Читать интересную книгу Поэмы Оссиана - Джеймс Макферсон

Но вернемся к старой поэме, подавшей повод для этого примечания. Это обращение к жене вождя, ушедшего на войну. Отрывок, где упоминается Суль-мала, следующий:

"Зачем ты скорбишь на скале иль подъемлешь очи на волны? Его корабль понесся на битву. Он тешится гулом сражения. Вспомни лучи былых времен, дев Оссиана, властителя арф. Суль-мала не держит орла своего вдали от кровавого поля. Она не отторгла б орла своего от гремящей стези славы".

"Юная ветвь зеленоглавого Лумона, зачем ты трепещешь пред бурей? Часто Кахмор назад приходил с мрачностремительной брани. Стрелы смерти всего только град для меня, часто стучали они по щиту моему. Я вырывался, сверкая, из битвы, как метеор из бурной тучи. Не возвращайся, прекрасный луч, из долины своей, когда усилится грохот сражения. Да не скроется от меня супостат, как он скрылся от предков моих в старину.

Сон-мору * рассказали, что Клунар ** убит Кормаком, подателем чаш. Три дня сокрушался Сон-мор о гибели брата. Его супруга приметила молчание короля и поняла, что он собрался на битву. Тайно она приготовила лук, чтобы сопутствовать герою лазоревощитному. Мрачна становилась ей Ата, когда воин на брань уходил. Со ста потоков собрались в ночи сыны Алнекмы. Они услыхали щит короля, и ярость в них пробудилась. Бряцая оружьем, они поспешали в Уллин дубравный. Сонмор их вел на брань, ударяя в свой щит временами.

* Son-mor - _высокий красивый муж_. Он был отцом Борбар-дутула, вождя Аты, и дедом самого Кахмора. Уместность этого эпизода очевидна. Но, хотя он вставлен здесь, казалось бы, для того лишь, чтобы служить примером для Сульмалы, поэт, возможно, имел в виду и другую цель, а именно подчеркнуть давность раздора между фирболгами и гэлами.

** Cluan-er - _муж поля_. Этот вождь был сражен в битве с королем Ирландии Кормаком Мак-Конаром, отцом первой жены Фингала Рос-краны. Эта история упоминается в других поэмах.

Издали следом шла Суль-алин *** через холмы многоводные. Сверкала она на горе, когда они проходили долиной. Она величаво шла по долине, когда поднимались они на мшистый холм. Страшилась она подойти к королю, что оставил ее в гулкозвучной оленьей Ате. Но когда заревела битва, когда ринулось войско на войско, когда Сон-мор вспылал, словно небесный огонь в облаках, тогда появилась Суль-алин с распущенными волосами, ибо она трепетала за своего короля. Он прекратил кровавую сечу, чтобы спасти любовь героев. Ночью противник бежал; без крови его покоился Клунар, без крови, которой должна окропиться могила воителя.

*** Suil-alluin - _красивое око_, жена Сон-мора.

Сон-мор не вспыхнул гневом, но дни его проходили безмолвно и мрачно. С очами, полными слез, блуждала Суль-алин у потоков седых. Часто взирала она на героя, когда погружался он в думы. Но она избегала взора его и, одинокая, прочь удалялась. Как буря, примчались битвы и прогнали туман из его души. С радостью он увидал, как она ходила в чертоге, как белые руки ее перебирали струны арфы".

Облаченный в доспехи, пошел вождь Аты туда, где висел его щит высоко в ночи, высоко на мшистом суку над ревущим потоком Лубара.**** Семь горбов на щите возвышались, семь голосов короля; ветер воинам" их приносил, а те возвещали всем племенам.

**** Поэт возвращается к своей теме. Описание щита Кахмора ценно тем, что оно проливает свет на успехи искусств в далекие времена. Те, кто извлекает свои представления об отдаленной древности из наблюдений над обычаями современных диких народов, вряд ли оценят по достоинству мастерство, с каким был изготовлен щит Кахмора. Чтобы хоть немного устранить их предубеждения, замечу только, что британские белги, предки фирболгов, были торговым народом, а торговля, как легко доказать на многих наглядных примерах, относящихся к нашему времени, неизменно поощряет развитие искусств и наук и всего того, что возвышает ум человеческий. Чтобы не умножать число примечаний, переведу здесь названия звезд, вырезанных на щите. Cean-mathon _медвежья голова_. Col-derna - _косой и острый луч_. Ul-oicho - _ночной правитель_. Cathlin - _луч волны_. Reul-durath - _звезда сумерек_. Berthin _огонь на холме_. Tonthena - _метеор волн_. Эти этимологии достаточно точны, за исключением Cean-mathon, в которой я не уверен, поскольку маловероятно, чтобы фирболги уже во времена Лартона обозначали созвездие именем медведя.

