при первой же возможности постараться покинуть их общество. Но сколько необходимо ждать? Сколько еще времени понадобится Дакоту, чтобы увезти Эстера с территории влияния графа? И насколько обширна эта территория? Правильно ли я поступаю, добровольно принимая на себя роль будущего подопытного? Если Хранитель ядов действительно такой безумец, каким он мне показался изначально, то угрожать моей жизни будет именно он, а не какая-то фантазийная болезнь.
Я уже потратила слишком много времени, а так и не отыскала мое собственное решение проблемы. Меня все чаще посещали мысли, что отец, узнав о ходе моих рассуждений, был бы глубоко разочарован…
Снова. Снова я думаю об отце, хотя он уже должен был перестать быть моим эталоном. Однако впервые мы с ним на равных. Оба можем вот-вот умереть. Ирония судьбы, возникшая по прихоти Хранителя ядов. Ради мимолетного болезненного желания быть на равных с величественно недосягаемым Робертом Сильва, на мгновение можно и поверить в предрекаемую гибель.
Я зло усмехнулась. Наверное, у меня тоже не все в порядке с головой.
Кир с любопытством глянул на меня через плечо, и я воспользовалась его вниманием.
— А ты и правда меня в Витриоль ведешь? Или собрался заманить в страшное темное место и сотворить со мной нечто ужасное?
Странное дело. Вот я уже шучу с теми, кто угрожает отнять свободу у Эстера. Интересно, это потому, что я держу себя в руках, или оттого, что окончательно поддалась панике?
От самоанализа меня отвлек полный священного ужаса взгляд Кира.
— Я бы ни за что не причинил вам вред!
— Неужели? Воспоминания о первой встрече заставляют меня сомневаться.
— Но мы… мы должны были выяснить, если у вас… у вас на живо… животе… лиловые… лиловые…
Пустые беседы. Я подняла руку с раскрытой ладонью, давая понять юноше, что больше не хочу об этом разговаривать.
— Давай закончим то, за чем пришли.
Кир с растерянным видом закивал. Мои вопросы быстро выбили его из колеи и лишили радостного настроя. И кто же из нас злобное создание?
Огромный каменный мост выплыл из дымки совершенно неожиданно. Покров тумана стелился у основания каменного подъема, будто не решаясь взойти на конструкцию, созданную человеческими руками.
Под мостом далеко внизу текли стремительные темные воды. По всей границе Витриоля располагались обрывы. Если бы на свете существовали великаны, то, возникни у них такое желание, они, возможно бы, смогли подцепить огромной лопаткой основание города, воткнув ее острие в один из рвов, и приподнять Витриоль в воздух как большущий кусок торта. Эту дикую фантазию породили наши с Дакотом детские головы. В детстве мы часто обсуждали столицу нашего Королевства, воображая, какая она на самом деле, и сравнивая с тем, что вычитали из книг. Мы должны были отправиться сюда за нашими дамами сердца. Но потом в какой-то момент Дакот ошарашил меня, сказав, что ему больше не нужна дама сердца… Мы были детьми. Мы строили иллюзии. И мы умели верить в них.
Я последовала за Киром на другую сторону моста и, глубоко вздохнув, впервые в жизни вошла в пределы столицы Королевства Скорпиона.
Витриоль встретил меня холодом. Город подчинялся законам Матери Природы и покорно принимал тяготы непогоды. Косые лучи солнца начали пробиваться из-за туч и покрывать каменные стены домов светлым узором. Широкие мощенные улицы, высокие каменные дома с покатанными крышами и темной черепицей — трехэтажные чередовались с пятиэтажными, мрачно взирая на мир вокруг мутными окнами. В воздухе витал запах застоя, промокшей шерсти и погнившего тряпья. Время от времени, ветер доносил вонь человеческого пота.
И люди. Много людей. Угрюмых и безразличных. Я выросла вблизи селения, где все друг друга знали, а при встрече обязательно тепло приветствовали друг друга. Витриоль же был воплощением людского равнодушия. В первое мгновение эта мысль заставила меня похолодеть. В стенах этих каменных громад вы можете легко затеряться и навсегда исчезнуть. И всем будетвсе равно.
Громады домов, равнодушно тянущиеся к далеким небесам, напоминали надгробия могил великанов. Витриоль — кладбище, а люди, снующие меж его надгробий и надгробных плит, — копошащиеся черви, праздно ждущие мертвой плоти.
Я приложила руку к холодной стене дома, а потом и вовсе навалилась на нее всем телом, как пьянчуга, неосознанно ищущий опору. Прижав к губам ладонь, я шумно дышала носом, пытаясь сдержать тошноту.
— Госпожа Сильва?
Кир присел на корточки подле меня, с беспокойством разглядывая мое перекошенное лицо.
— Идем, — хрипло выдохнула я и оттолкнулась от стены.
Отец презирал тех, кто жалел себя. И в этом я с ним была полностью согласна.
К широким улицам прилегали тысячи проулков. Узкие проходы вели в таинственное никуда. Глядя на эти темные зазоры между домами, мне одновременно хотелось и держаться как можно дальше, и нырнуть в зовущую темень, чтобы познать ее истинное естество.
— Здесь недалеко Восточная Площадь. — Кир вбежал по ступенькам очередной лестницы. — Там есть палаточный рынок и большое количество лавок торговцев. Сегодня не будем слишком уж углубляться в городскую жизнь. И, честно говоря, — юноша застенчиво огладил мыском сандалии продолговатый камешек на дороге, — мне не по себе среди людей.
Неудивительно. Скрыть звериный изъян можно, но осознание принадлежности к угнетаемому подвиду не перестанет мучить.
Извергом я быть не хотела, поэтому решила, что не буду ни на что отвлекаться: Кир быстро купит то, что нужно, и мы вернемся в мою темницу.
Восточная Площадь буквально дышала людьми. Центр занимали торговые палатки, где торговцы с воодушевлением зазывали народ к своим прилавкам. Ткани, безделушки, посуда, фрукты, овощи, хлеб — чего тут только не было. Не было только четкой системы. Торговая палатка с вазами могла соседствовать с прилавками со сластями, а деревянные игрушки — с палаткой, доверху забитой корзинами с огромными кочанами капусты.
И везде бесконечное копошение. Свободное пространство было разве что у входов в лавки, расположившиеся по краям площади, все остальное напоминало деятельный муравейник. Городская суета пугала.
— И что именно нам нужно приобрести?
Не дождавшись ответа, я оглянулась. Кира нигде не было.
Судя по всему, меня бросили одну в незнакомом городе. Деловито оценив перспективы, я пришла к выводу,