Читать интересную книгу Рыцари былого и грядущего. Том II - Сергей Катканов

Это же просто бульварная дешёвка. Не надо сомневаться, что над созданием подобных «чудес» Синан лично не мало потрудился, как минимум распуская слухи, а порою — устраивая инсценировки. Чего стоит одна история с говорящей головой. В шатёр Синана заходят люди и видят, что на земле на блюде лежит отрезанная голова, которая начинает вещать, уведомляя о высочайшем духовном ранге Синана. Люди, поражённые до глубины души, уходят, и тогда из ямы, закрытой коврами, вылезает целый человек. Ему тут же отрубают голову и через минуту всем желающим показывают сей предмет, только что говоривший, чему есть свидетели. Если представить себе психологический тип Синана, не возникает сомнений в том, что он был вполне способен на такие проделки.

Ибн Джубайр писал про Рашид ад-Дин Синана: «На склонах горы Ливан располагаются крепости еретиков — измаилитов, они приписывают человеческому существу божественные черты. Судьба послала им дьявола в человеческом обличье по имени Синан, который увлёк их ложью и выдумками и очаровал их. Они сделали его своим божеством, вверив ему свои души и полностью подчинившись ему».

Понятно, что это оценка врага, то есть человека предубеждённого, к тому же по-восточному горячего и склонного к преувеличениям, но это, в основе своей, справедливая оценка. И всё-таки Синан — это одно, а люди, любившие его, это другое. Актёры и поклонники заслуживают разного отношения. И уже нисколько не смешно читать о том, что люди Синана считали его высшим существом. Сам он поддерживал такие мнения, но избегал говорить о том, кто он есть на самом деле. Одни полагали его богом во плоти, другие считали имамом. Когда он охромел, ему попросту предложили на время умереть, чтобы вернуться к ним в прежнем облике — не сомневались, что это вполне ему по силам. Синану воздавали беспрецедентные почести, построили посвящённое ему святилище. Многие верили, что он не умер, а перешёл в сокрытое состояние и когда-нибудь выйдет из пещеры в Кафе, куда удалился.

Любовь простых измаилитов к Синану была очень горячей и искренней. Можно ли снискать такую любовь, благодаря лишь актёрским дарованиям и ложным чудесам? Очевидно, тут всё сложнее. Синан умел проявлять к простым людям большую чуткость. Об этом так же рассказывали немало историй.

Однажды он пораньше отослал крестьян с работы, потому что в их деревне поранился ребёнок, и он нуждался в немедленной помощи. Случай поразительный, исключительный для исламского мира. Великий повелитель заботится о больном ребёнке какого-то ничтожного крестьянина. Крестьяне привыкли к тому, что жестокие и высокомерные эмиры топчут их копытами коней, словно дорожную пыль. И вот они видят, что грозный владыка относится к ним, как к людям, проявляет внимание к их повседневным нуждам. Конечно, сердца этих крестьян были навеки отданы Синану, и они готовы были в любой момент умереть за любимого повелителя.

Однажды Рашид ад-Дин вошёл в одну деревню. Народ пришёл к нему, предлагая гостеприимство, и старейшина деревни принёс ему еду под покрывалом. Синан приказал, чтобы еду отложили в сторону, и никто не открывал покрывало. Когда, отобедав, он поднялся и уже готов был сесть на коня, старейшина спросил: «Господин, почему ты не отведал моей еды и не успокоил моё сердце?». Синан тихо ответил: «Из-за спешки твоя жена забыла вынуть внутренности из цыпленка, а я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал».

Это действительно трогательный факт заботы о чести последнего из подданных, о его психологическом состоянии. Старейшина не столько был поражён ясновидением Синана, сколько тронут тем, что господин уберёг его от позора.

Однажды к Синану направилась группа богословов из Дамаска, намереваясь вступить с ним диспут и доказать, что они, сунниты, исповедуют чистый ислам, а Синан уклонился от веры, завещанной Мухаммадом. Влюблённый в Синана Абу Фарас, рассказывая эту историю, конечно же сообщает, что Синан, «приводя красноречивые доказательства, а так же убедительные и изящные аргументы», решительно припёр к стенке сорок богословов и неопровержимо доказал, что он и его люди — самые что ни на есть правоверные мусульмане. Не удивительно в устах апологета звучит и история о том, что Синан каждому из этих богословов безошибочно предсказал время и место смерти. Но весьма удивительна следующая подробность встречи Синана и богословов: «Господин Рашид ад-Дин сказал: «Разместите их в саду и пошлите туда живой скот, и птицу, и горшки, и блюда, и новые ложки, и монеты, чтобы они смогли купить на них всё, что пожелают. Они думают, что мы не мусульмане и не позволят себе есть нашу еду»».

