спине пробежал холодок. Нет, не может быть! Он не мог узнать о том, что тогда случилось! Ведь не мог же?
— Вижу по твоему лицу, что ты меня поняла, крошка, — отметил он. — Все началось с одной фотографии — чудесной, восхитительной фотографии, после которой я захотел тебя лишь сильнее.
— Нет, — судорожно выдохнула я, не осознавая, что одной своей реакцией выдаю себя с головой.
— О да, — выразительно двинул бровями он. — Хотя я прежде не видел тебя без одежды, я мгновенно узнал каждый изгиб твоего тела, словно не раз уже исследовал его своим языком.
— Нет! — закричала я, ощущая, как меня душат слезы. Это было неправильно, это было отвратительно и грязно — и я была отвратительной и грязной.
— Но знаешь, что было самое восхитительное? — протянул он чуть погодя. — Мои парни пообщались со всеми участниками той истории, и оказалось, что один из них записывал все происходящее на видео, пока остальные были заняты. Знаешь, у всех ведь свои причуды, так? Долгое время эта чудесная запись хранилась в его частной коллекции, но за разумную цену он согласился с ней расстаться. Хочешь посмотреть?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет, — в третий раз прошептала я, давясь слезами.