Читать интересную книгу Лондон по Джонсону. О людях, которые сделали город, который сделал мир - Борис Джонсон

Можно понять, почему Киту не понравилось такое выборочное признание заслуг группы — в лице одного члена группы. Нельзя же считать Мика блестящим примером для подражания, а Кита при этом — старым распутником и наркоманом. Не тот случай.

Их обоих арестовывали за наркотики. Обоих сажали (ненадолго) в тюрьму. Что касается заслуг перед обществом, то давайте скажем прямо — Мик получил рыцарство, потому что Блэр перед ним преклонялся. Это часто случается с выпускниками элитных школ, которые хотели, да не смогли стать рокерами, и, наверное, Алистер Кэмпбелл решил, что список награждений надо бы припудрить звездной пылью.

Что бы Кит ни говорил, ясное дело, что он был обижен, поскольку не получил равного признания. В книге «Жизнь» он очень хвалит Мика за таланты музыканта и автора текстов, которые тот сочиняет быстро и очень хорошо. А тексты были самые разные — непристойные, упадочнические, сатирические, сентиментальные, душевные, псевдодушевные и сатанинские. Вспомните песню «Brown Sugar»: там есть «старый, в шрамах, работорговец», которому так нравится стегать женщин плеткой «ближе к полуночи», а хор при этом выводит: «О-о, шоколадка, моя черная конфетка, какая же ты сладкая, ай-ай-ай!»

Почему этот расистский и сексистский текст не подвергают всеобщему остракизму? Честно говоря, потому, что почти никто за всю жизнь так и не понял, о чем он поет. Я встречал массу упившихся джином королев бара на сборищах тори и не один десяток лет слушал «Honky Tonk Women» — «Женщины из бара, где играют кантри», — пока кто-то не вывел меня из неведения и не объяснил, что в самом начале песни автор говорит, что встретил упившуюся королеву бара в Мемфисе.

Я всегда думал, что первая строчка песни «Wild Horses» («Дикие лошади») — «Устал от жизни», а теперь я узнаю, что это «Остался в той жизни», и это про детство. К чему я клоню — к тому, что слова, конечно, важны для общей эмоциональной ауры, но силу им придает только мелодия. Мелодию вы напеваете, под нее танцуете — а большую часть мелодий, похоже, написал Кит.

Да, Мик спел «Satisfaction» и написал к ней слова, но мелодию нашел Кит. Однажды утром он проснулся и включил свой кассетник — и вдруг оказалось, что во сне к нему явилась муза, и он встал посреди ночи и записал мелодию. Дилетанта вроде меня ужасно возбуждает, когда читаешь его откровения о том, как правильно играть на гитаре, как ее настраивать, о придуманной им «открытой» нестандартной настройке (или как там ее). Он рассказывает, как это трудно — заставить инструмент выдавать именно те звуки, которые звучат у тебя в голове, читаешь — и сразу чувствуешь в нем знатока.

Как будто великий художник удостоил тебя рассказа о своей технике и ты зачарованно смотришь, как он делает первые загадочные штрихи на холсте. Когда он настраивает усилители, проводку, магнитофоны в надежде ухватить какой-то ускользающий эффект, он чем-то напоминает одержимого ученого. Иногда, стремясь довести песню до совершенства, он проводит в студии столько времени, что все остальные уже вырубились и спят на полу вповалку, и только заведенный наркотиками Кит грохочет всю ночь, пока не добьется чего хотел.

Другими словами, есть что-то немного парадоксальное в автопортрете Кита. В интервью 2005 года он снова пытается убедить, что Мик зубрила, а сам он — почти без амбиций. «Что я? Я просыпаюсь, благодарю Господа и сразу отключаю все телефоны. А Мик должен утром проснуться с готовым планом». Мне это напоминает чисто британское кокетство — ложную скромность и желание прикинуться дилетантом.

Абсолютно ясно, что Кит вовсе не какой-то там вялый придурковатый наркоша. Он творческий stakhanovite — стахановец. Длинные технические описания в книге «Жизнь», уверенный анализ перехода блюза в рок-н-ролл, его рассуждения о месте группы в истории — все это заставляет сделать один важный вывод. И вывод этот заключается в том, что Кит ничуть не уступает Мику интеллектом и что приговор начальной школы на экзамене «11+» был ошибочным.

Чтобы вспыхнул огонь, нужно трение. Постоянная конкуренция, постоянное соревнование, стремление превзойти друга — вот что вызвало вспышку гениальности. Это был внутренний генератор, который питал группу, но — как будто этого мало — было еще и огромное внешнее давление со стороны соперников. Так же как есть те, кто за Мика, и те, кто за Кита, человечество делится еще и на тех, кому нравятся Beatles, и тех, кто предпочитает Rolling Stones (а еще куча людей любят и тех и других — в зависимости от настроения).

