День, показавшийся бесконечным, прошел бесплодно. Уставшие и обескураженные, Джесс и Энрике возвратились в лагерь отряда. У Джесса поднялось настроение, когда он направился к киве и, значит, к Осени. Он страстно хотел увидеть ее, и в первый раз он был рад, что она, следуя инстинкту, отправилась с Вейном.
Она заметила его и помахала рукой.
Ее радость видеть его полностью соответствовала и его собственным чувствам – снова быть рядом с ней – какое счастье!
– Я рад, что у тебя все в порядке.
– Надеюсь, ты пришел, чтобы сказать мне, что мое дежурство окончено.
Она поднялась и выпрямилась. Ее неловкие движения выдавали ее смущение.
Он протянул к ней руки, помогая встать, испытывая соблазн заключить ее в объятия. Звук шагов удержал его на месте.
– Вот идет твоя смена, – показал он на Энрике, стоявшего внизу с выжидающей усмешкой на лице. – Как насчет того, чтобы пообедать и немного прогуляться?
– Звучит божественно. – Она собрала свои вещи и пошла следом за ним к подножию скалы.
Джесс сумел молчать, увидев вздернутые брови Энрике.
– Не спи, амиго, – сказал Джесс своему другу. – Сегодня ночью я не хочу, чтобы меня беспокоили.
– Понятно, почему, – поддел его Энрике.
Джесс послал ему сердитый взгляд и ускорил шаг, чтобы догнать Осень. Вместе они пошли в лагерь.
Быстро покончив с едой, он протянул ей руку, предлагая обещанную прогулку. Шериф и доктор Дэвидсон стали возражать против их ухода, но Осень настояла на том, что ей нужно размяться.
– Мы дойдем до Койотовых Ручьев и сразу вернемся обратно, – сказал он ей. – Я не хочу уходить далеко от постов.
– Может, мы встретим диких животных.
– Хорошо бы это были четвероногие!
Она весело рассмеялась. Хорошо. Он не хотел, чтобы она напрасно тревожилась.
– Скоро солнце зайдет. – Джесс смотрел на удлинявшиеся тени, пересекавшие дно каньона. Они погуляли около часа и за все время заметили только кролика и самку оленя, направлявшуюся к реке на водопой.
Осень пошевелилась на плоской скале, куда она забралась.
– Ночь будет не очень лунной.
– Нам пора возвращаться.
– Неплохая мысль.
Когда они вернулись в лагерь, Джесс не захотел устраиваться на ночлег рядом со всеми.
– Давай положим наши спальные мешки вот здесь. – Он показал на свободное пространство между кивой и лагерем. – Я хочу быть только с тобой.
Она с готовностью согласилась, доставив этим удовольствие Джессу.
Он направился к другому уступу, значительно ниже и немного правее. Позади него виднелись камни, могущие служить защитой.
– Похоже, это неплохое местечко. И достаточно далеко от кивы.
– Ты думаешь, они придут сегодня ночью? – спросила она.
– Возможно.
Это было не полной ложью, просто он сомневался, что убийцы приблизятся к отряду шерифа. Им не было никакого смысла делать так. Он не стал говорить об этом Осени. Он хотел, чтобы на следующий день она еще раз подежурила, пока они с Энрике сходят к микроволновому передатчику. Если убийцы появятся, то именно здесь.
Осень остановилась около выбранного Джессом места.
– Это ожидание – просто пытка.
Джессу пришлось с ней согласиться. Его терпение подходило к концу. Не то чтобы он возражал против подобной работы, но сегодня присутствие Осени отвлекало его от дел.
Они разложили свои спальные мешки рядом на песке. Осень села на свой. Джесс присел рядом, скрестив ноги.
Природа радовала их буйством красок заката. Ярко-красный цвет переходил в алый и затем превращался в ослепительно-оранжевый. На фоне красного неба, словно черные часовые, выделялись неровные очертания скал.
Одна вершина была выше остальных. Вдруг к ней скользнула темная тень. Орел расправил огромные крылья и сел на вершину. Он сложил крылья и замер, наблюдая за каньоном внизу. Джесс коснулся плеча Осени и показал на величавую птицу.
Их руки переплелись. Ни один из них не произнес ни звука, но они понимали друг друга без слов. Он все сильнее сжимал ее руки, все сильнее становилось его желание. Он хотел, чтобы Осень принадлежала ему и ждала, когда им выпадет такая возможность.
Уже много месяцев он преследует эту шайку торговцев наркотиками. Он вспомнил о том времени, когда казалось, они вот-вот настигнут их. Двое убийц сумели проскользнуть сквозь расставленные посты. Теперь это им не удастся. Он твердо намеревался поймать их.
Осень высвободила свою руку и поменяла позу. Это нарушило ход его мыслей.
– Тебе неудобно? – поинтересовался он.
– Нет. – Она легла на спину, раскинув свои длинные ноги. – Подумай, как здесь спокойно – вдалеке от цивилизации. Меня всегда удивляет, до чего же там шумно.
Слушая ее, Джесс любовался четкими линиями ее тела. Стрекот цикад нарушил тишину ночи. Вдалеке ухала сова.
– Большой Хозяин бы сказал, что крик совы – плохое предзнаменование. Может, это предупреждение, – размышляла Осень.
– Нет. Сегодня мирная ночь. Вероятно, она зовет своего друга.
Осень попыталась разглядеть выражение его лица, но было слишком темно. Он говорил о мирной ночи, но от него исходило напряжение. Она слышала это в его голосе, чувствовала по тому, как он сидел.
Осень протянула руку и накрыла его ладонь своей.
– Я рада, что мы одни.
Джесс махнул рукой в сторону светившихся в лагере огней.
– Не совсем – пробормотал он. – Хотел бы я, чтоб было так.
– Иди сюда. – Она похлопала по земле рядом с собой.
Она скорее почувствовала его движение, чем увидела. От его тела исходило тепло. Она перевернулась на живот и подтянулась на локтях выше. Она хотела лежать так, чтобы касаться его.
– Здесь почти так же удобно, как в моей кровати, – услышала она его шепот, полный сарказма.
– Не напоминай о кровати. Ты не можешь представить, как я мечтаю о ней.
– Не только ты.
Звук его голоса заставлял ее испытывать дрожь. Его пальцы коснулись ее подбородка и застыли у горла. Рука скользнула к затылку и стала поглаживать нежную кожу.
Она ухватила его за руку и остановила ее.
– Так нечестно, – заметила она. – Ты заставляешь меня желать того, для чего сейчас не время.
– А чего ты желаешь?
– Ты имеешь в виду – сейчас? Или в широком смысле? – Она хотела любви – не только физической.
– Сейчас, для начала. – Он коснулся ее щеки. – А хочешь, я могу сказать, чего хочу я.
– Скажи. – Она губами поймала кончик его пальца.
Она увидела блеск его зубов, когда он улыбнулся ей.
– Во-первых, я хочу, чтобы ты опустила голову. – Он чуть потянул ее вниз.
Осень подчинилась.
– Потом я хочу…
Прежде чем он успел договорить, она почувствовала на своих губах его губы; его небритые щеки, лоб и веки коснулись ее лица. Солоноватый вкус его кожи нравился ей.