Да и вообще люди они были непонятные. Улыбнется, похлопает по спине, а потом отойдет к другому и начинает что-то яростно говорить, сурово шевеля бровями. Вот и пойми, что там на уме…
Увидеть Бориса получалось нечасто. Он то уезжал куда-то, то уединялся со своей Таськой и сыном. Пару раз вместе поужинали. Борис был усталый и неразговорчивый. Он быстро ел и снова уходил.
Безделье и неприкаянность в какой-то момент стали угнетать. Поддавшись скуке, Степан как-то раз взялся помогать одной из местных женщин рубить и складывать дрова для костра. Та безмерно удивилась, но не прогнала.
За этим занятием его застал Борис.
– Тебе что, делать нечего?
– А у меня есть какие-то важные дела? – отозвался Степан.
Борис помялся немного, почесал затылок. Наконец до него дошло, что брат и в самом деле попросту брошен среди чужих людей.
– Давай прогуляемся, что ли… – безразлично предложил он.
– Я тут только и делаю, что гуляю.
– Да нет же, по делу. Надо наших сангров навестить. Мне передали, у них какие-то новости для меня. На лошади еще не разучился ездить?
– Если что – ты опять научишь, так ведь?
– Карабин прихвати, мало ли…
Переход к лагерю сангров теперь, при свете дня, напоминал легкую прогулку. Никаких трудных косогоров и буераков не встречалось, лошади шли по ровной земле среди редких деревьев.
Пару раз попались конные дозоры, но они даже не приближались – узнавали Бориса издали.
– Как у нас дела? – спросил Степан.
– Пока – ничего плохого. Враги – далеко. Переговоры – близко.
– И мы сразу после них – домой?
– Что ты как школьник? Переговоры – не звонок с уроков.
– Домой хочется, веришь?
– Да успеешь, еще надоест. Еще назад запросишься.
– Вот уж нет! Слушай, неужели меня там правда кто-то будет искать? Ну, кому я нужен, какой от меня прок?
– Хочешь меня бросить? – усмехнулся Борис.
– Да при чем тут?.. Какой смысл мне болтаться здесь, бегать за тобой на веревочке? Дела делаются, ты сам справляешься. Я уже давно здесь лишний.
– Ты прав, ты прав… Но вся штука в том, что тебя реально могут найти и снова вытащить сюда. По крайней мере пока я жив. Тебя можно использовать против меня, не думал об этом? Ты видел, наши не стесняются даже местных диких бандитов нанимать. Так что побудь-ка ты пока рядом.
Степан сокрушенно вздохнул, покачал головой.
– Тяжело быть балластом, брат.
– Потерпи, недолго осталось. А знаешь что… давай так – возвращаешься, как только появится физическая возможность.
– Это как? В чем подвох?
– Подвоха нет. Просто открыть Врата тебе могут либо погранцы, либо «контрабасы», либо торговцы. Но здесь никого из них нет. Здесь только кечвеги, а они таким даром не владеют вообще. Возможность появится, когда мы окажемся на «большой земле».
– А на «большой земле» мы окажемся только после переговоров, да?
– Пожалуй, да. Пусть у тебя будет хоть такая ясность. Это же лучше, чем никакой.
– Ну да, лучше…
Некоторое время они ехали молча.
– А скажи-ка, Боря, – вновь подал голос Степан. – Если бы ты умел открывать Врата – ты сплавил бы меня отсюда немедленно?
– Если бы… – вздохнул Борис. – Тогда бабушка была бы дедушкой.
…Лагерь сангров на самом деле сложно было назвать лагерем. Просто лесистый участок на горной террасе, неприметные гамаки между деревьями да костровое место.
Если б не дым от костра, можно было б проехать сквозь этот «лагерь» и не заметить его. Почему-то ни сангров, ни их лохматых животных в поле зрения не было.
Здесь имелась еще одна заметная деталь, но она не принадлежала санграм. Чуть в стороне от костра и гамаков появилась довольно большая брезентовая палатка. Рядом с ней – пара складных стульев. Тут же на обломанном стволе висел синий мундир с желтыми погонами и шевронами. Стояли стопкой железные тарелки.
– А вот и командированные пожаловали, – прокомментировал Борис. – Не думал, что так быстро.
– Братство умеет решать свои проблемы быстро, – прозвучал сзади знакомый голос.
– Советник Банго… – Борис неторопливо слез с лошади. – Я знал, что мы встретимся.
Советник был одет в зеленый монашеский подрясник с капюшоном. В его руках покачивались длинные бусы, собранные из камешков, косточек, стекляшек и деревяшечек. Выглядел он смиренно – очевидно, так лучше путешествовать в неспокойных краях.
– Позвольте я представлю вам моих спутников. – Банго повернулся к палатке, из которой как по команде появился немолодой бородатый человек с всклокоченной головой, в неуместной белой рубашке. – Это господин Фидерик, особый инспектор министерства вооружений.
Инспектор быстро сдернул с дерева и надел мундир. Вслед за инспектором появились еще двое, помоложе на вид и поскромнее одетые.
– Офицеры Альгар и Исаим помогают нам переносить тяготы похода, – пояснил Банго. – Вот и сейчас они помогут нам… для начала – с мебелью.
Непонятная фраза объяснилась через пару минут, когда офицеры прикатили из-за деревьев два крупных чурбака, чтобы гостям было на что присесть.
Расселись по местам. Фидерик то и дело ерзал, косился по сторонам, чесался от укусов насекомых – он явно был не в своей тарелке. Следовало предполагать, его доставили сюда прямо из уютного министерского кабинета.
А еще он нерешительно поглядывал то на Бориса, то на Степана, не зная, с кем именно ему вести разговор.
– Отличная у нас компания собралась, – проговорил Борис так тихо, чтобы слышать мог только Степан. – Государственный чиновник, клановый делец и два беглых преступника. Красотища!
– Приступим, господа. – Фидерик машинально начал застегивать мундир. – Я уполномочен провести предварительные переговоры со старейшинами племени, прежде чем здесь появится дипломатическая делегация. И я должен знать, готовы ли кечвеги к разумному диалогу…
«Так он же просто боится, – понял Степан. – Он помнит, что случилось с предыдущей делегацией».
– Они готовы, ваше полувластие, – безмятежно ответил Борис. – Как я и обещал вашему… э-э… партнеру господину Банго, кечвеги выслушают представителей двора и правительства, гарантировав им полную безопасность.
Было видно, как чиновника отпустило напряжение. Он снова принялся расстегивать мундир.
– И что же… – Он развернулся к Борису, поняв, кто тут главный. – Можно рассчитывать на благополучный исход?
– Ну, таких гарантий я вам не дам, – развел руками Борис. – И никакой протекции составить не могу. Кочевники живут своим умом. Что вы можете предложить им после того, как выгнали племя в горы? А как вы рассчитаетесь за тех, кого замучили, вырезали и расстреляли карательные отряды?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});