— А я сказала не поедешь. Да ты только посмотри на него… Господи, Вера, что ты творишь? Он ведь тебе в отцы годится, одумайся…
— Да люблю я его, люблю. Понимаешь? — Клинкова не сдержавшись, закричала, отшвыривая от себя штаны, — Тебе проще меня убить прямо здесь, чем удержать. Особенно сейчас. Не могу я без него, сама ведь знаешь, как плохо мне было. Не держи меня, все равно уйду.
— Милая моя, дорогая, одумайся, — молила бабушка, подходя ближе и беря Верины ладони в свои, — Да не для тебя он. Посмотри, кому ты себя отдаешь.
— Если б был не для меня, мы бы не встретились, ни тогда, ни сейчас. Бабушка, пожалуйста, не нужно, — Вера вытерла выступившие слезы, поднимая с пола брошенные джинсы и суетливо натягивая их на себя.
— Нина Степановна… — в комнате появилась Люда, осторожно обнимая женщину за плечи, но она неожиданно резко оттолкнула ее от себя, снова меняясь в лице.
— Не пущу-у-у, — встала в дверном проеме, хватаясь руками за косяк, широко расставив ноги, — Это тебе придется меня убить, чтобы выйти. Не выйдешь ты из этой квартиры, Верка, не выйдешь… Только не к нему.
— Что за цирк вы тут устроили? — за спиной у матери показался дядя Гриша, недовольно наблюдая за семейной баталией, — Да пусть она идет, в самом деле, здоровая ведь кобыляка, своя голова на плечах есть, поди, знает, что делает. В конце концов, все лучше, чем смотреть на ее кислую мину.
— Молчи Гришка, — Нина Степановна мотнула головой, не сводя с Веры глаз, пока та, молча, натягивала свитер, а потом носки, — Нашла еще одного союзничка? Решили единым фронтом против меня выступить? Не пойдет так, пока я жива, мое слово в этом доме — закон. И точка.
— Пусти, — Вера подошла к бабушке вплотную, почти касаясь своим носом ее лба.
— Не пущу, — женщина отрицательно покачала головой, вынуждая Веру оглядеться по сторонам.
— Тогда я сигану в окно, — бросилась к подоконнику, уже поднимая ногу, но Нина Степановна, сегодня на удивление, была сильна и быстра, успев схватить девушку за шлевку на джинсах.
— Боже, да, что твориться то… — закричала Люда, подбегая, хватая Веру за руку, — Гриша, ну что стоишь? Помоги.
— Совсем погубилась, из-за мужика прыгать. Это я виновата, не дала тебе ума, столько в тебя вложила, а ума не дала-а-а.
Вера дернулась вперед, услышав жалобный треск ткани, оглянулась назад — шлевка осталась у бабушки в руках. Недолго думая, сменила траекторию и бросилась к двери, хватая с крючка куртку, ботинки с полки и почти кубарем вывалилась в подъезд, пока бабушка продолжала сыпать проклятиями в спину.
Обулась на первом этаже, присев на ступеньку, наспех накинула куртку, выходя на улицу, в темноте вглядываясь в припаркованные машины. Возле соседнего подъезда пару раз моргнула аварийка и Клинкова, отплевываясь от летящего в лицо снега, поспешила к машине, быстро запрыгивая в салон.
— Все нормально? — Артем посмотрел на девушку из-под опущенных ресниц, выпуская струю дыма в приоткрытое окно, — Запыхалась. Неужели так ко мне торопилась?
— К тебе…
Поддавшись внутреннему порыву, Вера стащила с плеч куртку, швырнув ее на заднее сидение, а сама, неловко, но целенаправленно перелезла через подлокотник, к Артему на колени. Это был один из таких моментов, когда слова были больше не нужны, он понял все без слов. Молча заправил непослушные, рыжие волосы ей за уши, а потом, хватая за горловину свитера, притянул к себе.
После всего прошедшего времени, сейчас все это ощущалась каким-то сном, и Вера так боялась проснуться. Крепко сжимала его ладони своими, пока он ласкал ее плечи, медленно опускаясь на лопатки, а потом ниже — на талию и поясницу.
Его губы были самыми теплыми, самыми вкусными. Самыми родными. И казалось, что по-другому уже не будет никогда. Она так давно мечтала об этом поцелуе, что наверно перестала дышать сейчас. Это было поистине невероятным, снова ощущать его присутствие, его настойчивые руки, которые нагло забирались под одежду, вызывая мурашки.
