В раздумьях, медленном потягивании хмельного напитка, беглом просматривании сети и прочих бессмысленных делах прошла половина часа. Эрнест уже думал допивать кружку и идти домой. Гуляющие в голове спиртовые пары дёрнули проверить один, уже довольно давно заброшенный чат. Никаких новых сообщений в нём не наблюдалось. Только последние, неотвеченные.
За этим мрачным занятием его и застал Марв. Гигант источал крепкий запах перегара, глаза за очками не прятал и в целом был настроен весьма весело. Едва поздоровавшись, опрокинул в себя остатки Эрнестова пива, заказал повторить по поллитра. Потрепал по плечу:
— А ну — ка, не дрейфь, шеф. Вчерашняя пьянка была не такой уж плохой.
— Зато день оказался ни к чёрту.
— Это ты не знаешь, какое у меня похмелье, — осклабил зубы оператор тяжелого вооружения. — Даже детоксикант не сразу убирает.
— Мне бы сейчас детоксиканта для настроения, — проворчал Эрнест, косясь на дородную официантку, несущую пиво.
— Ну так, шеф, вот его и принесли. За то, что мы пережили этот день!
А. Н. мрачно ударил своей кружкой в кружку безопасника. Белая пена слетела с кружек, потекла по рукам и на доски стола. Пришлось воспользоваться тканой салфеткой из числа тех, что висели в таверне на каждом стуле.
— База гудит. Поговаривают, что Кюсте успел доложить о возможном успехе наверх, и теперь «хозяева» могут пустить его на рушт.
— Главное, чтобы только его, — вяло откликнулся Эрнест. Пива он отпил совсем немного.
— Не бойся, тебя не тронут, — широко улыбнулся Марв.
— С чего ты взял вообще, что говорил я о себе? — быстро проговорил А. Н., резко подняв взгляд. Но не голову.
Впрочем, гиганта из Мыловарни то ли этим нельзя было пронять, то ли он прекрасно понимал настроение оперативника. Не переставая улыбаться, он взялся за пиво, но, взявшись за ручку, сначала заявил:
— Говорю же, база гудит.
— Как — то громко она стала гудеть в последнее время, — обронил Эрнест, сделав хороший глоток.
— Просто шеф, без обид, но ты общался, да и общаешься, совсем не с теми, кто болтает. Надо болтать с операторами, диспетчерами и секретарями. Вот там да, язык до пола. Так что и о твоём деле, и об отстранении знают все, кому не лень.
— Очень приятно, — саркастически ляпнул в душах А. Н.
— Зато теперь все прекрасно осведомлены не в официальных, так сказать, причинах, отстранения, а в твоей роли. Как ты копал носом землю при похмелье, как поставил на уши базу в целом и три отдела в частности, и как согласовывавших личностей пришлось искать по половине Города. Хотя должны были они находиться на рабочем месте.
— Тем больше соблазн спустить всё на меня.
— Нет, — помотал Марв головой, — поверь, у меня есть надежная инфа, что тебя не тронут «хозяева». Но источник раскрыть не могу,
— Не можешь так не можешь, без проблем.
— Вот и славно.
— А делопроизводители ничего не говорят на тему того… откуда вообще взялись тысячи согласований?
— Я спрашивал. Но мелкие сошки только выполняют очень упрямый отдельный приказ, пришедший устно и откуда — то сверху.
— Без точного указания?
— О да. А такое бывает крайне редко, поскольку Тиммерман любит за устные распоряжения драть жестоко, словно шлюху из Ям.
Некоторое время они сидели молча. Наконец, Марв решился нарушить тишину столика.
— Веришь или нет, но от этого дела разит дерьмом.
— Разило с самого начала, — усмехнулся Эрнест.
— Бросишь?
— Не совсем. Меня натолкнули на идею получше. Но она пока оформляется тут, — он постучал по голове пальцем.
— И лучше её особо не выпускать, — хохотнул гигант. — Я в ваших оперативных реалиях разбираюсь слабо, но если все болтают в отделе так же, как секретарши — твоя стратегия разнесется за пару часов после того как ты её ляпнешь за стойкой.
— Кстати, о стойке. Тебе что — нибудь заказать? Я, наверное, расплачусь и спать. Тяжелый день был.
