Дженкс смеялся над ним, и хотя мне было не видно Трента, я могла представить его сжатый рот и красные уши, когда он проворчал:
— Это не так.
— А мне кажется — так, — сказал Дженкс. — У тебя даже есть команда из разношерстных неудачников.
На сидении позади меня пошевелилась Айви. На мгновение они замолчали.
— Что ты делаешь? — прошептал Дженкс. — Борешься за налоговые декларации Витонов?
Я выдохнула, почти упустив тихое высказывание Трента:
— Мне нужно кое-что забрать. Эласбет держит это у себя. Но оно мое.
Значит, он ехал не за Эласбет. Слава Богу. И почему Трент должен был доказывать свои права? Старые традиции? Помимо похода в Безвременье за образцом ДНК эльфов, он успешно занимался наследством своего отца. Было ли это способом доказать другим эльфам, что он мог управлять ими? Как будто лекарства для демонов было недостаточно.
— Я могу помочь, — сказал Дженкс. — Скажи мы, чем ты занимаешься.
Машина переместилась вправо. Судя по звукам, мы въехали в пробку. Рено, должно быть, близко.
— Почему ты хочешь помочь мне? — спросил Трент, перестроившись на другую полосу. — Ты ничего мне не должен. Я не принес Рэйчел ничего, кроме неприятностей.
— Ты прав, — согласился Дженкс. — Но работа с Квеном принесла мне церковь и безопасность для моей семьи, — добавил он, и я прищурила глаза, чтобы увидеть его, сидящего на приборной панели перед рулем, его крылья были почти синими от холода и высоты. — Но в основном, это из-за того, что если тебя поймают, ты не сможешь выступить за Рэйчел на собрании Ковена.
В этом что-то было…
— Этого недостаточно, чтобы рисковать своей жизнью ради меня. Я хочу знать, почему, — настаивал Трент.
Крылья Дженкс зажужжали, и я немного приоткрыла веки. Сквозь лобовое стекло в темноте пролетали серые здания.
— Куда ты собрался? — спросил Дженкс недоверчивым тоном, когда сигнал поворота снова включился. Мы меняли дорожные полосы, и здания, казалось, наклонялись от движения машины.
— В Сиэтл.
Я выпрямилась на сидении, затекшие мышцы ныли.
— Эй! Мы едем в Сан-Франциско!
Трент вздрогнул, явно потрясенный. Но машина была уже на однополосном съезде.
— И долго ты… — запинаясь, пробормотал он, но меня больше заботил знак «Сиэтл 395. Съезд здесь», который промелькнул перед нами.
— Мы едем в Сан-Франциско! — прошипела я, не заботясь о том, что разбужу остальных. — Разворачивай машину обратно на федеральную трассу!
Трент бросил на меня пристальный взгляд.
— И долго ты нас слушала?
Мои зубы скрипнули, когда я заметила, что прерывистая белая линия стала сплошной.
— Да поможет мне Бог, Трент, если ты не вернешься на федеральную трассу, я, я… буду ненавидеть тебя вечно!
Крылья Дженкса застрекотали, когда он засмеялся.
— Я заставлю твою задницу повернуть обратно на федеральную трассу, пекарь. Тебе не понравится, если Рэйчел станет ненавидеть тебя вечно.
— У меня нет времени на остановку в Сан-Франциско, — сказал он сухо. — Двести миль.
У меня болел бок и, держась за него, я уставилась на Трента.
— Я доставлю тебя туда.
— Я не понимаю, каким образом!
— Я доставлю тебя туда! — воскликнула я. О Боже, треугольник гравийного тротуара становился больше. — Трент, доверься мне. Просто доверься мне. Ты же просил меня доверять тебе!
Он был расстроен, судя по тому, как сжались его губы. На приборной панели ждал напряженный Дженкс, не рассыпая никакой пыльцы. Верить мне. Если он не делает этого, тогда почему я должна верить ему?
Скоро должен был появиться металлический барьер между 395-ой и 80-ой — и еще больший барьер между Трентом и мной.
Лицо Трента стало раздраженным и, прорычав проклятие, он дернул руль влево.
— Эй! — воскликнула Айви с заднего сидения, когда машина резко вильнула.
Сердце колотилось. Я убрала руку с приборной панели. Дженкс сидел на зеркале заднего вида и улыбался.
— Мы уже приехали? — донесся сонный голос Вивиан, и я взглянула назад. Волосы Вивиан растрепались по подушке.
— Еще нет, спи, — сказала я, заметив, что Пирс даже не проснулся, он был зажат в угол за спиной Трента и ютился под своим длинным пальто.
Я откинулась назад, натягивая свое собственное пальто из-за прохлады, которую поддерживал в машине Трент. Его лицо было полно решимости, а выражение злым. Мы вернулись на 80-ую и направлялись на собрание Ковена, но он не был счастлив. Он сказал, что доверяет мне, но язык его тела говорил обратное.
— Я не смогу этого сделать, — сказал он, и я улыбнулась, когда над нами вспыхнул знак «Сан-Франциско — 217 миль». Он сможет. А еще лучше, что я тоже смогу.
— Спасибо, Трент, — сказала я, головная боль немного уменьшилась.
— Я не смогу этого сделать, — повторил он, на этот раз скорее потерянно, чем сердито.
Я больше не могла прикидываться спящей, поэтому потянулась в сумку за сахаром и углеводами, которые мы достали в другом штате, и начала рыться в ней, пока не нашла сплющенное шоколадное пирожное с орехами. Кто, ради Поворота, покупает «Милк Дадс»?
— Ты сделаешь, — сказала я, разрывая целлофан, и на меня пахнуло запахом обогащенной муки и шоколада. Я откусила кусочек: в шоколаде было слишком много пчелиного воска, и кусочки арахиса казались черствыми, но это был сахар. Наклонившись вперед, я протянула Дженксу кусок размером с его голову.
— Как только я отмечусь в Ковене, я попрошу Ала перекинуть тебя в Сиэтл, — объяснила я с набитым ртом. — Вот и все дела.
Звук, который издал Трент, был похож на задушенный возмущенный кашель, пойманный в стальные тиски ярости. Я отвернулась от Дженкса, который приветствовал меня своим пирожным, к Тренту, пристально смотревшему на меня.
— Хочешь немного? — спросила я, поднимая выше свое пирожное.
— Ты могла перекинуть меня туда в любое время? — произнес Трент резко.
— Да, — ответил Дженкс, из-за пирожного он говорил неразборчиво. — Просто щелкаешь каблуками и думаешь, что нет такого места, где тебя могли бы поиметь.
Трент сжал челюсть и обогнал грузовик, к которому мы неслись.
— Рэйчел, — проговорил он, одно слово содержало в себе все, что он хотел сказать. Эльф был раздражен, его руки сильно сжали руль. Скорость увеличилась примерно на пятнадцать миль в час.
— Нет, я не могу этого сделать в любое время, когда мне захочется, — сказала я с широкой улыбкой, сжав губы, чтобы оказаться похожей на деревенщину с шоколадным пирожным на зубах. — Магия не будет работать, пока ты не получишь жизненный урок, — поддразнивала я. — Разве это было не весело? Осталось всего двести миль. Мы можем сделать это на свой страх и риск! Или это нарушит твой эльфийский квест? В смысле, если я — твой меч, твой щит и твое зеркало, значит, будет справедливо, если я доставлю тебя туда, верно?