не делать никаких предположений и только слушать.
– Как не имели понятия и наши с вами предки. Почти два столетия назад Винсент Рим объединил все кланы Селении в так называемый Конгломерат. И когда война за объединение была, наконец, окончена, у него скопилось немалое количество вещиц с довольно пугающими и страшными свойствами, которые враги объединения не раз пускали в ход во время своих сражений. Там были страшные вещи, воистину страшные. И Винсент хорошо понимал, что таких вещей в мире можно отыскать еще великое множество. Как же контролировать их? Как избежать тех кошмарных катастроф, причинами которых они могут стать?
Морис ненадолго замолчал, глядя на нас с улыбкой, но очень скоро продолжил:
– Конечно же, изучить их. Ведь то, что известно и понятно, уже не кажется таким пугающим. И Винсент Рим поручил кланам Нимор, Стрикс и Крамер, создать такое учреждение, где все эти предметы будут надежно храниться и изучаться. Вот так и был основан Университет Конгломерата. Такова была первопричина его создания. Десятилетиями там изучались прото-артефакты, но ответ на вопрос, как именно они действуют, был найден довольно скоро. И этот ответ сам по себе уже натолкнул нас на ряд не менее важных открытый. Так что же такое артефакты? Это посредники в нашем общении с иными пространствами. Именно благодаря изучению прото-артефактов ученые открыли их существование, осознали, что есть и другие миры в непосредственной близости, а артефакты сами по себе не наделены никакой силой, они лишь, как бы это сказать, запрограммированы на контакт с иными пространствами, где законы физики разнятся с нашими законами. Клиф рассказал нам, как в таборе саббатийцев его сумели спрятать от глаз мистера Стрикса и его гвардейцев. Как это получилось? Очень просто. Потому что господин… м-м-м…
– Джанко, – напомнил я Морису имя своего спасителя.
– Да, да, господин Джанко умеет устанавливать этот контакт. И это тот же самый принцип, по которому работают и артефакты. Думаю, что подобная практика была нормой в прото-мире. Были те, кто умело контактировали с иными пространствами, а для тех, кто был лишен знаний и способностей для этого, создавались артефакты, предметы, наделенные одним конкретным и необходимым свойством. Вот ваш кулончик, например, он предсказывает, куда вам нужно попасть, чтобы достичь своей цели, так?
– Примерно так, – кивнула Ника.
– И это очень легко объяснить. Никакой загадки в его действии нет, если вы знакомы с иными измерениями. Вы ведь слышали про Сверхразум?
– Пространство, заполненное всего одним живым существом? Колоссальных размеров разум, который впитывает в себя всё, что происходит в нашем мире? Вы об этом Серхразуме говорите, Морис?
Хозяин рассмеялся:
– Да, о нем самом. Вы отнюдь не невежда, мисс Томас, но не стоит обманываться, я понял это сразу, как вас увидел. Этот самый Сверхразум находится в постоянном контакте с нашим миром и с нашими мыслями. От него невозможно ничего скрыть. Он знает всё, что вы когда-либо думали и делали. И тех, кто может взаимодействовать с ним, зовут ментатами. Очень немногие, надо сказать, способны на подобное, мастерство это сложное и требует недюжинного самоконтроля, но не о том речь. Вы сами никак не можете контактировать с пространством Сверхразума, это недоступно вам, так ведь? Но ваш артефакт делает это за вас. Легко и безопасно. Конечно, он выполняет всего одну простую функцию, но вам другого и не надо, верно? И вместо того, чтобы годами учиться подобного рода взаимодействию, если вы вообще способны этому обучиться, вы используете этот камушек. Он отправляет запрос Сверхразуму, и ваш вопрос получает ответ, ведь этот Разум знает всё. И так же действуют абсолютно все артефакты, вот только не все их способности можно объяснить так же легко. Действия некоторых артефактов нам не удается связать с каким-либо из известных пространств. Но это никак не ставит под сомнение все сказанное мною ранее, а лишь указывает на то, что пространств существует куда большее количество, чем мы уже открыли, и нам только предстоит установить с ними связь.
– Ну, хорошо, – заключил я, когда Морис замолчал и сделал очередной глоток. – С этим всё ясно. Но что же такое Зеркало миров?
– Зеркало миров, – Морис хмыкнул и отставил бокал на стол. – Это легенда, миф, который отчего-то прижился в научных кругах и в какой-то момент, лет эдак сто назад, существование подобного артефакта предполагалось вполне серьезно. Однако за прошедшие десятилетия ни одному из исследователей не удалось обнаружить ничего подобного, а искали многие. В какой-то момент это стало настоящей лихорадкой среди специалистов по артефактам, в эти поиски кланы вкладывали огромные деньги, и всё впустую. Никто так и не сумел отыскать ничего, хоть отдаленно схожего с Зеркалом миров. Интерес к нему постепенно угасал, пока и вовсе не сошел на нет, и Зеркало миров стало восприниматься в научном сообществе не более, чем байкой, а те, кто до сих пор пытаются найти его, прослыли безумцами. И нет ничего удивительного в том, что, когда Вилорд Стрикс пришел ко мне со своими идеями, я отослал его куда подальше. Хотя, надо сказать, что он продвинулся в этом вопросе дальше других. Вилорд представил мне чертежи некой машины, которая, якобы сможет отыскать Зеркало миров, потому как будет настроена на его особое излучение. От моих расспросов о том, откуда у него подобная схема и с чего он взял, что такая машина сработает, господин Стрикс уклонялся, но, вне всяких сомнений, верил в свои идеи. Однако меня все это не убедило. Да, в молодости я действительно интересовался Зеркалом миров, но то было очень давно, я был молод, полон энтузиазма и жаждал открытий, которые вписали бы мое имя в летопись науки. Увы, те годы давно позади, а корабль моих амбиций разбился о суровые рифы реальности. Но я что-то снова веду не к тому. Вам-то интересна отнюдь не история моей жизни, а сама теория Зеркала миров. Что же, она весьма проста.
Когда существование других пространств было установлено, мы также пришли к выводу, что некоторые из этих пространств влияли на нас и раньше, а связь других с нашим миром всегда постоянна и неразрывна. Так, например, уже упомянутый мною Сверхаразум контактирует с нами столетиями. И он такой не один…
– Например, Кошмары? – спросила вдруг Ника, и Морис на мгновение умолк, воззрившись на нее крайне подозрительно.