— …время — это самое дорогое, что есть у человека, — хором закончили Настя и Кирилл.
— Вы можете смеяться надо мной сколько угодно, но вы не можете отрицать, что я права. — Калерия Андреевна пожала плечами, но по ее глазам было видно, что она не сердится на насмешников.
Калерия Андреевна терпеливо подождала, пока Настя поест, а потом начала ее подробно расспрашивать. Настя ответила на все ее вопросы и рассказала о своей встрече с Поплавским во всех деталях. Калерия Андреевна, не перебивая, молча слушала.
— Мама, ну что же ты молчишь?
— Я очень за тебя рада. У меня даже и не возникало сомнений, что он просто ухватится за твою рукопись.
— Мама! — В голосе Насти сквозило удивление, смешанное с осуждением. — Ты всегда была такой объективной.
— Вот именно.
— Но откуда ты знаешь? Ты даже не читала. А говорить так, только потому, что я твоя дочь, просто неудобно.
— Почему не читала? По-твоему, что я делала днем, когда ты была в школе? Я читала, и мне очень понравилось.
— Мама! — Пораженная Настя прижала руки к груди. — Ты все это прочитала?
— Конечно, а еще и Марине Теодоровне рассказала.
— Так вот почему ей так не терпелось прочитать. Ты, оказывается, мне рекламу создавала среди своих коллег.
— Мои коллеги — это и твои коллеги. Тебе, между прочим, звонила Наталья Сергеевна. Очень волновалась, как закончился твой поход к издателю.
— Он не издатель, он литературный агент. Его задача — искать издателя, а сначала он готовит рукописи к изданию.
— Это все мелочи, самое главное, что ты сделала первый шаг.
— И еще совсем не известно, чем это может кончиться, — грустно заметила Настя.
— Даже если у тебя ничего не получится в этот раз, ты будешь искать дальше. Мало у кого из начинающих писателей сразу все получалось. Нужно работать.
— Я поняла, мамочка. — Настя с улыбкой посмотрела на мать. — А пока мы будем ждать целых пять дней.
— Ничего, самое важное ты уже сегодня сделала.
Как оказалось, ждать было труднее всего, Настя устала отвечать на вопросы коллег. Правда, Наталье Сергеевне уже в первый день удалось покончить с расспросами. Видя, что Настя очень переживает, она довольно быстро проинформировала всех заинтересованных лиц и объяснила, что о результатах можно будет узнать не раньше чем через неделю.
Труднее всего было по вечерам. Когда Кирилл засыпал, Настя садилась на диван в своей комнате и замирала, закутавшись в теплую шаль.
— Как ты себя чувствуешь? Мерзнешь?
— Нет, мама. Просто мне ничем не хочется заниматься.
— Пойди позвони Ирине.
— Она, наверное, занята, по вечерам у нее светская жизнь.
— Почитай что-нибудь.
— Я все прочитала.
Калерия Андреевна вышла из комнаты, вскоре она вернулась и положила в сумку Насти деньги.
— Поезжай завтра после занятий с Кириллом на книжную ярмарку. Купи себе книг. Что ты на меня так смотришь? Я сегодня пенсию получила.
— Мама, у меня зарплата только через десять дней, а у Кирилла нет обуви.
— Не мелочись, Настя. Не хочешь развлекаться, хоть почитай что-то доброе. Это должно благотворно повлиять на твоего ребенка.
— Какого ребенка?
— Твоего будущего… Тебе сейчас очень нужны положительные эмоции.
— Мама!
— Да, я знаю, что говорю. И не думай, пожалуйста, что твоя мать только и умеет, что брюзжать. Я в своей жизни тоже многое повидала и узнала.
— Мамочка моя, да что бы я без тебя делала! — Настя обняла Калерию Андреевну и крепко к ней прижалась. — Ты у меня самая замечательная.
— И гулять тебе нужно больше… и спать, — чуть ворчливо добавила Калерия Андреевна.
29
— Настя! Пора вставать. — Голос мамы звучал тихо. — Кирилл уже завтракает.
— Сейчас, — Настя с трудом оторвала голову от подушки, — только еще немножко полежу.
— Не забудь, тебе сегодня звонить Поплавскому.
Настя разом проснулась. Конечно же, она не забыла, что днем ей предстоит звонить в агентство «Виктория». Недаром она не могла вчера вечером так долго заснуть: в голову лезли непрошеные мысли. Она проговаривала про себя фразы, складывала губы в улыбку, отрабатывая спокойное выражение лица на случай, если завтра ей откажут и придется забирать рукопись домой. Но вот чего она никак не ожидала, так это того, что ее мама, стойкая, закаленная в боях с разными неблагоприятными обстоятельствами и критическими ситуациями, которые так часто складываются в школе, ее мама будет так волноваться.
— Ты, главное, не думай о последствиях, — говорила она. — Отрицательный результат — тоже результат. Начало всегда бывает трудным, главное, что ты должна помнить: тебе вредно волноваться. Думай о хорошем.
— Мама!
— Я поняла, что ты хотела сказать. Конечно же, ты совершенно права. Мы с тобой будем абсолютно уверены в твоем успехе.
— Я так совсем не думала, — почему-то шепотом сказала Настя.
— И напрасно, нам с тобой нужно думать только так и никак иначе. Иди одевайся, а то опоздаешь в школу. Твои воробышки будут волноваться, подумают еще, что заболела.
— А я не могу доставить им такой радости, — со вздохом сказала Настя и встала с кровати.
На первой перемене в класс забежала Наталья Сергеевна:
— Настя, ты только не переживай, все будет хорошо. Наши все тебя поддерживают, будем дружно кулак держать на счастье.
— Как это?
— Ох уж мне эти вечные отличницы! Ты что, никогда не держала кулак на счастье? Всегда экзамены сдавала без страха?
— Почти.
— Неужели никогда не слышала об этой примете?
— Никогда. Как-то без нее обходилась.
— Не знаешь, так слушай, что скажу. Если у человека сложный экзамен, то его друг или родственник держит все время зажатый кулак на счастье.
— Весь день?
— Можно и весь день, но обычно кулак держат зажатым во время экзамена. Запомнила?
— Запомнила.
— Так и знай, что за тебя сегодня вся школа переживает.
— Ты хочешь сказать, что все знают?
— Нет, что ты! Только…
Наталья Сергеевна, что-то чуть слышно бормоча, стала сгибать пальцы на руке, делая вид, что считает всех посвященных лиц. Когда она перешла к пальцам второй руки, Насте стало ясно, что ее просто разыгрывают. Она с облегчением рассмеялась.
— Ну наконец-то! И наша Несмеяна развеселилась. Я уже бояться стала, что мне перемены не хватит, чтобы тебя привести в чувство. А если серьезно, то не переживай, все у тебя должно сегодня получиться. Ты мне поверь, у меня глаз верный. Я побежала, скоро звонок.
Наталья Сергеевна торопливо взглянула на часы и выпорхнула из класса. Ободренная поддержкой, Настя перестала каждую минуту смотреть на часы и переживать, что время тянется так нестерпимо долго. Уроки шли своим чередом, Настины ученики старательно читали и писали, делали ошибки и исправляли их. Но вот прозвенел звонок, и уроки закончились. Даже стало немного обидно, что мучительное ожидание наконец закончилось. Настя могла пойти в учительскую и позвонить, но она почему-то не спешила этого делать. Она старательно собрала и сложила тетради, убрала в шкаф наглядные пособия, повесила на вешалку забытый кем-то шарф, задвинула свой стул и подровняла парты.