На каждом горбе ночная звезда начертана. Кан-матон с лучами длинными, Кол-дерна, над облаком восходящая, Улойхо, туманом одетая, и Катлина нежный луч, на утесе сверкающий. Кротко мерцая, погружает Рельдурат в синие волны свет свой закатный. Багряное око Бертина взирает сквозь лес на охотника, когда он неспешно бредет сквозь дождливую ночь, отягченный добычей ловитвы быстроногой косулей. Посреди широко разливался безоблачный свет Тон-хены, Тонхены, что ночью следила за морепроходцем Лартоном, Лартоном, кто первый из племени Болги пустился по ветру странствовать.* Белогрудые паруса короля неслись к многоводному Инис-файлу. Хмурая ночь катилась пред ним в своем туманном покрове. Переменчиво дули ветры и бросали его с волны на волну. Тогда взошла Тон-хена огневолосая, смеясь из-за тучи разорванной. Возрадовался Лартон ** лучу путеводному, что над смятенной пучиной забрезжил.

* _По ветру странствовать_ - поэтическое название плавания под парусами.

** Larthon составлен из Lear - _море_ и thon - _волна_. Благодаря своему знанию навигации это имя носил вождь первых фирболгов, поселившихся в Ирландии. До нас дошла часть старинной поэмы о нем. Автор ее, возможно, воспользовался эпизодом из этой книги, где повествуется о первом открытии Лартоном Ирландии. Поэма изобилует романтическими вымыслами о великанах и волшебниках, характерными для творений бардов позднейших времен. Содержащиеся в ней описания хитроумны и соразмерны с огромностью изображаемых героев, но из-за обилия сверхъестественного быстро наскучивают и утомляют. Удержись бард в границах вероятного - и его талант снискал бы признание. Вступление в поэму не лишено достоинств, но только часть его, полагаю, заслуживает быть представленной читателю.

"Кто первым направил черный корабль по океану, словно кита сквозь кипучую пену? Взгляни из твоей темноты на Кроне, Оссиан, властитель старинной арфы. Пошли свой свет на синие волны, чтобы я узрел короля. Я вижу, как мрачен он в дубовом своем челне; морем носимый Лартон, душа твоя - пламень! Она беззаботна, как ветер в твоих парусах, как волна, что катится рядом. Но пред тобою тихий зеленый остров; его сыны высоки, как Лумон лесистый; Лумон, что посылает с вершины своей тысячу струй, стекающих в пене по склонам его".

Пожалуй, будет лучше для барда, если мы не продолжим перевода, потому что дальнейшее описание ирландских великанов обличает в нем недостаток здравого смысла.

Под копьем Кахмора проснулся тот голос, что пробуждает бардов. Мрачной чредой потянулись они со всех сторон, каждый бряцая на арфе. Обрадовался им король, как путник погожему дню, когда он слышит вокруг журчанье далекое мшистых потоков, потоков, что рвутся я пустыню с оленьей скалы.

"Почему, - сказал Фонар, - слышим мы зов короля во время его покоя? Не смутные ль образы предков явились тебе в сновидении? Быть может, стоят они в облаке том, ожидая пения Фонара? Часто нисходят они на поля, где их сынам предстоит копья поднять. Или должны мы воспеть того, кто уже не подымет копья, того, кто поля пустошил, Момы дубравной вождя?".

"Этот перун войны не забыт, о бард минувших времен. Высоко вознесется могила его на Мой-лене, жилище славы. Но теперь верни мою душу назад к временам моих праотцев, к тем годам, когда впервые они поднялись на волнах Инис-хуны. Не одному лишь Кахмору милы воспоминания о Лумоне лесообильном, Лумоне - крае потоков, обители дев белогрудых".

"Лумон потоков пенистых, ты вздымаешься в сердце Фонара! * Солнце златит твои склоны, твои скалы с деревами склоненными. Бурая лань видна там в твоем кустарнике, олень вздымает ветвистую голову, иногда примечая пса, полусокрытого в вереске. Стопою медлительной бродят в долине девы, белорукие дочери лука; они подъемлют горе свои синие очи из-под кудрей распущенных. Но нет там Лартона, вождя Инис-хуны. Он плывет по волнам на темном дубе в заливе скалистой Клубы; на дубе, который срубил он в Лумоне, чтобы пуститься в море. Девы отводят взоры - как бы король не погиб, ибо досель никогда они не видали судна, темного всадника волн.

* Лумон, как видно из моего предыдущего примечания, это гора в Инис-хуне вблизи местопребывания Суль-малы. Дальнейшее повествование прямо связано с тем, что говорится о Лартоне в описании щита Кахмора. Там содержится лишь намек на первое путешествие Лартона в Ирландию, здесь же его история рассказана полностью, и занятно описано, как он положил начало судостроению. Этот сжатый, но выразительный эпизод в оригинале вызывал немалое восхищение. Краткость его замечательно соответствует быстрой смене событий.

Теперь он дерзает ветры призвать и погрузиться в туман океана. Уже показался сквозь дымку лазоревый Инис-файл, но в одеяниях темных ночь опустилась. Страшно сынам Болги. Взошла огневласая Тонхена. Залив Кулбина принял корабль в лоно своих гулкозвучных лесов. Оттуда стремился поток из ужасной пещеры Дутумы, где временами мелькали неясные образы духов.