Может быть, кто-нибудь с лукавой улыбкой спросит: кто такой этот Л…? Не знатный ли покровитель?.. О нет! Он более, он — человек». Летом 1833 года Московский пехотный полк возвратился в Москву. Первое стихотворение Полежаева, написанное в Москве, было посвящено одной из главных московских святынь и достопамятностей — колокольне «Иван Великий».
Опять она, опять Москва!Редеет зыбкий пар тумана,И засияла головаИ крест Великого Ивана!
В Москве Полежаева ожидал теплый прием, в этот приезд он приобрел новых друзей, познакомившись с членами студенческого кружка Герцена и Огарева. Но вскоре обнаружилась и другая сторона московской жизни Полежаева. Генерал Вельяминов подавал ходатайство о присвоении Полежаеву первого офицерского чина — прапорщика, но Николай I не утвердил это производство, как и возвращение дворянства. Было указано, чтобы Полежаев исполнял солдатскую службу без всяких поблажек. Прекратились публикации стихотворений Полежаева: цензуре было указано не пропускать ничего подписанного его именем (как и декабристов). Удалось лишь переиздать в 1836 году сборник «Кальян», видимо, по недосмотру.
Изматывающая тяжесть солдатчины, отсутствие перспективы и отчаяние сломили Полежаева, он начал спиваться. У него обнаружилась чахотка, его положили в Лефортовский военный госпиталь, где он и умер 16 января 1838 года. За несколько дней до этого в полку получили царскую конфирмацию на очередное ходатайство полкового командира о прощении разжалованного рядового Полежаева: «за отличную усердную службу и нравственное поведение» ему жаловался «чин прапорщика с оставлением в том же полку». В официальных документах в первый и единственный раз офицерский чин Полежаева был отмечен в записи в метрической книге Московского военного госпиталя: «1838 года января 16 дня Тарутинского егерского полка прапорщик Александр Полежаев от чахотки умер и священником Петром Магницким на Семеновском кладбище погребен».
После смерти Полежаева Лозовский издает произведения поэта: в 1838 году выходит 3-е издание «Кальяна» (значит, книги Полежаева пользовались спросом!), в том же году — небольшой сборник «Арфа» — всего 15 стихотворений. Сборник «Арфа» с большим трудом прошел через цензуру: ряд стихотворений запретили на том основании, что они могут «в некоторых легковерных читателях возродить и питать мысли в пользу либерализма», действительная же причина заключалась в том, что само имя Полежаева напоминало о его судьбе и служило в глазах публики постоянным упреком царю-жандарму. Кроме того, из авторского названия «Разбитая арфа» было велено убрать слово «разбитая» и на портрете автора пририсовать офицерские погоны.
Следующее издание произведений Полежаева вышло только после смерти Николая I, в 1857 году. Оно также оказалось связано с домом Лухманова на Лубянке, хотя Лозовский давно уже в нем не жил и осуществилось издание не по его инициативе и другими людьми. Наследники Д. А. Лухманова, скончавшегося в 1841 году, ликвидировали антикварную торговлю и стали сдавать торговые помещения под различные лавки: здесь в разное время помещались известный в Москве магазин хозяйственных товаров Бергмана, вывеска которого с изображением паровоза привлекала внимание москвичей, лавка модных товаров «Город Лион», знаменитая кондитерская «Трамбле».
25 ноября 1857 года в бывшем доме Лухманова, а в то время принадлежавшем его зятю М. Я. Сисалину, открылся «Книжный магазин Н. М. Щепкина и К°». Открытие этого магазина явилось заметным событием в московской культурной жизни. Его особенностью было то, что он имел ярко выраженное, как говорили тогда, идейное направление. Владельцы магазина Н. М. Щепкин — сын известного актера М. С. Щепкина и не пожелавший объявлять на вывеске своего имени компаньон — богатый текстильный фабрикант К. Т. Солдатенков принадлежали к тому кругу московской интеллигенции, из которого в 1840-е годы вышла блестящая плеяда литераторов и мыслителей, так называемых славянофилов и западников. К концу 1850-х годов их разногласия утратили свою былую остроту, но как и прежде, в их общении и деятельности сохранялась атмосфера высоких умственных интересов, неприятие социальной несправедливости, культ науки и просветительства. Открытие книжного магазина и книгоиздательская деятельность, которой намеревались заняться компаньоны, полностью отвечали этому направлению.