Вера игриво заерзала у него на бедрах, покрывая поцелуями его подбородок и местечко за ухом. Артем выдохнул, прикрывая глаза и откидывая голову назад, позволяя девушке продолжать.
— Нам нужно ехать, детка. Я уже это самое…
— Сделай так еще раз, — шепотом попросила Клинкова, сжимая его плечи пальцами. Исаев послушно обхватил женскую задницу и толкнулся к ней сквозь джинсы уже набухшим членом. Вера не сдержала протяжного стона, чувствуя, как увлажняется белье.
— Вер…
— Я хочу здесь, пожалуйста. Хочешь, я попрошу? — Вера бесстыдно облизала покрасневшие губы, и пока Исаев был этим отвлечен, стянула с себя кофту, отбрасывая ее к куртке.
— Трахаться в машине неудобно, говорю тебе как человек, который пробовал.
— С кем это ты пробовал? — Вера прервала свои поцелуи, отклоняясь назад и ехидно всматриваясь в его глаза. Он улыбался в ответ.
— Угадай, — Артем закатил глаза, снова откидываясь на сидении, — Она знаешь как жопой на руль села, прямо на клаксон. Мы так ржали, какой уж потом секс.
— У меня больше нет сил терпеть, честно. Я уже мокрая…
Странно было открыто признаваться в столь откровенной вещи, но Вера поняла, что ей не стыдно. Она смотрела прямо ему в глаза, слегка прикусив свою губу.
— Тогда тебе действительно придется хорошенько меня попросить, я все еще против этой затеи, — Артем склонил голову набок, едва заметно дернув бровью. Вера раскрыла припухшие губы и завела руки за спину, расстегивая лифчик. Застенчиво поиграла плечами, спуская вниз лямки, а потом совсем отбросила его на пассажирское сидение. От прохладного воздуха, соски тут же набухли, приковав к себе мужское внимание и нетерпеливые поцелуи-укусы.
— Возьми меня, как положено, хватит испытывать мое терпение, — Вера шлепнула его по плечу, продолжая ерзать у него на бедрах.
— Похоже на угрозу, малыш. Ты на Новый Год у Деда Мороза себе мешок смелости заказала? — Артем, посмеиваясь, наблюдал, как девушка сердито пыхтя, расправляется с молнией у него на джинсах.
— На Новый Год я заказала себе мужика. Причем очень даже конкретного. А судя по тому, что весь год, я вела себя хорошо, мое желание исполнилось. Так что заткнись и действуй, я все-таки дама, изволь доисполнять мое желание.
Клинкова охнула, когда, не отрывая от нее взгляда, Исаев технично расстегнул на ее джинсах пуговицу, молнию, силой пересадил девушку на пассажирское сидение, грубо стягивая с нее штаны, а потом вернул ее обратно к себе на колени. Достал из закромов, откуда-то презерватив, жестом заставив Веру приподняться над собой, резво стянул с себя одежду, выпуская член наружу. Рот наполнился слюной, когда она нежно провела пальцем по розовой головке.
— С возвращением домой, Вера Николаевна, — Артем с силой опустил девушку на член, ловя ртом ее восторженный вскрик.
— Целуй меня, пожалуйста, — девушка захныкала, приподнимаясь и медленно опускаясь обратно вниз. Дважды его просить не пришлось, сегодня он был готов выполнить любую прихоть и любой ее каприз. Прильнув губами к девичьей груди, Артем сжал сосок зубами, отчего Вера выгнулась, сжимая внутренние мышцы, а заодно и Исаева.
— Я испытывала нечто подобное, каждый Новый Год, до четвертого класса, когда приходило время распаковывать подарки. И не думала, что буду испытывать такой кайф от чего-то еще кроме шоколадных батончиков, — Вера раскраснелась, едва улыбаясь, позволяя мужчине ускорить свои толчки.
— Удивительное сравнение… — Артем опустил голову, утыкаясь лбом ей в плечо. Тяжелое, мужское дыхание наполнило салон автомобиля, когда он сжал ее выступающие кости на бедрах, насаживая на себя медленнее, растягивая собственное удовольствие.
— Ты такой же желанный…
Вера прижала его голову к себе, упираясь рукой в дверь, для поддержки. Сил сдерживаться больше не было, Вера была на пределе. Коснувшись клитора, помогла себе быстрее получить долгожданную разрядку, со стоном откидываясь назад, покрываясь мелкой дрожью. Исаев сделал пару глубоких толчков и склонился вперед, касаясь покрытым испариной лбом, женского тела. Клинкова, находясь в полнейшем каматозе, ласково гладила его по затылку, чувствуя, как продолжает пульсировать его плоть внутри нее.