— Расслабься, не хочу, — кинул, похохатывая, Витя и зажал между челюстями сигарету. Он дверь открыл, заметил в кабинете Валеру, сидящего за местом Саши с тупым взглядом куда-то в пустоту.
Прежде, чем Пчёлкин оставил всё своё хорошее настроение за порогом, мужчина к секретарше обернулся и спросил в весёлой расслабленности, характерной только пьяным:
— Чего вы все сегодня дёрганные такие?
Люда приоткрыла рот, думая ответить что-то. Витя закрыл за собой дверь. Подошёл к Филатову, который на друга посмотрел с эмоцией, напоминающей отчаяние. Пчёла пробежался взором по документам. На первый взгляд — обычная бухгалтерия, пугающая лишь своим объёмом.
Друг привстал с места, с хлопком пожал руку Пчёлы.
— Здарова, Фил.
— Привет, — кинул ему Валера, опускаясь обратно. Витя сел на стул, за которым сидел, когда с Беловым за Анну договаривался. Он хмыкнул тихо, прикурил; казалось, год, не меньше, прошёл, с того момента, как Саня ему «добро» дал.
Прежде, чем окунуться с головой в какие-то документы Артурчика, Пчёла позволил себе Князеву вспомнить — ручки, глазки, смех…
Чем она сейчас занимается, интересно? Домой в сопровождении криминального авторитета Саши Белого едет? Или приехала уже, и в состоянии двояком, непонятном даже самой Анне, пересматривает свои резюме, ищет в нём недостатки?
«Лишь бы Саня её не прессанул сильно за наш сегодняшний прокол…»
Валера почесал темечко, затылок, потом на Пчёлкина посмотрел. Как-то отстранённо:
— Как ты?
— Отлично.
Витя почти не соврал. Если бы не утренний визит Белого, забравший Князеву у него раньше положенного, то Пчёлкин бы сказал это совсем искренне. Фил кивнул вежливо, будто догадался, почему друг с утра пораньше в таком хорошем расположении духа был, и усмехнулся мыслям без пошлости. Спросил:
— Аня как?
— В порядке.
— Взяли её?
— Куда? — нахмурился коротко Пчёла, не в правильном смысле поняв вопрос Валеры. Что, у него прямо на лбу, что ли, написано всё?..
Валера моргнул карими глазами, словно от этого мысли в его черепной коробке могли быстрее начать шевелиться, и пояснил:
— Ну… В издательство это её. Как оно там?..
— А. Нет, не взяли. Охренели совсем.
— Вот суки, — дёрнул щекой Валера. Сигарета истлела почти на половину; раньше, чем разговор их ушёл на обсуждение карьеры Анны, самой Князевой в принципе, Витя спросил:
— У Томки как дела?
— Как всегда. Дома сидит, иногда на фитнес свой ходит. На день, вон, уехала к себе, в Вологду, на похороны к бабушке.
Пчёла поджал нижнюю губу в сочувствии, но больше не сказал ничего. Немного тяжело стало в висках от тишины; Витя затянулся снова, оттряхнул штанины от невидимой пыли и поднялся на ноги.
— Так что вы тут нарыли?
Валера от упоминания работы стал ещё мрачнее, чем до прихода Пчёлы, и протянул другу какой-то документ, над которым сам Филатов сидел уже как минут двадцать.
— Полюбуйся.
Витя с каким-то сомнением покосился на Фила и под нос пробубнил что-то из серии: «Не пугай, брат». Валера усмехнулся криво, взглянул на сигарету меж пальцев Пчёлы и подумал, что сейчас было бы очень кстати покурить. Хотя бы для того, чтобы нервишки расслабить — чуточку, немного.
Но Филатов себе напомнил, что бросил. Хотя и хотелось безумно вспомнить чувство, когда дым вытеснял из лёгких воздух. Особенно сейчас.
— Нельзя, — тихо-тихо себе указал Валера, постучал пальцами по краю столешницы.
Сам Пчёлкин засунул сигарету в рот, чтобы та ему не мешалась, и пробежался взглядом по тексту, напечатанному с идеальной грамотностью. Всё читать не стал. Он только взглядом цеплялся за основные моменты, какие Валера по привычке обвёл карандашом:
— «Мсье Артур Лапшин», «…заинтересованы в сотрудничестве с вами…», «…но считаем цену необоснованно высокой…», «…готовы заплатить на тридцать тысяч евро меньше…», «…в случае проблем свяжитесь с моим секретарём, мсье Бюжо, по известному вам номеру…». «Мсье Амори Делаж».
