— Некоторые слепы, как кроты, не видят дальше своего носа, правда, Бонни?
— Точно. А еще у этих некоторых бывают тупые как пробка кузены.
— Хм, кто бы это мог быть?
Когда Густав ушел, Бонни па время притихла. Потом заметила:
— Твой кузен — настоящий ловелас. — И, вздохнув, добавила: — Некоторые мужчины рождены только для того, чтобы флиртовать.
— . Никогда не считала Густава любителем заигрывать с женщинами. Просто у него легкий характер, и он быстро ладит со всеми. Но Густав бывает и серьезным, а некоторые вещи принимает очень близко к сердцу. Поэтому-то он ко мне и приехал. Знаешь, Бонни, ведь именно Густав поддержал меня и убедил отправиться за наследством.
Вскоре появился Берни. С первого взгляда было ясно, что он очень устал. Умывшись, Берни медленно подошел к столу.
— Пахнет вкусно. — Он улыбнулся, взглянув на Кристин. Бонни подошла к брату и взъерошила ему волосы на затылке.
— Ты, наверное, так устал, что и поесть-то не в состоянии.
— Ты права, но не совсем. Я голоден как медведь.
— А Густав был голоден как волк. Он бы слопал весь пудинг, не придержи мы часть для вас с Баком!
— Бак вроде не собирался возвращаться раньше полуночи.
— Так поздно? — Кристин поставила горячий кофейник обратно на плиту. — Ради Бога, куда он уехал?
— Куда-то на север. Сказал, что когда будет подъезжать к ранчо, то подаст нам знак, чтобы мы его ненароком не подстрелили.
— Берни, давай я подежурю вместо тебя, — предложила Бонни. — Тебе нужно отдохнуть.
Берни резко поднял голову и сердито посмотрел на сестру.
— Предупреждаю, Бонни, никогда этого не предлагай! Если хоть раз еще скажешь такое, рассержусь как черт! Не считай меня инвалидом, я вполне могу нести свою ношу! Может, я не так быстро бегаю, но все остальные мужские обязанности вполне способен выполнять!
— Я знаю, но… всего несколько дней назад ты с трудом слез с повозки. Я беспокоилась, что…
— Хватит. Первым на дежурство заступит Густав, когда придет моя очередь, он меня разбудит.
Вечер все тянулся и тянулся, казалось, ему не будет конца. Когда ужин Бака был убран в остывающую печь, а в кухне наведен полный порядок, Кристин села в кресло и принялась вязать шарф. Через час она отложила вязанье.
— Пойду прогуляюсь перед сном.
— Я с тобой.
Бонни пошла в комнату за плащом, а Кристин накинула на плечи шаль и зажгла фонарь. Девушки вышли вместе. Стояла прохладная осенняя ночь.
— Должно быть, здешняя местность расположена выше Биг-Тимбера, я не замечала, чтобы там были такие холодные ночи, — сказала Бонни.
Возвращаясь в дом, они услышали голос Густава:
— Знаете, я бы не прочь съесть еще пудинга. Девушки остановились, переглянулись и рассмеялись.
— Густав, где ты?
— Крис, погаси фонарь. Свет видно за милю.
Кристин задула огонь.
— Где ты?
— На крыше сарая.
— Будет тебе, я серьезно!
— Я знаю, где он! — воскликнула Бонни. Она схватила Кристин за руку и потащила к поленнице. Густав сидел на бревне, винтовка лежала рядом.
— Как вы догадались, где я?
— Если ты хотел подкрасться незаметно, нужно было как следует спрятать свои волосы.
— Садитесь, составьте мне компанию.
— Бонни, ты оставайся, а я пойду спать. Густав потянул девушку за подол.
— Что скажешь, Бонни-карие глазки?
— Только ненадолго. Но если ты будешь слишком распускать язык…
— Язык не буду, но за руки не поручусь.
— Только попробуй! Я умею отбиваться от назойливых кавалеров!
— Знаешь, кузен Гус, кажется, ты нашел пару себе под стать. — Кристин улыбнулась, — Я повешу фонарь на крюк над крыльцом.
Когда они остались одни, обычно бойкая Бонни сразу же притихла. Она. села на бревно в футе от Густава. Тот, казалось, тоже утратил присущее ему остроумие.
Растерявшись, не зная, что сказать, Бонни в конце концов тихо проговорила:
— Что-то твоя кузина стала молчаливой.
— Это все из-за Бака. Она в него влюбилась, но не хочет признаться в этом самой себе.
— Она ему тоже нравится. Я заметила, как он на нее смотрит, когда Кристин не видит. А как ты к этому относишься? Одобряешь?
— Черт, сам не знаю. Насколько я помню, за Крис ни разу никто не ухаживал. Она не очень хорошо осведомлена… в таких вопросах.
— Но ты-то осведомлен! По-моему, ты вполне можешь заменить пособие по ухаживанию.
— Что ж, я и впрямь люблю приударить за женщинами… Иногда.
— Думаю, гораздо чаще, чем иногда.
— Ну что я, бедный-несчастный, могу поделать, если девушки бегают за мной толпами! Пришлось даже завести специальную дубинку, чтобы отбиваться от поклонниц.
Бонни расхохоталась.
— Ей-богу, Густав, ты ведешь себя как петух в курятнике!
— А ты — моя маленькая рыжая курочка. Как думаешь, Берни разрешит за тобой ухаживать?
У Бонни вдруг перехватило дыхание.
— Это ты у него спрашивай.
— А как насчет того парня из города, который положил па тебя глаз?
— Берни тебе рассказал?
— Да, твой брат сказал, что он без ума от тебя.
— Не понимаю почему… Густав не дал ей договорить:
— «Не в нашей власти выбирать, кого любить иль ненавидеть». Это из стихотворения Кристофера Марло.
— Марло? Кто это?
— Был такой англичанин, он умер лет двести назад. Крис дала мне томик его стихов, и я прочел их, наверное, раз по сто и многие выучил наизусть.
— Я не сильна в поэзии…
— Я тоже, но когда начал читать Марло, мне сразу понравилось. Больше всего я люблю вот эти строчки…
Приди ко мне, моей любовью стань, И нам откроется неведомого грань: Гармония холмов, долин, полей, Природы чудо, тайна жизни сей.
— А тебе нравится? — спросил Густав, немного помолчав.
— Красивые стихи… но я их не совсем понимаю.
— Подумай немного над ними. Впрочем, хватит об этом. Лучше расскажи о мужчине, который сходит по тебе с ума. Он не пытался навязаться силой?
— Нет, Дел всегда вел себя, как джентльмен. Я его не боюсь, то есть нам с Берни с его стороны ничто не угрожает, по что касается других, не знаю… Он опасный человек, очень опасный. Густав не унимался.
— Расскажи о нем поподробнее. — Он придвинулся к Бонни поближе.
Бойни рассказала о том, как познакомилась с Делом Гомером вскоре после приезда в Биг-Тимбер. Она призналась, что поначалу Дел ей очень понравился. Однако, узнав, что он наемный убийца, Бонни заявила ему, что не желает иметь с ним ничего общего. Она злилась на себя за то, что так глупо увлеклась этим человеком. Дел, казалось, спокойно воспринял отказ, но по-прежнему каждый день приходил в кафе Гейтсов.
— Пожалуй, мне его немного жаль, — прошептала Бонни. Она повернулась к Густаву, но в темноте он не видел выражения ее лица. — Он совершенно бесчувственный ко всему, за исключением…