— Это называется благоговение, — иронично подсказал Рин, убирая меч в ножны, не глядя ни на кого из них.
— Но почему так происходит?
— А ты где-нибудь видел охотника, который выглядит каждое утро так, будто собирается на прием к королеве, говорит, словно в кармане у него лежит грамота об окончании академии, и ведет себя подобно знатной особе?
— Ну, — демон замялся, растерянно пожав плечами, явно не сталкиваясь с такими редкими представителями их вида.
Рин фыркнул и обреченно махнул рукой.
— Кому я это говорю, ты точно такой же…
— Я, между прочим, не человек, — на всякий случай напомнил мужчина очевидное, — мне ничего для этого не нужно делать.
— Вот и ей — тоже…
Кира осуждающе покачала головой, когда Хайярд перевел на нее заинтересованный взгляд, прищурился и хмыкнул.
— То есть, это привычки, привитые в детстве, не так ли? Впрочем, я не удивлен. Ты знаешь намного больше, чем обычные люди, поэтому я уже давно понял, что тебя обучал явно не человек, хотя ты и пытаешься заставить всех думать именно так.
— Это правда? — Хрипло поинтересовался охотник, сильно хмурясь.
После секундной заминки, Кира согласно кивнула. Какая разница, если об этом узнает кто-то еще, менять прошлое слишком поздно. К тому же в Рине она была совершенно уверена, а демон производил впечатление того, кто не привык болтать без толку и смысла, просто из желания почесать языком.
— И как ты это понял? — Почему-то обращаясь к демону, хотя всего пару минут назад готов был убить его без лишних разговоров и попыток разрешить ситуацию, спросил охотник, поворачиваясь к нему лицом.
Мужчина усмехнулся уголками губ и послал ей горящий взгляд с яркими пляшущими в темных глубинах огоньками.
— Только демон мог обучить нашу прелестную охотницу владению саем и сюрикеном. Я видел убитых ею гарпий, надо признать, это делает честь тому, кто учил ее. Немногие из нас способны так мастерски обращаться с этими видами оружия, не говоря уже о людях.
— У меня был превосходный учитель. И ты действительно прав, она была из ваших, демоном, так же, как и ты, чистокровным.
— В чем еще ты солгала? — Напряженно осведомился Рин, стараясь удержать спокойное и равнодушное выражение на лице, что у него выходило не слишком хорошо. Как всегда, в минуты злости и гнева он отвратительно владел собой, позволяя чувствам брать верх и вырываться наружу. Голубые глаза потемнели, выдавая охватившую его ярость, которую, впрочем, можно было ощутить и просто так, практически физически, настолько сильной она была. — Я так спрашиваю, на всякий случай…
— Ты полон предрассудков, — Кира холодно взглянула на неуловимо подобравшегося охотника, прямо смотрящего на нее в попытке поймать ее взгляд, не собираясь отпираться или извиняться. Она слишком давно придумала простое объяснение своим странным умениям, всегда рассказывая желающим, каковых находилось огромное количество, что ее обучил маг из соседней страны, живший в их городке несколько лет. Еще никто не ловил ее на лжи, ведь люди не были так хорошо знакомы с демонами, чтобы заподозрить ее в том же. Это много лет назад вошло в привычку, поэтому она не собиралась рассказывать разные версии или открывать кому-то правду. — Для тебя вся нечисть — одинакова.
— Я не прав? — Ледяным тоном поинтересовался Рин, с трудом сохраняя спокойствие, хотя немного повысил голос.
— В том, что вся она опасна для простых людей, он не так уж и ошибается, — демон обращался к ней, но выгораживал охотника и разделял его точку зрения, судя по всему.
— Вот только ты никогда не пытаешься выяснить, так ли это. Просто сразу сносишь ей голову.
— Позволь задать тебе вопрос, — Хайярд немного замялся, словно никак не мог его правильно сформулировать, затем со вздохом продолжил, — кем была твоя наставница? Почему тебе так дороги даже простые воспоминания о ней?
Действительно, кем же для нее была Вильтена? Кира никогда не задавала себе этого вопроса, потому что в нем не было необходимости. Она просто была, вошла в ее жизнь, изменив до неузнаваемости, раскрыв ей глаза на то, чего она никогда в упор не замечала, сняла с ее глаз розовые очки, которые ей с детских лет настойчиво одевала мать, не позволяя дочери самой делать выводы об окружающем мире. Эта необычная женщина дала ей так много, ничего не требуя взамен, создала из молоденькой, глупой и наивной девчонки настоящего и полноценного человека, трезво оценивающего жизнь, понимающего значение добра и зла и способного видеть не только черное и белое, но и все многочисленные оттенки, сопутствующие этим цветам. На этот вопрос был только один ответ. Кира вовсе не лукавила и не преувеличивала.
— Единственным по-настоящему близким и дорогим мне человеком. Вот такая вот ирония…
К их столику подошла служанка, разрушая неестественную, давящую тишину, повисшую в воздухе. Рин потрясенно смотрел на спокойную охотницу, делая какие-то свои выводы. На его грубоватом лице застыло странное и смешанное выражение, но разбираться в этом у нее не было никакого желания, потому что сочувствие и жалость она не хотела принимать даже от него. Демон был ошеломлен ее признанием не меньше. Но по-другому… Он ведь прекрасно знал, что демоны не только не заводят дружбы с простыми смертными, но и стараются всячески избегать даже встреч с ними. Хайярд понимал, произошло что-то неординарное, раз один из представителей его вида стал наставлять и обучать человека, доверяя ему сокровенные знания. Но спрашивать больше ни о чем не стал, терпеливо ожидая, пока девушка сноровисто и ловко расставит на столе приборы и убежит к стойке за приготовленным для охотника освежающим напитком.
Кира подняла со столика книжечку, исписанную не слишком разборчивым почерком, с кривыми строчками и массой ошибок, зато украшенную красивыми и изящными виньетками и красочными рисунками, отгораживаясь ею от мужчин, ясно давая понять, что разговор закончен, и никто сейчас не заставит ее его продолжить, даже под пытками. Она пробежала глазами по страницам, совершенно не чувствуя желания заказывать какую-то еду, потому что не чувствовала голода. Воспоминания испортили ей настроение гораздо больше, чем она думала, заставляя невольно мысленно возвращаться в прошлое, о котором все эти год пыталась забыть…
Верховые прогулки Кира полюбила сразу, как только им стали позволять покидать поместье, сначала в сопровождении слуг, затем одним. Ее брат и сестра не пришли в восторг от странной затеи матери, но в те времена все их соседи разрешали своим ненаглядным чадам такого рода вольность, считая, что подобным образом позволяют им почувствовать свою независимость и самостоятельность. Ей сам смысл этой задумки с самого начала казалась абсурдным и нелепым, ведь лошадей приводили к парадному крыльцу полностью готовых, помогали сесть в седло, подавая руку ее брату и подсаживая их с сестрой, передавали поводья и хлыст. А если накануне прошел дождь, даже грибной, мелкий и теплый, слуги бегали на проверку по тому маршруту, где они должны были проехать, поспешно возвращались и подробно объясняли, как лучше всего ехать сегодня по дороге, чтобы нигде не попасть в грязь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});