Обе группы чисто мужские, обе очень выиграли от творческой конкуренции внутри пары лидеров. Обе отправились покорять Америку и с триумфом в этом преуспели, и хотя они сотрудничали в работе над несколькими песнями и даже координировали релизы своих альбомов, чтобы не портить промоушн другой группе, но с самого начала было ясно, что они заклятые конкуренты.

Своеобразный человек Эндрю Луг Олдэм, который раньше продвигал в своих публикациях Beatles, а потом каким-то образом стал менеджером Stones, понимал, что, если Мик и Кит хотят настоящего успеха, им нельзя просто копировать диски Чака Берри. Им нужно следовать за Джоном и Полом. Поэтому он запирал их в комнате и заставлял сочинять собственные вещи, и все то славное десятилетие Beatles и Stones находились в полуофициальной конкуренции. Луг Олдэм понимал, как важно развести подопечных по углам, поэтому он придумал: пусть Beatles будут «хорошими», a Stones — откровенно сексуальными хищными троглодитами.

Beatles общались с милыми девушками типа Цинтии Леннон или Джейн Эшер. Подружек Stones — в шубах на голое тело, на куче надгрызенных батончиков Mars — арестовывали за наркотики, и полиция публиковала грязные инсинуации. Beatles увлекались психоделией, a Stones — психоделией и сатанизмом.

Beatles выпустили альбом «Sergeant Pepper’s Lonely Hearts Club Band». Stones скопировали его в «Their Satanic Majesties Request». Если оценивать успех по популярности, ясно, что Beatles немного впереди. Хоть они и распались еще до 1970 года, они выпустили больше хитов, вошедших в топ-10, больше хитов № 1, больше альбомов, вошедших в топ-10, и больше альбомов № 1, чем любая другая группа, включая Rolling Stones. Но ничто не вечно — и даже Beatles. Они писали хиты, но знали, что когда-то кто-то потеснит их с верхушки чартов.

К концу того десятилетия пригороды Лондона расцвели талантами. Пришло новое поколение, выросшее при обязательном мед обслуживании, бесплатной стоматологии, хорошей канализации, более высоких доходах на душу населения и прежде всего на приличном среднем образовании в школах и музыкальных колледжах. В спальнях и гаражах по всему городу прыщавые подростки преображались и превращались в крикливо-яркие создания в шелковых банданах, кожаных жилетах и грязных тулупах.

Что касается остальных членов группы: Билл Уаймен был из Льюишема, Ронни Вуд — из Хиллингдона, из семьи потомственных проводчиков барж по тамошним каналам, Чарли Уоттс — из Айлингтона, а Брайан Джонс, не надо забывать, начинал свою карьеру помощником продавца в магазине Whiteleys в квартале Квинсуэй.

Джимми Пейдж из Led Zeppelin был из Уэллингтона, что под Кройдоном. Почти все музыканты группы The Who получили образование в классической гимназии графства Эктон. Рэй Дэвис и группа Kinks были из Хорнси. Dave Clark Five — из Тоттенхэма, a Small Faces — из Истхэма.

Они играли в клубах лондонских предместий, большей частью на юго-западе Лондона. Таких как клуб Crawdaddy в Ричмонде, а также клуб Station Hotel и Richmond Athletics; и, конечно, клуб Eel Pie Island, и Ealing, и множество других. Площадь Лондона — 157 212 гектаров, это едва ли не самый разбросанный город в Европе: гигантская сеть деревень и поселков с хорошим транспортным сообщением. Огромное количество и разнообразие доступных талантов просто не могли не привести к буму рок/поп-музыки.

Конечно, пионерами рок-н-ролла были американцы: Чак Берри, Мадди Уотерс, Элвис. Но чтобы понять уникальный вклад Лондона, нужно помнить: немного найдется в Америке городов таких больших, как Лондон. В Америке множество центров музыкальной революции: Новый Орлеан, Мемфис, Детройт, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Нью-Йорк и другие. И при этом нет ни одного крупного города, где сконцентрировалось бы так много талантов.

Если вспомнить метафору с ядерным реактором, в ядерной укладке Лондона было больше урановых стержней, чем в любом отдельном городе Америки. И когда все это рвануло, вспышка, естественно, получилась такая, что осветила весь мир — это и были Beatles и Stones. И еще причина, почему Лондон стал ключевым центром. Белая молодежь Лондона спокойно играла черную музыку — двенадцатитактный блюз, — а белые американцы, наверное, стеснялись это делать.

Достаточно посмотреть, как Чак Берри поет «Johnny В. Goode», — и сразу ясно, откуда это взялось. Десятилетиями черные исполнители джаза и блюза обвиняли белых американцев в том, что они практически крадут их идеи и на этом зарабатывают, а поскольку обвинения были небезосновательны, то белые американцы стали неохотно использовать образцы блюза в стиле черных исполнителей.