Читать интересную книгу Звезды - Кэтрин Харви

– Когда я была ребенком, так унизительно было быть толстой, – сказала Ханна. – Ребята выбирали свои команды, и я всегда оставалась одна. Когда учитель назначал меня в какую-либо команду, они все начинали стонать.

Филиппа рассказала ей о школе святой Бригитты и как рвало Эмбер.

– Как вы думаете, в чем тут дело? – спросила Ханна, когда им подали заказанное. – Может быть, все дело только в сексе? Девушки хотят похудеть, чтобы заполучить своего мужчину, не так ли? – сказала она, думая об Алане Скейдудо и о том, как плотно обтягивают брюки его ягодицы. Иногда, когда она позволяла себе переменить свой взгляд, она замечала, что спереди его брюки также плотно облегали Другие части его тела. – Мужчины действительно предпочитают только худых женщин? Если бы они были так же невосприимчивы к объемам, как многие из них не различают цвета!

Они обе рассмеялись и начали есть.

– Я чувствую себя гораздо лучше, – сказала Ханна после того, как она добавила много сахара в чай и положила слишком много майонеза в салат. Она атаковала пищу с энтузиазмом, к которому ее приучили с детства.

– Вы заметили, что сам доктор Хир не такой уж тощий, – заявила Ханна, продолжая хрустеть салатом. – Ему и не надо быть тощим, он же мужчина. Мужчин не волнует то, из-за чего мы переживаем. Интересно, их вообще что-нибудь волнует?

– Мне кажется, что у них есть свои проблемы, – ответила Филиппа, вспоминая Риза.

– Я думаю, вы правы. Мне кажется, их волнует, если они маленького роста, или же начинают лысеть, или не могут проявить себя суперменом в постели. – Она снова вспомнила мистера Скейдудо. – Там, где я работаю, есть один мужчина. Он примерно моего возраста, может быть, ему двадцать два или двадцать три. Он маленького роста, но это его, по-моему, не волнует. А мне нравятся мужчины маленького роста. Он очень спокойный и приятный человек. Он занимается по вечерам, чтобы сдать экзамен и получить диплом бухгалтера. Я мечтаю о нем все время, но я не думаю, что он обращает на меня внимание, что я вообще существую для него на белом свете. Как вы думаете, мог бы он заметить меня, если бы я стала худой?

Внезапно салат показался слишком зеленым. Цвета стали неестественными под загоревшимся ярким и резким светом ламп дневного света. Ханна отставила тарелку и взяла чашку двумя руками, держа ее перед собой, как свадебный букет.

– Когда я уже заканчивала школу, у меня никого не было, кто бы хоть как-то был похож на знакомого парня. Моя сестра пожалела меня и договорилась о свидании для меня с другом своего ухажера. Она и ее приятель заехали за мной, и мы поехали за Эрни. Он уже влезал в машину, сказал «Привет» и все такое, но когда он увидел меня, у него так отвисла челюсть, что было слышно, как она стукнулась об асфальт. И я видела, как он колебался, прежде чем войти в машину, как будто решал, сможет ли избежать свидания, если сбежит прямо сейчас…

Она выловила из стакана ломтик лимона, стала топить и ловить его снова чайной ложкой.

– Он все-таки выдержал свидание, храбрый парень! Мы поехали в открытый кинотеатр в Резеде, чтобы посмотреть, сидя в машине, зарубежный фильм «Дорога», который никто из нас не понял. Моя сестра и ее друг имели наглость начать развлекаться прямо перед нашим носом. Эрни не сказал мне ни слова, он не смотрел на меня и притворялся, что весь поглощен картиной. Когда он и друг моей сестры вышли в закусочную во время перерыва, я слышала, как Эрни сказал:

– Господи, Дон, ты мне не сказал, что сестра твоей подружки… – я не слышала окончания фразы, но могу себе представить, что он сказал.

– Вот ужас, – заметила Филиппа.

– Ну а как вы? Вам везло с парнями?

– Мне было еще хуже. Я никогда не обжималась в открытых кинотеатрах.

Ханна наклонилась вперед и тихо сказала:

– Мне уже двадцать один год, а я все еще девушка. Разумеется, я не замужем, но чувствую себя в какой-то степени ущербной. Может быть, у Грира будут какие-нибудь подходящие парни. – Она откинулась на спинку стула и добавила: – Если я только когда-нибудь попаду туда. Господи, я начинаю ненавидеть себя. Я начинаю верить, что во всем виноват вес… Может быть, пропаганда снижения веса права, а я ничего хорошего не стою, потому что жирная…

– Вы не правы, – ответила Филиппа, – нельзя так говорить.

– Именно так к нам отнесся доктор Хир. Он заставил нас почувствовать вину. Как все остальные женщины, которые ждут приема, могут мириться с подобным отношением?

– Ханна, когда мне было двенадцать лет, я почти поддалась этому чувству унижения, потому что верила, что я его заслужила, считала себя никчемной. Но в последнюю минуту я выпрямилась и постояла за себя. Эти женщины еще не научились этому, они не нашли способ верить в себя. Они все еще верят в свою никчемность и потому заслуживают любого отвратительного отношения к себе.

– Я не могу вернуться в эту жуткую клинику. Я просто не могу себе этого позволить. Если я буду посещать клинику, я не смогу посещать академию Грира. Но если я не сброшу вес… Черт, но что же делать? – воскликнула Ханна, глядя на тарелки за прилавком. Там лежало несколько кусочков заветренного пирога. – Я пускаюсь в разгул и съем творожный пудинг. Моя мать всегда так делает, когда у нее плохое настроение. Как насчет вас? Я угощаю!

– Я не ем творожный пудинг, – ответила Филиппа. – Я вообще не могу есть ничего сладкого. Мне становится плохо. Я не знаю, в чем дело.

– Может быть, у вас какие-нибудь проблемы с метаболизмом, ну, вы знаете, типа диабета. Вы меня понимаете? Поэтому, я считаю, что доктор Хир должен был сделать анализы крови или еще какие-нибудь анализы, чтобы знать о наших индивидуальных особенностях. Вот подонок!

Пока они ждали, когда Ханне принесут пудинг, а Филиппе – кофе, Ханна сказала:

– Вы знаете, если бы вы поменяли этот овальный воротник на вырез мысиком, вы бы казались худее.

В ответ на удивленный взгляд Филиппы Ханна пояснила:

– Простите, я не хотела вас обидеть. Моделирование – это мое хобби. Я этим занимаюсь с тех пор, когда была еще ребенком. Толстым ребенком. Я давно поняла, как сделать, чтобы одежда помогла мне выглядеть худее. – Она слегка покраснела. – Я ведь не выгляжу, как должен выглядеть модельер, не так ли? Я имею в виду, что дизайнеры одежды не могут быть толстыми. Но вы знаете, что сказала Коко Шанель? Она сказала, что, если вы плохо одеты, люди запомнят вашу одежду. Но если вы хорошо одеты – они будут помнить женщину. Вы знаете, я, кажется, понимаю, что может вам помочь, – добавила она. – Потому что в действительности само платье очень хорошее. Только круглые воротники делают лицо более пухлым. – Она сняла с себя толстую золотую цепь с висящим на ней тяжелым медальоном – круглый диск со стилизованной птичкой на нем. Надела медальон на Филиппу и выровняла цепочку у нее на груди. – Вот так. Медальон смягчает закругление воротника, продолжает вертикальные линии, вы выглядите гораздо тоньше. Шарфы и крупные бусы также могут помочь, зрительно смягчить тяжелый верх.