короткие воспоминания. Прогулки, совместные уроки, бурные обсуждения всего на свете, мелкие ссоры. Я видела, как формировались привычки, некоторые общие шутки и негласные традиции. На уроках танцев они всегда теперь вставали парой, часто вместе обедали и дурачились.
— Вы сегодня идёте гулять? — раздался где-то на фоне голос Оливии.
— Мы не договаривались, но сегодня четверг, думаю, да.
Туман начал долгое воспоминание.
Мама стояла на пороге дома Эда.
Эдмунд болезненно-зеленоватый с мешками под глазами открыл дверь.
— Привет, — он говорил в нос. — Что ты тут делаешь?
— Мне сказали ты болеешь, — мама заложила волосы за ухо. — Я принесла конспекты… и задания. По литературе.
— Спасибо, — такая причина визита Эдмунда очень озадачила. — Может… э… чая? Я, правда, приболел чуток, могу заразить.
Мама сдала шаг в дом и чуть смущённо объяснила:
— Там сочинение по литературе. Я лучше помогу тебе.
— Ну, тогда ванна там, если надо, — Эд указал в нужном направлении. — А вон там кухня, но там бардак немного. Я собирался бульон сварить и еды приготовить, но всё утро спал.
После пожара ремонт в доме не был закончен. Например в кухне было только необходимое — жаровые шкаф и доска, холодильный шкаф и пару столов-тумб. Ну и два стула. Даже стены не были покрашены и кое-где через чёрные пятна, оставленные огнём, угадывался первоначальный цвет стен.
Помыв в ванной руки, мама заглянула в кухню. Эда не было.
Однако в помещении напротив — в гостиной — он нашёлся. Спал сидя на диване с тетрадками в обнимку.
Гостья приложила руку к его лбу. Горячий. Мысли завертелись. Разбудить? Или оставить его спать? В конце концов её никто в гости не звал. Она сама пришла. Может, мешает.
Поразмыслив какое-то время мама решила всё же сделать что-то полезное, а именно поставить вариться бульон. Кусок курицы уже отмокал в кастрюльке на жаровой доске. Оставалось лишь добавить овощи и включить огонь.
Рядом на столе валялись продукты.
Воспоминание помутнело, пропуская часть.
Мама с ужасом на лице стояла перед жаровым шкафом. Незакалённая форма с картофельной запеканкой лопнула прямо внутри.
— Что случилось? — треск и звон разбудили спящего в гостиной Эдмунда.
— Я… я хотела помочь, — промямлила девушка.
— Ты что-то готовила? — у Эда вытянулось лицо.
— Да… я подумала, что, может, тебе помочь… бульон доваривается, — указала на кастрюльку дрожащей рукой. — А ужин… прости. Миска лопнула.
— Ты серьёзно просто так готовила мне ужин? Просто вот так взяла и решила позаботится? — медленно уточнил парень. — Вау… спасибо.
Мама не понимала, что так удивило Эда, а его восхищала бескорыстность.
— Я не хотела, чтоб так вышло с формой.
— Да забудь, — отмахнулся Эд и, всё ещё впечатлённый заботой, соврал. — Она мне никогда не нравилась. По скидке взял.
И снова замелькали короткие воспоминания…
В каком-то мама и Эд заливали в лесу сугроб водой из реки. Катались до вечера и на следующий день вместе кашляли на уроке зельеваренья.
В каком-то сидели на заледеневшей крыше здания портовой администрации с пачкой печенья, глядя на корабли.
В каком-то мама пыталась убедить моего будущего учителя, что нужно одеваться по погоде.
Ещё одно показало, как гуляя с семьёй на каком-то зимнем празднике, мама случайно встретила Эда. Понять, что люди вокруг неё — не просто прохожие — мой «гениальный» учитель сумел слишком поздно. Перед этим он вызвал не хилое удивление у деда, пригласив мою маму на танец.
На фоне зазвучал голос дедушки:
— Так это тот парень, с которым ты ходишь гулять?
— Ну да, — негромко ответила мама.
Дед — сложный человек, и ей не слишком хотелось обсуждать с ним Эда. Впрочем, в этот раз он среагировал спокойно:
— Если задумаете что-то серьёзное — познакомь нас. И посоветуй ему надевать шапку в мороз.
За очередным лиловым дымом появился мост через узкую речку. Мама и Эд молча наблюдали за тем, как плывут по воде осколки льда.
— Завтра в порту будут лёд колоть. Пойдём смотреть?
— Да, — девушка улыбнусь, плотнее прижимая плечо к плечу парня.
Он, потерев нос, вдруг повернулся к маме и спросил:
— Сколько раз за сегодня ты хотела меня треснуть?
— Ни разу, — удивлённая девочка тоже отвернулась от реки. — А почему ты спрашиваешь?
— Просчитываю вероятность своей смерти.
Прежде, чем она что-то спросила, Эд, придерживая за плечо, поцеловал её. Коротко, неловко, замаравшись в помаде.
Эдмунд напряжённо вжал голову в плечи, глядя на спутницу выжидающим и слегка напуганным взглядом. Лицо у него покраснело от неловкости.
Девчонка тоже стояла с ярким румянцем, нервно обнимая букет.
— Ну я… не убью тебя, пожалуй, — тихо пробормотала мама, с улыбкой отводя взгляд.
От её слов оба почему-то лишь сильней покраснели.
Не зная, что сказать дальше, Эд сменил тему:
— Льдина похожа на собаку.
— Да, точно.
Подростки снова оперлись на перила, глядя на воду. Обсуждаемая льдина была треугольной и с собакой не имела ровно ничего общего, но это никого не волновало.
Главы 70–71. Луна
…
70. Луна.
…
Передо мной возник дом в маленьком городке на острове — дом моего прадедушки. Я видела это место только в амулетах.
Был солнечный летний день. Июль между вторым и третьим курсом.
Мама что-то вышивала, сидя в саду.
— Пацифика, — прабабушка, которую я совсем не знала, принесла конверт. — Тебе твой мальчик снова пишет.
— Ой, спасибо, бабуль.
Мама мигом оторвала краешек конверта и заглянула в листочек. С лёгкой улыбкой и тоской по молодости в глазах, бабушка ушла в дом.
«Привет, Пацифика, я ещё жив.
Не думаю, что ты ожидала обратного, но ты не представляешь, что я пережил. Страх и ужас. Боль и унижение… я встретил гусей. Это исчадья Долины Страданий!
Внимание, история:
Т. к. я всё ещё гощу у Аслана, пошли мы значит с ним гулять (а он же в маленьком городе живёт, так там иногда зверьё по улицам гоняют). Навстречу девочка, лет семь, а с ней эти черти!
Я про гусей только читал, но ни в одной чёртовой книге не было написано, что в них заложен инстинкт уничтожения всего живого!
Думаю: «Классные птицы, похожи на лебедей, но менее пафосные». Говорю: «Можно потрогать?»
Ни девочка, ни Аслан — никто не сказал, что они не любят обниматься и попытаются меня сожрать… я никогда так быстро не лазил по деревьям.
Иронично, что хозяева, которые их сожрут, могут их прутиком гонять и ничего, а вот если чужой человек идёт с дружелюбными намереньями: «У-га-га, братва, айда рвать его на куски!»
Собственно, всё. Больше новостей нет. Жду твоих.
Эдмунд»