Витя затих. Взглянул на Валеру, что от него ждал бурной реакции, и чуть призадумался, пытаясь отрывки соединить в единую картину. Только вот факты никак не хотели складываться; они кружили в голове Пчёлы, в стороны убегали, точно над ним издеваясь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он к Филу обернулся. Спросил с зажатой меж зубов сигаретой, не скрывая раздражения:
— Чего этот клоун опять учудил?
— В том-то и дело, что письмо в апреле получено, — дёрнул щекой Валера. Он качнулся в кресле Белова, в которым сидели хоть раз, но все бригадиры, а потом на ноги поднялся, подобно отскочившему воланчику. — Ещё до того, как мы «Курс-Инвест» взяли.
— Это Артур все ещё с этим несчастным металлом разбирался?
— Люда сказала, что да.
— Ну, знаешь, Людке тоже не во всём верить стоит, — шикнул Пчёла и сел на диван, снова вперив взгляд в бумагу письма. — Она, всё-таки, здесь при Лапшине появилась. Может, за него ещё играет.
— Даже если и так, — снова дёрнул щекой Валера, облокотился поясницей о подоконник, на котором, вероятно, можно было бы вскипятить чайник. — Я по датам по базе сверил. У «Курс-Инвеста» была поставка компьютеров в апреле, но они ушли в Нижний.
— А, херня, — махнул рукой Пчёлкин в небрежности, которая наверняка бы развеселила Космоса.
Ещё с девяностого года связи с другими городами Союза стали казаться какими-то не особо важными. Ссоры с криминальными структурами, расцветающими за пределами области, бригада могла за два-три звонка решить, так что они не пугали уже так, как в восемьдесят восьмом.
Фил, места себе не находя, оттолкнулся от подоконника. Прошёлся взад-вперёд, как сраный Шерлок:
— И я так подумал. Это значит, Артур кому-то металл толкнуть хотел.
Витя кивнул, снова пробежался взглядом по обведённым фразам, и вдруг вспомнил точно, что он с людьми из Уфы договаривался о замене вагонов с алюминием на пустые составы ближе к середине мая. Металл ехал, конечно, с Таджикистана, но груз шёл явно не месяц.
Да и, тем более, письмо апрельское…
Пчёла на Валеру посмотрел, сам не заметив, как брови дёрнулись к переносице.
— Так Фарик же говорил, что Артур бабки за металл ему ближе к июню обещал.
— Теперь понимаешь? — раскрыв в согласии глаза шире, кивнул Валера и к столу подошёл, ища какие-то там отчётности. — Он хотел на два стула усесться сразу!
— Это что, получается?.. Лапшин обещал кому-то алюминий, которого у него ещё не было?
— Именно. Этот болван как-то на международку вышел, прикинь только!.. Каких-то французов нашёл, которые согласились у него алюминий купить; по переписке, я понял, недолго торговались. Артурчик наш деньги вперёд взял. А когда пришло время отдавать металл, появились мы. Алюминий отжали.
Под лёгкими у Вити стало тесно. Так ощущалось желание закричать громко.
— Вот же ж блять!..
О рёбра клокотало так, что отдавало в горло и подвздошную вену. Пчёла почесал голову; захотелось безумно письмо порвать, будто оно во всём виновато было, и об обрывки потушить сигарету.
— Понимаешь теперь? — задал Валера явно риторический вопрос. — Лапша неизвестно какую сумму заломил, что этот французик ещё тридцатку сторговал!
— Я понять не могу, в Париже дефицит алюминия, или что? — раздраженно растрепал волосы Витя. Помолчал, вынуждая себя думать быстрее, активнее, словно уже через минуту к нему предок Наполеона явится с претензиями своими, и выдал:
— Не понимаю. Ну, никак! Нахрена они так в Артура вцепились, если он потребовал больше, чем вышло бы легально?
Он на Фила взглянул так, словно друг мог знать ответ. Валера затих, и взгляд его злой от вскрывшейся подставы, о какой, вероятно, даже сам Лапшин не догадывался, стал осознаннее. Пчёла же, распаляясь, продолжил:
— Ну, серьёзно. Зачем им у какого-то русского частника перепокупать металл, который они в глаза не видели, за несколько десятков тысяч, если можно примерно за ту же сумму купить по закону?
Филатов дёрнул щёкой в сомнении: