— У меня еще много вопросов, — устало пробормотала я, беря его за руку.
— У меня тоже, — раздался ровный, глубокий голос из дверного проема.
Кинг зарычал, но я только вздохнула и снова рухнула на больничную койку.
— Да, офицер, заходите. — Поприветствовала я Лайнела Дэннера, входя в палату.
Он шагнул в дверной проем, его напарник Райли Гибсон — за ним.
— Извините, что делаю это, когда вы еще не пришли в себя, но я просто должен задать вам несколько вопросов. — Сказал Дэннер. К его чести, в его голосе действительно звучало раскаяние.
Если бы я все еще была прежней Крессидой, которая любила правила и нормы, я бы, наверное, влюбилась в Лайнела. Он был великолепен, верен, послушен и суров, как шериф с Дикого Запада. Словом, женская находка.
Но так получилось, что поскольку он был врагом Зевса, он был и моим.
И, надо ли говорить, что я была по уши влюблена в байкера-подростка, который слегка приотстал от меня, чтобы поспорить с копами по поводу допроса меня, пока я была ранена.
— Всего несколько вопросов, — потребовал Дэннер.
— Все в порядке, Кинг, — сказала я. — Просто поторопитесь. Я устала и хочу домой.
Гибсон кивнул, шагнув вперед.
— Мы просто хотели прояснить хронологию событий. Две ночи назад…
— Две? — спросила я.
Кинг сжал мою руку.
— Ты была контужена и долгое время была не в себе, детка. Рад снова видеть эти глаза цвета виски.
Я сильно прислонилась к его боку, снова повернувшись к копам.
— Продолжайте.
— Две ночи назад вы были на заправке «Evergreen», когда вас ударил по голове человек по имени Гектор Алонсо и отвез на склад недалеко от шоссе 99. Они продержали вас три часа, пока Зевс и его… друзья, — он колебался, как их назвать, но продолжил, — не нашли вас.
— Верно.
— В последующей драке вы были свидетелем того, как Зевс Гарро убил человека по имени Виктор Эрнандес?
У меня защемило сердце, когда я вернулась в ночь моего девичника. Полицейские спросили меня о том, что Лисандер убил Маркуса Уитмана. Неважно, что я сказала, что мой брат защищал меня от изнасилования, они все равно надели на него наручники, увезли и посадили в тюрьму на шесть лет жизни.
Затем я вспомнила, что Лисандер был на складе, стоял рядом с человеком, который хотел убить меня, и ничего не сделал. Я не могла примирить один его образ с другим.
Как он мог превратиться из моего защитника в моего преследователя?
Я отбросила эти мысли на задворки сознания и сосредоточилась на неопровержимом факте: я не доверяла полиции и обожала Зевса.
Поэтому я сказала им, хотя у меня болела челюсть:
— Мне очень жаль, офицеры. Я не думаю, что смогу вам помочь. Как вы можете видеть, — я подняла свои сильно обмотанные руки, — в тот момент я была озабочена и то входила, то выходила из сознания.
Кинг обнял меня за плечи, и я поняла, что он доволен моим ответом.
— Вы уверены? — Гибсон надавил, даже сделал шаг вперед в попытке оказать на меня физическое давление.
Это был низкий шаг после травмы, которую я уже пережила, и как Дэннер, который сдерживал своего партнера рукой и взглядом, так и Кинг, отреагировали. Мой мужчины обнажил зубы и заявил:
— Разговор окончен. У Крессиды сотрясение мозга и чертов перелом челюсти. Просить ее говорить с тобой в таком состоянии для нее физически больно.
Боль в челюсти была ничто по сравнению с болью в руках, но разговор был окончен, поэтому я позволила Кингу поднять меня на ноги и последовала за ним, когда он схватил свою сумку и направился к двери.
Полицейские отпустили нас, но я слышала, как Дэннер пробормотал Гибсону, чтобы он оставил нас в покое. Я была ему благодарна, потому что усталость навалилась на меня как физический удар, когда мы вышли на свежий воздух. К счастью, Кинг все предусмотрел, и вместо его мотоцикла нас ждала моя машина. По дороге домой мы молчали, в основном потому, что я спала.
Он отвез нас в комплекс, но я не стала его расспрашивать. По правде говоря, я была рада, что он принял такое решение. Я все еще была потрясена, и мне нравилась идея быть в комплексе, одном из самых безопасных мест в БК, если не во всем мире.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Здесь больше никого нет, кроме моего отца, Бата и Бака. Они в гараже, и я должен отвести тебя к ним, прежде чем уложу спать. — Сказал Кинг, выпуская меня из машины.
Моя интуиция затрепетала.
— Он у тебя, не так ли?
Полные губы Кинга истончились.
— Да.
Я кивнула.
— Я так понимаю, он не на кухне, пьет чай с ребятами?
— Нет, детка, нет.
Я вздохнула, не зная, как мне относиться к тому, что мой брат находится в руках «Падших», как бы сильно он меня ни предал.
— Если бы он не позвонил нам, не знаю, нашли бы мы тебя. — Сказал мне Кинг, закрывая пассажирскую дверь и усаживая меня на капот машины.
Он шагнул между раздвинутых мною ног, и одна из его рук оказалась на моей шее. Его большой палец потянулся, чтобы потереть заклеенную пластырем рану от лезвия прямо под средней линией моего горла.
— Он звонил? — спросила я, чтобы вытащить Кинга из его воспоминаний и «что если».
Он кивнул.
— Он позвонил сразу после того, как тебя забрали. Мы знали, потому что Бенни Бонанно заметил, как тебя ударили по голове на заправке, и позвонил Тейлин, которая позвонила мне. Мы едва начали мобилизацию, не имея ни малейшего представления о том, где искать, когда мне позвонил твой чертов брат и сказал, что «Ночные Сталкеры» схватили тебя и везут на склад у шоссе за заправкой у подножия гор.
— Зачем ему это делать? — спросила я, потому что у меня не было ни малейшего представления о том, как обработать эту информацию.
— Это то, что мне нужно, чтобы ты выяснила. Мы привезли его сюда, детка, по двум причинам. Этот человек должен заплатить за то, что наебал «Падших», но еще больше — за то, что наебал нашу королеву. И нам нужно знать, что за игру он затеял. Мы избили его, но он не хочет говорить, говорит, только с тобой.
Он пристально и долго смотрел на меня, его бледный взгляд проникал в самое сердце. Я подумала, возможно, потому что я была под кайфом от обезболивающих, не нашел ли он там зеркало, в котором отражается его лицо.
— Я не влезаю. Я имел в виду то, что сказал тебе, когда сидел в тюрьме. Но, детка, это мой гребаный мир, и однажды я буду им править. Я хочу, чтобы ты знала, во что ввязываешься, если примешь меня. — Он закрыл глаза и прижался лбом к моему. — Я не могу потерять тебя, не могу потерять тебя, но я не знаю, смогу ли я уйти от своих братьев, особенно после того, что они только что сделали, чтобы вернуть тебя ко мне.
— Я не хочу этого. — Тихо призналась я, прижимая свою руку к его шее в подражание его привычке. — Когда ты лежал там, готовый получить пулю в голову, я поклялась, что убью любого и все, что будет мешать тебе жить или быть в моих объятиях каждый божий день до конца наших дней. Это было ужасно, но я говорю серьезно. Я знаю, что тысячу раз говорила тебе, что я не из тех женщин, которые могут иметь дело с жизнью МК, но я думаю, что ошибалась. Или, даже если это не так, я хочу быть такой женщиной для тебя, с тобой. Грубой и непоседливой королевой для своего короля байкеров.
Его улыбка почти лишила меня зрения, она была такой ослепительной, но я не сводила с него глаз, радостно глядя на солнце, не заботясь о том, что оно меня ослепляет.
— Я больше не допущу чтоб с тобой произошло ничего подобного, ты тоже должна это знать. Дела Mото-Клуба хранятся между братьями, и я не хочу, чтобы ты за что-то отвечала. К сожалению, это касается тебя, и мне нужна твоя помощь.
— Я понимаю.
Он притянул меня к себе и обнял.
— Сделана из меня, для меня. — Прошептал он в мои волосы. — Идеальная Королева.
Я поцеловала его, мой рот был открытым и мягким, потому что мне было больно целоваться, но я нуждалась в его поцелуе больше, чем заботилась о боли. Он нежно ущипнул меня за подбородок, чтобы контролировать движение, и поцеловал меня в ответ.