друга. Их рыбьи пасти были оскалены. Проголодались, небось, после такого марафона.
Пытаться построить между собой и зомбоящерами стену в чистом поле — глупость. Разве что вал какой. А если не получится? Только время потеряет, а твари станут ещё ближе.
Она решила рискнуть. Встав на одно колено, приложила ладони к земле и направила поток энергии навстречу зомбоящерам. Какое-то время ничего не происходило, но вдруг Мира почувствовала под ладонями слабую вибрацию. Земля откликнулась на её зов, пошла волнами. Зомбоящеры испуганно завизжали. Сцепив зубы, Мира удвоила силы. Земля вздыбилась, подбрасывая тварей в воздух, переворачивая и погребая под собой. Воздух наполнился мерзким писком. Зомбоящеров придавило тяжёлыми пластами земли. Сразу стало тихо.
Мира поднесла ладони к глазам и в изумлении осмотрела их. Обычные, грязные. Даже не верилось, что вал земли — это её работа.
Вспомнилось ощущение приобретенной силы, когда она убила Астафью. Ох, неспроста это всё…
В памяти возникли строчки из «Фауста», которые она учила когда-то в школе:
Я дух, всегда привыкший отрицать.
И с основаньем: ничего не надо.
Нет в мире вещи, стоящей пощады.
Творенье не годится никуда.
Итак, я то, что ваша жизнь связала
С понятьем разрушенья, зла, вреда.
Вот прирождённое моё начало,
Моя среда.
Мира прикусила губу: нет, этого не может быть. Она не такая! Она мухи в жизни не обидела!
Да, ей пришлось бросить на Реке Гая, но лишь потому, что она защищала свою жизнь!
И на турнире тоже. Кроме того, она лично не убивала Алексу, её накрыл поезд!
С убийством Астафьи произошла какая-то ошибка, сбой программы.
Мира шагала к лесу, бормоча себе под нос:
— Я пыталась её вылечить. И убила из жалости, вдвоём мы бы не убежали. Что было ещё делать, если вылечить не удавалось? Могла просто бросить и уйти…
Постепенно она этим успокоилась. Нет никакой тёмной стороны, есть магиня неумеха и недоучка. Это как если бы врач-практикант взялся за сложную операцию и напортачил…
Когда Мира зашла в лес, туман почти полностью рассеялся и стелился по земле, заплетаясь в корнях деревьев. Их прямые толстые стволы терялись в вышине, напоминая ноги доисторических животных. Мира представила, как где-то там, за облаками у них есть огромные туловища и лошадиные головы. Стоят себе, флегматично срывают с неба звёзды, жуют их и смотрят вниз на землю печальными глазами.
Через некоторое время она вышла к зарослям высоких кустов, с тёмно-красными листьями необычной формы — как будто крохотные летучие мыши прицепились к веткам и сложили крылья. Мира протянула руку и дотронулась до одного из листьев. Он дрогнул в её пальцах, расправились красные кожистые крылья, и на Миру взглянула злая мордочка летучей мыши. Девушка вскрикнула от неожиданности, отдёрнула руку. Но было поздно — летучая мышь сорвалась с ветки и взмыла в воздух. Следом за ней проснулись тысячи крохотных собратьев. Они замельтешили вокруг Миры красной тучей. Казалось, в воздухе повисло кровавое марево. Холодные гладкие крылья касались лица и шеи Миры, со всех сторон смотрели блестящие бусинки глаз, цепкие лапы царапали острыми коготками. Закричав, она накрыла голову руками и побежала, не разбирая дороги, мечтая лишь о том, как бы оказаться подальше от этого места! Перепрыгнула через поваленное дерево, обогнула большую корягу, но споткнулась о торчащий из земли корень и упала. Острые коготки вцепились ей в волосы, в ушах стоял гул от хлопанья тысяч крыльев. Мира прижалась к земле, скуля от отчаяния и страха.
Внезапно мыши разом исчезли, будто кто-то разогнал их движением властной руки. Некоторое время Мира лежала, боясь пошевелиться. Казалось, стоит поверить, что мыши улетели, как они вернутся. Но время шло, а вокруг было тихо. Мира осмелилась убрать руки от головы, села. Платье было разорвано, расцарапанные руки и шея саднили. Мира осмотрелась по сторонам: неподалеку стоял огромный полуразрушенный дом с колоннадой. Его стены и колонны почернели от пожара, сквозь разбитые окна можно было разглядеть просторные пустые залы. Мира могла поклясться, что когда убегала от мышей, дома здесь не было. Как будто неведомый волшебник перенёс его и поставил посреди леса. Поражённая его величественностью и красотой, которую не смогли уничтожить даже пожар и разрушения, Мира не сразу заметила сидящую на засыпанном обломками крыльце женщину. На вид ей было чуть за сорок, тонкие, аристократические черты лица, длинные светлые волосы, свободно струящиеся по плечам, простое белое платье, полностью скрывающее ноги. Рядом с женщиной, положив желтоватый череп ей на колени, лежал скелет крупной собаки. Словно почувствовав на себе взгляд Миры, собака подняла голову и посмотрела на девушку чёрными дырами пустых глазниц. Потянулась желтоватыми костями лап, пару раз ударила по земле хвостом, состоящим из множества позвонков, и на том успокоилась.
— Здравствуй, Мира, — сказала женщина. — Давно хотела познакомиться с тобой лично, но случая не представлялось.
— Здравствуйте, — негромко ответила она, гадая, кем может быть эта колоритная парочка и чего от них ожидать.
— Меня зовут Ушуа, но в Азаре я больше известна, как Праматерь.
— Ах, вот вы какая, — только и смогла выговорить Мира.
Угу, очередная богиня и, наверняка, с каким-нибудь жопным заданием. Мира почувствовала раздражение. Она бесконечно устала от всех этих божественных игрищ, разговоров с магами и намёков на что-то великое и непостижимое. А как итог, опять кидалово и разводилово.
От укусов и когтей летучих хищников руки и шея саднили больше прежнего, хотелось пить, есть и просто полежать.
— Подойди ближе, не стесняйся, — сказала Ушуа.
Мира приблизилась, рассматривая лицо женщины: высокий чистый лоб, широкие брови, мягкий взгляд светлых глаз. Над верхней губой у Праматери темнела родинка, что придавало ей слегка кокетливый вид.
— Это вы спасли меня от летучих мышей? — спросила Мира.
— Она, — Ушуа кивнула на собаку.
— У… Спасибо.
Собака вновь брякнула по земле позвонками хвоста.
— Что вам от меня нужно? — грубовато спросила Мира. — Кого на этот раз надо спасти? Тут в Азаре все, кому не лень, только и делают, что посылают меня в разных направлениях и имеют, как хотят. Но я нормуль, уже привыкла, даже начала получать удовольствие. На то я и избранная.
Она зло и вызывающе рассмеялась.
Ушуа не ответила, поглаживая собаку по гладкому черепу.
— Кстати, я точно избранная? — спросила Мира. — Меня не покидает ощущение, что все ждали кого-то другого, а приплыла я. И как-то этот фарс подзатянулся.
Собака подняла голову, и Мира была уверена, что та внимательно смотрит на неё, даже не имея глаз.
— Ты ведь хочешь спросить меня не об этом, — мягко произнесла Ушуа.