Именно такие подробности дышат подлинностью, потому что вряд ли могли быть придуманы, исходя из задач прославления Старца Горы. «Они брезгуют нами, и мы должны уважать их право нами брезговать», — установка весьма нестандартная для авторитарного лидера, каждое слово которого сторонники воспринимают, как великую истину. Что ни говори, а Синан был человеком весьма тонким и чутким, умевшим расположить к себе сердца врагов.

Факты человеческого отношения к людям со стороны Синана впечатляют куда больше, чем все его глупые чудеса. Конечно, и тут чувствуется немало актёрства, позёрства, рисовки. Проявляя человечность, Синан явно играет роль и любуется собой. Но это уже нечто настоящее, а не бутафорское, тут есть к чему отнестись с уважением, это одна из реальных опор его власти. Вторая реальная опора Синана — высокий профессионализм его людей, действительно обладавших пусть и не фантастическими, но, безусловно, впечатляющими диверсионно-шпионскими навыками. Рассказывают, например, такую историю. Однажды к Саладину пришёл посланник Синана, сказавший, что хочет говорить наедине. Саладин отослал своих придворных, оставив лишь двух мамелюков: «Эти двое мне, как сыновья. Я и они — одно». Тогда посланец Синана повернулся к мамелюкам и спросил: «Если бы я приказал вам от имени учителя убить этого султана?». Они достали мечи и сказали: «Приказывай».

Прочитав эту историю, Сиверцев почувствовал, что ему не смешно. Конечно, тут ощущался всё тот же дешёвый антураж зловещей мифологии, и история эта, вероятнее всего — вымышленная, но, как ни странно, она дышит некой психологической достоверностью, вполне реальным трагизмом человеческих отношений на Востоке.

Ассассины действительно обладали навыками всепроникновения, были виртуозами вербовок, имели разветвлённую агентурную сеть. Порою, без всяких сказок, казалось, что ассассины — везде, и в самом узком кругу приближённых Саладина их действительно было немало. Великий султан имел все основания бояться маленького горного князька.

Ассассины организовали два покушения на Саладина, в 1175 и 1176 году. В обоих случаях султан чудом остался жив. Саладин был вынужден принять беспрецедентные меры безопасности. Он мог каждый год предотвращать по покушению, но это означало жить в постоянном и невыносимом напряжении. Мог ли султан раздавить Старца Горы по-простому — при помощи грубой военной силы? Это было нелегко, но в принципе возможно. В августе 1176 года Саладин осадил главный оплот низаритов Сирии — Масиаф. Однако, вскоре он безо всякой видимой причины снял осаду и ушёл. Это уже не миф, а страшная реальность, которая навсегда останется покрыта мраком. Никто не знал и не узнает, почему Саладин отступил от Масиафа. Говорили, что он тайно встретился со Старцем Горы и заключил с ним договор. Но почему — тайно, почему этот договор остался скрытым? Унизительно было говорить о союзе с тем, кто не раз пытался тебя убить? Но ведь куда более унизительно отступать без боя, навлекая на себя обвинения в трусости. Очевидно одно: отступив от Масиафа, Саладин унизился, и если он молчал о причинах отступления, значит, будучи обнародованы, они ещё больше увеличили бы его унижение. Вот тут уже фигура Старца Горы представляется отнюдь не бутафорской, а реально страшной.

Вообще, сирийских ассассинов много раз могли бы раздавить те или иные достаточно могучие правители как франков, так и мусульман. Но никто почему-то не сделал этого. Похоже, ассассинов считали необходимой шестерёнкой в политической машине Востока. Конечно, Восток мог жить без ассассинов, но они открывали перед всеми силами Востока такие возможности, которыми никто не хотел пренебрегать. И эту реальность создал Синан.

Кем он был? Рашид ад-Дин Синан родился близ Басры в южном Ираке в зажиточной семье. Он бежал а Аламут ещё юношей после ссоры с братьями. В Аламуте он подружился с молодым Хасаном II, изучал науки. Когда друг Синана Хасан II пришёл к власти в Аламуте, он поставил Синана во главе сирийских низаритов. Низариты в Сирии на момент появления там Синана уже реально действовали, но не имели большого веса, и своей будущей славой они обязаны именно этому вождю. Синан признал провозглашённое Хасаном II учение Киямы, знаменовавшие фактический разрыв с исламом. Пока был жив Хасан II, Синан подчинялся Аламуту, но наследника Хасана II Синан не признал, община сирийских низаритов стала независимой от Аламута и вообще ни от кого независимой. И это сделал Синан.