— Да, — подтвердил я. — Насколько я слышал, со всеми, кто побывал там, происходят несчастья. Там раньше был своего рода порт для обслуживания рыболовных и торговых кораблей, размером с маленький городок, но его забросили. Когда-то в девятнадцатом веке все записи о городе были вычеркнуты отовсюду.
— Почему?
— Люди не хотели, чтобы кто-либо добрался туда, — сказал я. — Если бы они просто выпустили закон, они знали, что рано или поздно какой-либо дебил с ослиным упрямством добрался бы туда. Так что они избавились от места как могли, по крайней мере официально.
— И в течение более чем столетия никто даже не видел его?
— Эта темная лей-линия отключила огромное поле энергии, — сказал я. — Это делает людей нервными. Не безумными или вроде того, но достаточно, чтобы бессознательно избегать этого места, если они не пытаются специально туда добраться. Плюс остров окружают рифы, а людям присуще держаться от них подальше.
Она нахмурилась.
— Они могут быть для нас проблемой?
— Я вполне уверен, что знаю, как обойти их.
— Вполне уверен?
— Вполне уверен.
Возможно она немного побледнела.
— Ох, — сказала она. — Хорошо. И почему мы движемся туда?
— Призыв святая святых, — сказал я. — У острова особый дух на это, осведомленность.
— Гений места,[15] — сказала она.
Я одобрительно кивнул.
— Именно так. И, подпитываемый линией лей, он будет большим и крепким. И в тоже время не надо будет сильно заботиться о посетителях. Он призван пачками убивать их.
Молли поморгала.
— И ты хочешь совершить призыв святая святых? Там?
— Ох, черт, нет, — сказал я. — Не хочу. Но я должен найти в себе силы на завтра, иначе последствия будут плачевными.
Она медленно покачала головой. Повисла тишина до тех пор, пока мы не достигли острова. Было темно, но лунного света и света звезд было достаточно, чтобы я нашел буй Томаса и направил судно между рифов. Я провел Плавунец сквозь них, и последовал вдоль побережья до тех пор, пока не прошел второй буй и довел его до нашего маленького плавающего дока. Я умудрился пришвартовать судно, ничего не разрушив, и спрыгнул с канатом, чтобы привязать его.
Я поднял взгляд на Молли, держащую мою ритуальный сундучок. Она передала его мне, и я ей кивнул.
— Если это сработает, это даст мне час или около того, — сказал я ей. — Оставайся с Морганом. Если я не вернусь до рассвета, отвязывай лодку, заводи двигатель, и возвращайся в пристань. Это не сложнее, чем водить машину, так что ты справишься.
Она прикусила губу и кивнула.
— Что потом? — спросила она.
— Иди к своему отцу. Скажи ему, что я велел тебе исчезнуть. Он знает, что нужно делать.
— А как же ты? — спросила она. — Что будешь делать ты?
Я перекинул ремень ритуального сундучка через плечо, взял посох и двинулся к острову.
— Ничего, — сказал я через плечо. — Я умру.
Глава 36
Сказки братьев Гримм, собрание самых широко известных жутких историй Восточной Европы, отличались тем, что их действие почти всегда происходит в лесу. Там живут монстры и ужастики. Когда выступает герой этих историй, лес становится опасным местом, цитаделью мрака — и для этого есть достаточные основания.
Гулять по лесу в темноте может быть чертовски страшно. И мало того, в придачу к этому, еще и опасно.
Вы можете многого не видеть. Вас окружают различные звуки, от дыхания ветра в кроне деревьев до хруста веток под лапами животных. Невидимые предметы касаются вас внезапно и без предупреждения — ветви деревьев, паутина, листья, кустарники. Почва изменяется постоянно, заставляя вас компенсировать с каждым шагом внезапные подъемы и впадины. Камни затрудняют движение. Так же как стелющиеся по земле растения, шипы, ветки и корни. Темнота скрывает ямы, насыпи, и острые выступы камней, которые могут помочь вам свалиться на 6 дюймов или на 6 футов.
В историях вы читаете о персонажах, бегущих по лесу ночью. Полная чушь. О, может быть реально в настоящих старых сосновых лесах, где земля почти чистая, или в таких бескрайних лесах, где так любят снимать фильмы о Робине Гуде и адаптации работ Шекспира. Но если вы окажетесь в густой природной заросли в Соединенных Штатах, вам лучше найти толстую палку и самому сломать собственную лодыжку, чем попытаться пробежаться сквозь них вслепую.
Я осторожно прокладывал путь вверх по склону, пробираясь сквозь развалившиеся, гниющие старые здания, которые раньше были маленьким городком, вверх по склону от пристани. Деревья вернули себе территорию обратно, прорастая сквозь этажи и из старых разбитых окон.
На острове были олени, хотя Бог знает, как они сюда попали. Он был достаточно большой, чтобы полностью содержать множество прекрасных животных. Я обнаружил следы присутствия лис, енотов, скунсов и диких котов, плюс обычное дополнение в виде кроликов, белок и лесных сурков. Там же было несколько диких коз, вероятно потомки беглецов из ферм бывших жителей острова.
Я почувствовал враждебное присутствие острова, стоило мне сделать двадцать шагов. Оно началось с легкой, беспричинной тревоги, которую я едва заметил на фоне остальных моих тревог. Но по мере моего продвижения вверх по склону, оно ухудшалось, перерастая в панику, от которой сильнее билось сердце и пересыхало во рту.
Я оградился от психического давления, и продолжил двигаться в том же размеренном темпе. Если я позволю этому захватить меня, если я стану паниковать и брошусь в бегство, я могу закончить жертвой обычных опасностей леса ночью. По сути, именно на это и рассчитывал остров, так сказать.
Я стиснул зубы и продолжил, пока мои глаза привыкали к ночи, различая формы деревьев, камней и кустарников, и делая движение среди них безопасней.
Это было короткое путешествие на вершину горы. Последний кусок склона был под углом большим, чем сорок пять градусов, и единственный путь безопасно добраться на вершину, было использование старых ступеней, высеченных на поверхности скалы. Они казались странно привычными и удобными в первый раз, когда я поднимался вверх по ним. И практически не изменились в течение последующих визитов. Даже сейчас я мог подниматься по ним в темноте, мои ноги автоматически подбирали шаг под слегка различающиеся расстояния между отпечатками следов, без необходимости смотреть себе под ноги.
Поднявшись на верхушку, я оказался на лысой вершине холма. Там возвышалась башня, старый маяк из камня. Ну, в любом случае, состоящий из камня на три четверти. Часть из них обвалилась, и камни были растащены и использованы для сооружение маленькой хижины неподалеку от башни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});