Щепкин имел издательский опыт и обширные литературные знакомства. В изданном им в 1851 году «учено-литературном альманахе» «Комета» участвовали А. Н. Островский, Т. Н. Грановский, А. Н. Афанасьев, И. С. Тургенев, Евгения Тур, И. Е. Забелин, С. М. Соловьев, А. В. Станкевич, кроме того, он заручился обещанием принять участие в работе издательства живущих в Москве членов кружка А. И. Герцена, с которым Щепкин был дружен. К. Т. Солдатенков, по происхождению из купцов-старообрядцев, фактически самоучкой достиг такой степени образованности, что стал вровень со своими друзьями, имеющими университетское образование, но при этом остался удачливым коммерсантом и мог выделять средства на культурные мероприятия. Он, кроме того, коллекционировал произведения искусства, имел замечательную картинную галерею, все картины которой, по его завещанию, позднее поступили в Румянцевский музей, занимался благотворительностью.
С маркой «Издание К. Солдатенкова и Н. Щепкина» вышли собрания сочинений В. Г. Белинского, стихотворения Н. А. Некрасова, А. В. Кольцова, повести и рассказы Д. В. Григоровича, «Народные сказки» А. Н. Афанасьева, труды И. Е. Забелина и другие подобные издания.
Новая книжная лавка, к тому же занимавшаяся издательской деятельностью, по существовавшей традиции стала местом встреч литераторов и любителей словесности, своеобразным клубом и одним из центров культурной жизни Москвы.
В ноябре 1857 года в Москве гостил Н. Г. Чернышевский и побывал в книжной лавке Щепкина и Солдатенкова. Вернувшись в Петербург, он благодарил профессора Московского университета И. К. Бабста за то, что тот познакомил его с владельцами лавки. «Сколько я теперь знаю их, это прекрасные люди… — писал Чернышевский. — Скажите, каким образом Москва производит столько хороших людей?» О лавке Щепкина и Солдатенкова он информирует всю Россию, объявив в самом читаемом тогда журнале «Современник», что в Москве основано предприятие, «заслуживающее всех добрых желаний успеха и процветания: …открыт …книжный магазин Н. М. Щепкина и Комп.».
«Известно, в какой тесной связи с правильностью и добросовестностью книжной торговли находится развитие литературы и даже научного просвещения, — пишет Чернышевский. — Очевидно, каждую полезную для публики и для успехов просвещения перемену могло бы произвести принятие нашею книжною торговлею характера, приличного делу, ведущемуся на широких и правильных коммерческих основаниях. Такова именно цель, с которою основывается книжный магазин Н. М. Щепкиным, сыном нашего знаменитого артиста и товарищем г. Солдатенкова по изданиям, заслужившим такое одобрение публики и прекрасным выбором издаваемых книг и умеренностью цены. Прежде всего надо сказать, что основатели новой фирмы — люди, по своему образованию принадлежащие к лучшему кругу нашего общества, в котором пользуются заслуженным уважением; с тем вместе это люди, имеющие доходы, совершенно независимые от нового своего предприятия, на которое они обращают часть своих капиталов вовсе не из надобности или желания искать особенной прибыльности в нем лично для себя, а по убеждению, что это дело, нужное для облегчения успехов нашей литературы и просвещения… Теперь ясна для читателей цель, с которою основывается книжный магазин Н. М. Щепкина и К°. Это будет [дело] на благородных принципах широкого коммерческого предприятия, учреждающегося для того, чтобы дать правильность нашей книжной торговле, удешевить цену хороших книг, облегчить их издание, содействовать их распространению. От предприятия г. Щепкина и К° надобно ожидать многого хорошего для публики».
В марте 1858 года, возвращаясь из ссылки, в Москве остановился Т. Г. Шевченко. Он встречался со старыми друзьями М. С. Щепкиным, художником А. Н. Мокрицким, славяноведами и этнографами М. А. Максимовичем и О. М. Бодянским, познакомился с С. Т. Аксаковым и многими другими литераторами, учеными, в том числе и молодыми. Почти каждый день Шевченко заходил в книжный магазин на Большой Лубянке. 24 марта присутствовал на обеде. «Обед был званый, — записал Шевченко в дневнике. — Николай Михайлович праздновал новоселье своего магазина и по этому случаю задал пир московской учено-литературной знаменитости. И что это за очаровательная знаменитость! Молодая, живая, увлекающаяся, свободная!.. Я встретился и познакомился с ними, как с давно знакомыми, родными людьми».