— Зинаида…
Она круто обернулась и уставилась на поклонника ничего не видящими от слез глазами. Он стоял на последней ступеньке лестницы, положив руку на низкую перекладину над головой, и смотрел на нее. В лице его читалась боль, которая тут же отозвалась в ее сердце. Зинаиде было больно и за него, и за себя. Но теперь уже все равно. Она должна бежать отсюда!
— Не уходи, — прохрипел Тайрон. — Не покидай меня…
Девушка пыталась найти в себе силы возражать, но голос изменил ей. Она смогла лишь открыть, и тут же закрыть рот, стараясь отыскать оправдание своему побегу.
— Останься со мной. Пожалуйста…
Эта мольба пронзила ее сердце. Плащ выскользнул из руки, и она сделала несколько неуверенных шагов к своему поклоннику.
— Нам надо поторопиться! Я срочно должна ехать… — И в то же мгновение он очутился рядом, подхватил ее на руки и в три прыжка поднялся на верхнюю площадку, куда сквозь приоткрытую дверь спальни сочился свет. Очутившись в комнате, Зинаида окинула ее взглядом. Большая, грубо сработанная кровать с пологом стояла посередине. Покрывало было отвернуто, а простыни явно чисты. Узкие занавески на двух окошках Тайрон предусмотрительно задернул. Большой зеркальный шкаф, стул и бритвенный прибор с умывальным тазом и самым простеньким кувшином — вот и вся роскошь холостяцкой спальни.
Едва ноги Зинаиды коснулись пола, как губы Тайрона уже накрыли ее рот в яростном, властном поцелуе, который заставил начисто позабыть обо всем. Пока их губы и языки сливались в буйной страсти, пальцы Тайрона торопливо распускали шнурки на корсаже ее платья. Потом, постепенно сдвигая одежду ниже, он осыпал каждую частичку ее тела пламенными поцелуями.
Зинаида втянула сквозь зубы воздух, когда язык поклонника принялся жадно скользить по двум холмикам ее груди. Изнемогая от страсти, она выгнула спину, добровольно подставляя его губам свои спелые плоды. Тайрон не заставил себя ждать, и пока сладострастный рот трудился над одной грудью, вторую сжимала его ладонь. Казалось, будто настоящее пламя лижет чувствительные соски. Жаркие угли страсти разгорались в женском лоне. Этой мощной чувственной атаке, этой сладкой необходимости отказаться от собственных планов, этим плотским радостям Зинаида не могла больше противиться.
Наконец Тайрон оставил в покое напряженные соски и освободил от одежды руки Зинаиды, покрывая их жадными поцелуями. Платье вместе с рубашкой собралось на бедрах в большой ком. Тайрон опустился на колени, чтобы преодолеть и это препятствие. Теперь уже сама Зинаида попала под влияние его страсти и наклонилась снять рубашку с его плеч. От этого ее перламутровая грудь соблазнительно приблизилась к лицу полковника.
Быстро сняв рубашку и отбросив ее в сторону, Тайрон со сдавленным стоном наслаждения обхватил ладонями белоснежные полушария.
Зинаида не знала, куда девать руки, и, стремясь доставить удовольствие своему любовнику, погладила рельефные мускулы на его спине и плечах. Под ее ладонями они напряглись, и тогда она обвила Тайрона за шею, прижимая к своей груди его голову. Тайрон глухо застонал от удовольствия. Он жадно схватил сосок, почти целиком вобрав его в рот. Зинаида замерла, изнемогая от восхитительной пульсирующей дрожи, пронзившей ее тело.
Рука Тайрона скользнула по ее спине и устремилась под одежды, чтобы коснуться ягодиц. Приподнимая Зинаиду, он встал на ноги и начал стаскивать платье с ее бедер. Наконец, обнажив прекрасное тело и поставив девушку на ноги, Тайрон стал раздеваться сам, пожирая Зинаиду глазами.
Зинаида скромно присела на край постели и стала снимать чулки, исподтишка то и дело, бросая любопытные взгляды на раздевавшегося поклонника. Широкие плечи, мускулистая грудь и плоский твердый живот — все было точь-в-точь таким, каким ей запомнилось, но, глянув на горделиво восставшее естество, она вспыхнула.
Заметив ее робкие взоры, Тайрон заглянул в лицо Зинаиды.
— Не смущайся, милая, — прошептал он ласково. — Смотри на меня сколько угодно. Мне это очень приятно. Ты даже можешь потрогать меня, если захочешь.
Зинаиду немало смутило подобное предложение. Тайрон же думал, как заставить ее расслабиться.
— Мне не стыдно быть мужчиной и желать тебя, Зинаида. Я отдаю тебе все: мое тело, мой ум, мою преданность…
Тайрон взял ее за руку и провел ладонью Зинаиды по всему своему телу: по рельефным мускулам и крепким сухожилиям, по волосатой груди и сбегающей по животу темной дорожке волос к гордо вздыбленному мужскому достоинству.
Зинаида издала изумленный возглас, когда он сомкнул ее пальцы на своем могучем жезле, и с трудом перевела дух — горячее пламя распространялось по всему телу от руки, сжимавшей пульсирующую мужскую плоть. И хотя спустя миг она отвернулась, ей никак не удавалось забыться.
— Посмотри на меня, — ласково потребовал Тайрон.
— Не могу, — прошептала она.
Тогда, подняв ей, подбородок свободной рукой, Тайрон заглянул в глаза:
— Тебе так неприятно ко мне прикасаться, милая?
Зинаида в растерянности прикусила губу, но решила не врать и покачала головой. Еще ни разу она не переживала ничего, что до такой степени взволновало и смутило бы ее.
— Но если мы любовники, моя милая, то ты должна знать, как доставить мне удовольствие, — мягко принялся убеждать он. — Разве ты не хочешь меня послушаться?
Зинаида нехотя бросила быстрый любопытный взгляд и тут же крепко зажмурилась. Однако теперь его возбужденная плоть так и стояла у нее перед глазами.
Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем Зинаида успокоилась и снова открыла глаза. Она теперь смотрела прямо на него, и постепенно Тайрон ослабил свою хватку, чувствуя ее растущую готовность внимать науке любви. И он стал двигать ее рукой, приучая к самым интимным местам своего тела.
— Довольно, — наконец прохрипел он, понимая, как опасно слишком долго подвергать себя столь сильным искусам.
Вскоре губы его снова жадно набросились на прелестную грудь, и на сей раз, Зинаида замирала и тихо ахала от каждого прикосновения его языка. И вот удовольствие стало таким нестерпимым, что она забыла обо всем на свете, кроме своего желания. Ища способ утолить эту неописуемую жажду, она тесно прижалась к Тайрону. Он с готовностью обнял ее и приподнял, так что влажная мягкая женская плоть оказалась прямо напротив его жезла. Огонь страсти вспыхнул сильнее, и Зинаида инстинктивно попыталась потушить его старыми, как сам мир движениями тела, жаждущего плотских утех. Жгучее удовольствие начинало овладевать всем ее естеством. Она понимала, что они находятся пока еще лишь в самом начале долгого пути, который приведет к их полному соединению.