Читать интересную книгу Алхимия убийства - Кэрол Макклири

— Милости прошу, дорогая моя Нелли.

— Оскар!

Он сияет от радости, когда я сажусь рядом с ним. После того как усаживается и Рот, экипаж трогается. Я крепко обнимаю Оскара и целую в щеку:

— Я ужасно переживала за вас.

Он широко улыбается.

— Не думали же вы, что я оставлю вас в руках этих гуннов. Мы отвезем вас на вокзал и посадим в поезд до Гавра. Я уже заказал вам билет на паром до Лондона. Оттуда вы можете поплыть до Нью-Йорка. Конечно, я буду вашим попутчиком. После того как помог вам бежать, я стану персона нон грата в Париже.

Меня еще никто так не изумлял.

— Я не могу поверить, что вы вызволили меня на свободу.

— Собственно говоря, дорогая моя, я лишь солдат в проведении этой операции. Тактическая разработка плана — заслуга нашего гения Андре. — При этих словах Оскар кивком указывает на Томаса Рота.

— Андре?

— Да, Андре. Мой друг, с которым я все время пытался вас познакомить. — Оскар с довольным видом потирает руки. — Правда, замечательно? Всегда восхищался актерским талантом Андре. Он исполнял роль ассистента Пастера, чтобы выручить вас. Мы должны покинуть территорию Франции, прежде чем префект обнаружит наш небольшой обман.

Я встречаюсь взглядом с человеком, которого знаю как Томаса Рота.

— Андре. — С непривычки я с трудом выговариваю это имя. Оскар знает его как Андре. Пастер называет Ротом. Но будь он с окладистой бородой, в очках, с длинными волосами, свисающими из-под надвинутого на глаза канотье, это вылитый Перун, человек в черном.

Оскар не спускает с меня глаз, когда экипаж вдруг останавливается.

— Дорогая моя, почему вы так бледны? Не тревожьтесь, Андре не арестуют, он едет с нами.

Дверца открывается. К нам подсаживается человек со стальным шаром вместо руки. В другой руке у него пистолет.

Андре улыбается нам.

— Вы, кажется, знакомы с мсье Маллио?

Оскар смотрит на меня.

— Нелли, что…

— Вы правы, Оскар, ваш друг Андре — хороший актер. — Потом я обращаюсь к Андре. — Я бы сказала, даже великий, потому что ввели в заблуждение Пастера.

Андре пожимает плечами:

— Это было не трудно. Пастер увлечен своей работой, и я помогал ему. Я лучший ученый во всем институте за исключением самого Пастера. И я учел его настроения, отразившиеся в одном из его страстных увлечений кроме науки.

Я сразу догадалась, о чем он говорит, вспомнив тематику произведений искусства в кабинете Пастера.

— Патриотизм. У него все работы об освобождении территории, отторгнутой Германией у Франции.

— Браво, — хлопает в ладоши Андре. — Рекомендации от эльзасского исследователя на захваченной территории, иностранный акцент, приобретенный мной, — и Пастер с большой охотой дал согласие, чтобы я работал в институте. Но нужно и мне отдать должное. Я произвел на него впечатление своими способностями. — Андре улыбается Оскару. — У тебя явно нездоровый вид. Может быть, ты, не дай Бог, заболел лихорадкой? Что вы думаете, мадемуазель Блай? Не кажется ли вам ситуация критической?

В кои-то веки я молчу, но в глубине души должна признать: ситуация действительно кажется критической.

— Нелли, боги не поскупились для меня. — Оскар вздыхает. — Я гениален, у меня знатное имя и высокое социальное положение. К сожалению, я не наделен свыше талантом распознавать обман друга.

— Не берите в голову. — Я похлопываю Оскара по руке. — Он обманул многих. — Потом обращаюсь к Андре. — Как вам удалось на картине Тулуза появиться в образе Томаса Рота и радикала Нурепа? — Я задаю этот вопрос, чтобы не впасть в панику. Повинуясь инстинкту, мне хочется выскочить из экипажа, но пистолет в руке Маллио сдерживает меня.

Андре усмехается.

— Это проще простого. Пастер никогда не видел меня в роли Нурепа. Я выполнял свою работу вне института и непосредственно контактировал только с одним из его сотрудников. По воле случая тот человек уехал в Египет и умер там во время эпидемии. Так что для меня открылась вакансия. Он был единственным, кто, собственно, видел меня с бородой и в очках. Я привел с собой Рене, потому что он никогда не встречался с Нурепом. А Люк Дюбуа по моему указанию устраивал маскарад с переодеванием.

Я киваю, словно это захватывающее признание, но на самом деле готова закричать и выпрыгнуть из экипажа.