— Нет, — покачал головой Марв и неловко начал: — Слушай, Эрнест…
А. Н. замер на полпути. Сел. Оператор флогистона Эрнестом называл его всего несколько раз. И каждый из них предварял неофициальную, но отвратительную новость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты с той рыжей…
— Давно не общаемся, — отрезал А. Н.
— И слава богу, — выдохнул гигант. — А то я её видел сегодня с каким — то щеглом в Бесильне…
Эрнест спокойно пожал плечами. Попрощаться. Расплатиться у барной стойки. Отдельно заказать себе «ирландскую автомобильную бомбу», выпить коктейль на месте. На ватных ногах выйти и направиться в сторону доходного дома Стэнтора.
Дома его ждала бутылка джина и очень длинная ночь.
Интерлюдия 4
Место: Пустоши.
Локация: «Логово».
Время: Четверг, 10–25
Вызов пришел, когда Радим наконец урвал свободный час и вернулся к любимой аналитике. Статистический бот, в принципе, мог автономно обработать любую загруженную информацию, мог даже выделить системные аномалии. А вот несистемные — только собрать или записать. На остальное всё ещё, как триста, четыреста, пятьсот и шестьсот лет назад — нужен был аналитик.
Вот Радим сидел и смотрел за мозаикой, складывающейся в результаты. Кто и где сколько потратил денег. Электронных, физических. Человеческих, урдалебских, и куда более экзотичных. Даже «бусины» попадали в поле зрения всемогущей программы. Они хотя и не могли быть отслежены физически — но, попадая в свободное обращение, вели к скачкообразной активности, расходящейся, словно круги по воде.
Вот и сейчас кто — то в районе Бесильни спустил бусину. Аналитик потянулся к голоинтерфейсу — запустить просчёт вероятного портрета кутилы, но удивленно замер. Круги экономической реакции затихали сильно раньше обычного. Словно «бусина» была бракованной. Интересно. А возможно, что — то не так не с бусиной, а с продавцом? Выглядит как нечто крайне перспективное — новая, неучтённая фигура всегда вносит приятное разнообразие в череду из участков развития и кризисов.
В предвкушении Радим потянулся. Отхлебнул ройбуша, глубоко вздохнул. Нет, вкус этого непонятного заменителя был прекрасен. Но — не кофе. А его как раз нельзя, приписанный к отделу врач Организации настоятельно порекомендовал отказаться от кофеина.
— Итак, кто же вы, мистер Икс? — негромко пробормотал Радим, занёс руку для запуска уточняющей серии скриптов. Замер, почувствовав вибрацию в закрепленном на запястье коммлинке. «Улитка» бы его уже соединила, но с такого рода имплантом в голове вход в «Логово» был заказан любому. Даже мастеру.
Итак.
Тоновый сигнал.
— Отдел три — восемь, аналитик…
— Радим, — прогудел сухой голос. — Знаю. Жду тебя через двадцать минут. Прихвати отчёт… сам знаешь по кому. Отбой.
Аналитик вздохнул. Снова Третий. Снова говорить неизвестно о чём. Радим бросил тоскливый взгляд на программу — бота, заблокировал доступ к голопанели. Схватил папку и, бросив на ходу нечто невразумительное коллегам, понёсся к лифту.
Скоростной лифт. Остаток одиннадцать минут.
Дверь заперта, зато гермоворота открыты. Сканирование тела, сканирование радужки, сканирование чипа, проверка биоматериала. Пять минут. Проверка наличия в списке. Три минуты.
— Мастер ждёт вас в малой книжной гостиной. Найдете дорогу сами?
— Справлюсь, — бросил Радим и припустил, стуча каблуками по паркету.
Справляться вышло как — то не очень. По привычке аналитик побежал к атриуму (три минуты), на полпути свернул к кофейне, неподалеку от которой располагались три литературных гостиной — большая, малая и средняя.
Минута.
Наконец — то. Малая. Радим едва сбил шаг, попытался выровнять дыхание, как услышал за плечом вкрадчивое:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Никогда не понимал любовь Организации к норам.
Аналитик ответить не смог. Занимался восстановлением дыхания. Третий продолжил сам, размышляя вслух:
— Даже современные климатические машины, даже все релаксанты — трансляторы нелюдей неспособны заглушить атмосферу замкнутого пространства. Первое время я ждал выхода наружу как самого желанного события. М-да…