это понимание вдруг накатило волной и на меня, что приближаясь к королевской семье, я теперь тоже становлюсь мишенью для врагов Короны. Очень удобной мишенью, надо сказать, в отличие от принцев — сильных обученных магов, или от вендской княжны, за которой стоит все немалое Любецкое княжество.
— Значит, так и договоримся. — На правах хозяина подвел итог беседы папа-барон.
— О помолвке пока знает только ближний круг. Невеста немедленно отправляется в свою комнату спать. А я сейчас велю подать вино и легкие закуски и мы здесь устроим небольшую пирушку в честь… В честь ничего. Могут же взрослые и достойные рыцари выпить просто так.
Вежливо попрощавшись с присутствующими и еще раз позволив Его Высочеству поцеловать ручку, я пошла в свою спальню. Уже прикрывая дверь я услышала голос папы-барона.
— Покажите хоть, что вы там на карте искали?…
По дороге в спальню оцепенение немного схлынуло, зато накатило удивление. Неужели принц серьезно объявил сегодня о нашей помолвке? Хотя, а зачем ему шутить? Да еще в присутствии стольких рыцарей. Неужели он тоже решил, что наше поведение было чем-то дурным, поэтому решил спасать мою репутацию? Это было бы очень благородно с его стороны, но… Точно! Он же сказал, что беседовал с папой-бароном, значит планировал помолвку заранее. И еще, что даже спрашивал разрешения у своего отца. Последняя мысль чуть не сбила меня с ног, как только я представила Его Величество. Вот он сидит на троне и, с сурово сдвинутыми бровями, читает письмо от сына. А в письме тяжело раненный принц просит разрешения жениться на никому не известной фройляйн без титулов и земель.
Интересно, а Его Величество и правда разрешил? Неужели подумал, что принц настолько тяжело ранен, что не стал отказывать в, возможно, последнем желании? Теперь мое воображение начало рисовать картину, где прикованный к постели принц из последних сил протягивает ко мне руку с обручальным кольцом… От таких глупостей захотелось надавать пощечин самой себе. Нет уж, хватит мне тех воспоминаний, где Его Высочество сидит перед потухшим очагом. Если маги всегда так чувствуют своих товарищей, стоящих в шаге от выгорания, то я прекрасно понимаю, почему приехавший целитель даже не стал меня по-настоящему ругать. Наверное, он, как человек военный, видел немало таких случаев.
Вспомнив о господине целителе, я вспомнила также, сколько раз замечала их вместе с Кати. И, хотя я очень тепло относилась к своей горничной, на этот раз решила добиться от нее ответов. В другое время я, конечно, не стала бы допытываться о том, что не касается поместья, если она сама не хочет рассказать. Но сейчас Кати — единственный человек, который может объяснить мне, наконец-то, зачем нужны женихи. Само собой, кроме того, что ты потом становишься хозяйкой в его доме. Раз, как оказалось, жених у меня теперь есть, а рассказывать о нем никому нельзя, то надо хотя бы выяснить, что мне теперь с этим женихом делать?
Поэтому, придя в комнату, я нетерпеливо дернула за шнур звонка. Пока Кати пришла на мой зов, я успела уже пожалеть о своем поступке. С раздеванием и одеванием я прекрасно справлялась сама, когда дело не касалось праздничных платьев. А просить нагреть ванную было стыдно, Кати все еще помогала ухаживать за раненными и я видела, насколько устает девушка от непривычной тяжелой работы. Впрочем, Кати оказалась понятливой, и сама, не дожидаясь просьбы, принесла мне кувшин горячей воды, как она этот делала обычно. Пока Кати помогала мне готовиться ко сну, я несколько раз ловила на себе ее пристальный взгляд. Наконец, когда я уже была готова и хотела отослать горничную спать, та сама начала разговор.
— Госпожа Агата, вы сегодня вся, как на иголках. Что-то случилось?
— Да нет, все, как обычно. — Вспомнив, что Его Высочество просил никому не говорить пока о помолвке, я решила промолчать. Но тогда придется отложить и мои вопросы, потому что слишком уж странно они бы прозвучали.
— Иди спать, Кати.
— Ну, уж нет госпожа Агата! Я же вижу, что что-то вас гложет. Давайте-ка, садитесь перед зеркалом, а я расчешу и заплету вам волосы. И поговорим, заодно.
— Да ладно, Кати, я сама быстренько заплету. Иди, ты, наверняка, совсем вымоталась с этими рыцарями.
— Не больше чем все. — Горничная пожала плечами. — Жалко их, конечно, аж слезы на глаза наворачиваются. Но теперь, когда господин целитель приехал, можно хоть вздремнуть спокойно. Точно знаешь, что не проспишь никого. А то мы с девочками глаза закрыть боялись ночами, вдруг заснешь, а потом всю жизнь себе не простишь… Да вам ли не знать. Думаете, я не знаю, что вы не меньше нас измучились? То вас спать вечером не загонишь, в то вон, книжка ваша третий день так и лежит, как положили.
Действительно, книжка с приключениями очередного доблестного рыцаря так и лежала не открытой. Сперва казалось странным читать про выдуманных героев, когда рядом с тобой, в гостевом крыле страдают от ран герои настоящие. И ты могла бы им помочь, но тебе нельзя… Потом, за уроками целительства и магии я совсем забыла о ней. Истории Его Высочества оказались намного увлекательнее. Даже та, сегодняшняя из-за которой мы так глупо попались.
— Кати! — Решилась я. — Не отпирайся, пожалуйста, я все равно никому не скажу, но я много раз видела тебя в парке с господином целителем. Он тебе нравится?
— Ой! — Рука Кати на мгновение дрогнула, но она быстро взяла себя в руки. — вы, госпожа Агата, только госпоже баронин не говорите, а то выгонит чего доброго!
— Не скажу, я же обещала. Так нравится?
— Конечно! — Кати раскраснелась. — вы же сами с ним общаетесь, госпожа Агата! вы же видите, какой он. Ну как он может не нравиться?
Действительно, господин целитель — человек весьма обходительный и приятный. Если это заметила я, наверняка, могла заметить и Кати, и другие девушки. Правда, он намного старше, но папа Иан тоже был не молодым…
— Я хотела спросить. Кати, ну, раз ты с ним встречаешься, то, наверное, знаешь…
— Вы о чем, госпожа Агата? Спрашивайте уже, а то