— Борода и очки, шляпа, спущенная на лоб поверх длинных волос, — всегда один и тот же маскарад. В сущности, я никогда не видела вашего лица. Я гонялась за человеком с окладистой бородой и в очках. Если вы давно знали, кто я, почему позволяли выслеживать вас?

— Потому что вы были очень полезны мне. Пока вы суетились, подстрекали полицию и направляли ее против убийцы, я имел возможность осуществлять свой план. Конечно, сейчас, — он пожимает плечами, — вы стали бесполезной.

Я слегка наклоняюсь к нему. Несмотря на мой страх, это тот человек, который убил Джозефину и других женщин. Я ненавижу его всей душой.

— Знаете, вы же сумасшедший. Вы больной че… нет, я чуть не сказала «человек», но вы — животное. Хуже того, вы дикий, бешеный, безмозглый зверь из бездны ада.

На мгновение что-то ужасно мерзкое, противоестественное мелькнуло в его глазах, и он не на шутку пугает меня, но я и виду не подаю. Он не увидит моего страха — такого удовольствия я ему не доставлю. Он вытаскивает руку из кармана, тут же раздается щелчок и сверкает лезвие ножа.

Оскар хватает меня и прижимает к спинке сиденья, заслоняя собой.

— Пусть я человек не здравомыслящий, но не позволю поднимать руку на женщину, особенно эту.

Андре пресекает благородный порыв Оскара взмахом ножа.

— Сейчас ей ничего не будет. Я приберегу ее для другого случая.

Он улыбается и откидывается назад. Но стоило мне немного отдышаться, как он вдруг бросается на меня. Его лицо так близко, что я чувствую его дыхание и острое холодное лезвие, приставленное к моему горлу.

— Ты мне еще пригодишься. Я с удовольствием загляну тебе в глаза, когда буду медленно вспарывать.

Оскар и я сидим ни живы ни мертвы.

Андре снова как ни в чем не бывало выпрямляется. Нож убран, но я все еще чувствую холодное лезвие на своей шее. Он хочет убить меня, как убил Джозефину. А я могу только сидеть и ждать. Бедный Оскар. Он поражал своим великолепием грубых, отчаянных сорвиголов в шахтерском Лидвилле, а тут смотрит на меня раскрыв рот, совсем не похожий на прежнего златоуста.

— Не берите в голову. — Я опять похлопываю его по руке.

Его глаза застилают слезы.

— Простите меня, Нелли. — Он смотрит на Андре. — Прикинувшись моим другом, вы обманули меня. Вы убили двух людей, которых я любил. Люк и Жан Жак были ангелами во плоти, и вы отняли у них жизнь.

Андре вскидывает брови.

— Они были дураками. Как ты, они были кафешантанными радикалами, болтавшими о революции, но не желавшими подкрепить свои идеи делами. Ошибка Жан Жака в том, что он проявил слишком большое любопытство к тому, чем я занимался. Он шпионил за мной. Я приказал Люку убить его, но Люк подвел меня. В итоге мне пришлось решить обе проблемы.

Я понимаю, что войти в социальный круг Оскара было идеальным выбором для Андре, Рота, Перуна, или как бы он себя там ни называл. Этот круг не только имел туже самую сексуальную и политическую ориентацию, что и он, но, поскольку личная деятельность принадлежащих к нему людей осуждалась законом, они стремились собираться и общаться главным образом тайком в отличие от других сообществ друзей. Дорогой Оскар, я вижу как нарастает в нем гнев, от которого лицо становится розовато-лиловым, как рубашка. Я нисколько не сомневаюсь, что этот добродушный великан, не будь здесь Маллио с пистолетом в руках, нацеленным на нас, вцепился бы в горло Андре. Я решаю снова заговорить с Андре, чтобы предотвратить бессмысленное геройство со стороны Оскара.

— Как вас называть — Андре, Рот или Перун?

Он лишь самодовольно смотрит на меня. По-моему, ему все равно, как мы будем его называть. Он владеет ситуацией, и ничто другое ему не важно. Я также не понимаю, почему приспешник графа связался с анархистами, но может быть только два объяснения — либо деньги, либо то, что Маллио сам анархист.

— Как вы могли работать с графом, если он и есть богатый промышленник, кого ненавидит ваше анархистское движение?

— Я не работал с ним. Я пользовался им. Он финансировал мои исследования, платил Институту Пастера, чтобы я получил доступ к их работам.

— А ваш друг, — я киваю на Маллио, — прокладывал вам дорогу. Вы в курсе, что полиция разыскивает вас. Если вы перестанете…

Он разражается хохотом, и Маллио присоединяется к нему. Ужасный смех. Это сущий дьявол.

— Ты же не понимаешь, что я помогаю им поймать меня. На реке стоит баржа, где находится моя лаборатория. Их ждет большой сюрприз, когда они попытаются захватить ее. Но будь спокойна, они умрут быстрее, чем вы двое.