Терри остановил охранник. «Прости, приятель, очередь начинается там». Терри просто развернулся и ушел в конец очереди. «Повезло вам сегодня», – сказал он там и начал подписывать книги. В другой раз, пока он подписывал книги по предзаказу в служебном помещении магазина в Честере, кто-то сунулся в дверь и отчитался об очереди снаружи: «Их уже больше, чем у человека с гигантскими овощами», – и Терри не знал, чем ему больше гордиться: тем, что он обгоняет Джеффри Арчера, или тем, что он обгоняет человека с гигантскими овощами.
Но однажды в Бейсингстоуке, в конце очень долгого дня и не в самом веселом настроении, Терри вошел в магазин и прямо заявил менеджеру: «Принесите джин-тоник, или я вас убью». Между прочим, сработало. «Будет!» – бодро отозвался менеджер, и джин-тоник был у Терри в руках, не прошло и полутора минут. «Первое впечатление – самое важное», – напишет потом Терри20.
Но не будем заблуждаться: в тех турах девяностых много делалось и для его удобства. От Transworld его часто сопровождала Салли Рэй – рекламщица, на которую, считал Терри, должны равняться все рекламщики. Салли заранее писала в магазины, советуя приготовить пакет мороженого гороха, чтобы охлаждать запястье Терри, – к этой тактике он прибегал много раз, с годами все больше испытывая в ней потребность21. Да, и не могли бы они проследить, чтобы у него не ходили за спиной – он из-за этого нервничает и начинает опасаться, что на него вот-вот нападет псих с топором.
К тому же Терри нравился личный водитель, предоставленный Transworld, и машина, на которой он ездил, – стильный серебристый «Ягуар». В Солсбери водителем Терри был Крис Уитмарш, бывший дальнобойщик, человек в кардигане с пуговицами в виде футбольных мячей, на слегка помятом «Мерседесе», где всегда горел как минимум один индикатор неисправности – хотя кто знает, не заклеивал ли Крис остальные черным скотчем, чтобы не напугать Терри, – по-королевски развлекавший его историями о долгих поездках и темных ночах в дороге. Но в турах его возил Грэм Гамильтон – бывший водитель Фредди Меркьюри, хотя Терри больше впечатлило, что Грэм работал у политиков и, соответственно, прошел курс «ухода от преследования». Он будто чувствовал себя уверенней, зная, что за рулем сидит самый подходящий человек на случай, если в уотфордском «Уотерстоунсе» все пойдет совсем плохо22.
И, конечно, хватало в тот период и побед. Например, в Колчестере в ноябре 1997 года: «Подписывал чуть больше трех с половиной часов, очередь длиннее, чем в Манчестере. Как этот средних размеров город мог обойти крупный?» И в лондонском «Форбидден Плэнет» в 1996‐м: «Неофициальная длительность мероприятия – 4 часа 42 минуты, то есть самая длинная непрерывная автограф-сессия в моей жизни с отрывом больше чем в полчаса». Этот рекорд Терри еще побьет, когда будет подписывать в том же магазине «Патриота» аж целых 5 часов 38 минут. Были и – слава богу – кулинарные триумфы. «Картофель в мундире подали с салатом и шинкованной капустой», – одобрительно заметил он после долгого утра с автографами. «Приличные сэндвичи», – написал он в другом отчете. «Еще одна двухчасовая очередь. Хорошие стенды в зале, прохладные напитки, счастливые фанаты. В таком месте и подписывать приятно».
Но почему-то этих удач, когда все – и магазины, и фанаты, и картошка – сходилось в одном великолепном книжнопрезентационном сплаве, никогда не хватало. «Сейчас, – написал Терри в 1998‐м, – когда я думаю, что потратил как минимум год из последних десяти на автографы, у меня начинается депрессия». Даже греющие душу моменты как будто не приносили удовольствия. В мае того года он выступал в большом шатре на Литературном фестивале Sunday Times в Хей-он-Уае. Айлин и Дэвид, его родители, тогда проживали в этом городе, – в купленном Терри коттедже, который они, объединив свои имена, назвали «Дэвин», – и теперь гордо сидели в первом ряду. Интервью прошло успешно, затем Терри два часа подписывал книги в шатре-магазине. «Но… просто скажем так: второй раз не поеду, – написал он. – Все то же высокомерие, которого я и боялся, – привычное отношение в духе “Аттила в гостях у римского сената”».
Но на самом деле признаки усталости проявлялись уже в ноябре 1996 года, под конец тура к выходу «Санта-Хрякуса». «Каждый день я подписываю книги (и вживую, и по предзаказам) как минимум по шесть часов, чаще – по семь, иногда – больше, – писал Терри. – Очереди все длиннее и скорее похожи на конвейеры, предзаказов становится больше, все чаще и чаще я приезжаю за минуту до начала сессии. Я не могу продолжать так бесконечно. Это сказывается и на голове, и на запястье. Адреналин помогает, но рано или поздно ведро достигнет дна колодца».
Но оно его так и не достигло. В туре к выходу «Изумительного Мориса и его ученых грызунов» в 2001‐м Терри пришлось особенно тяжело. В Стокпорте, на первом же мероприятии, стол стоял слишком близко к двери: «Даже ноги отморозил, подписывать было очень холодно». Сразу после этого в Манчестере не принесли в номер заказанный сэндвич, а значит, «на ужин были орешки из мини-бара»23. А потом еще книжный магазин в Ланкастере, не успевший оправиться после недавнего ремонта: «Уму непостижимо. Разумный менеджер отменил бы. Здравомыслящий писатель сбежал бы. Переломайте мне ноги, если я еще раз соглашусь».
Чуть позже – оставившая неприятный осадок встреча с управляющим. «Я встретил, кажется, администратора. Говорили мало. Возможно, он был раздражен. Кто поймет этих книготорговцев? Все-таки в его магазин ввалилась толпа посетителей, купила у него кучу книг, а это всегда нарушает устоявшийся порядок вещей». За этой обидой последовал неудачный перекус в Ипсвиче: «Тарелка самых безвкусных суши, какие только можно найти (роллов с рыбной пастой), и сухие сосиски. По-моему, это было подношение какому-то местному духу, потому что о них никто и слова не сказал». И, наконец, последняя капля: «В Рединге я обнаружил, что даю автографы под стендом с Г*рри П*тт*ром. Неплохо подкололи».
После этого Терри сделал выводы. Было ясно, что он сыт по горло большими турами. «Это уже не удовольствие. Это наказание». Ему надоело, что его воспринимают как часть какого-то пакета «писатель/рекламщик». «Он прибывает, ты помещаешь его в комнату, он подписывает предзаказы, подписывает книги, уезжает». График слишком плотный, требований – слишком много. Он ел когда попало и недосыпал. Здоровье становилось ни к черту. «Большую часть второй недели меня мучила непрерывная головная боль, и мне приходилось регулярно принимать растворимый аспирин, чтобы хоть немного ее унять».
И стоило ли оно того? «Кто знает, сколько вообще продаж дают автографы». Мысль, будто это прививает магазинам верность бренду, тоже выглядела сомнительно: «Эта верность, как золото фейри,