— Серёж, пойдём…
— Насть, не лезь, пожалуйста. Сами разберёмся.
— Вы не разбираетесь, вы орёте друг на друга. Может, успокоиться и нормально поговорить?
— Нормально, Анастасия, говорят с нормальными людьми, — жёлчно ввернул от окна тёмный. — Сергея я к этой категории с недавних пор не отношу.
— Да ты… ты…
Серёжка не стал отталкивать меня с пути, чтобы прорваться к обидчику: схватил со стола сахарницу и со всей дури швырнул в раскуривающего сигарету колдуна. Не попал, но оконное стекло разлетелось вдребезги, и Сокола, кажется, задело осколками.
— Ах, ты ж гадёныш, — прошипел он. — С–сопляк! Я тебе сейчас…
— А ну прекратили! — Натали стала в дверях, уперев руки в боки. — Иначе сейчас я орать буду. Антон! Антон, ты где?
— Здесь, — как по волшебству появился рядом с ней охотник.
— Антон, как единственный нормальный мужчина в этом доме, можешь мне объяснить, что происходит?
Лысый развёл руками.
— Ясно. Тогда слушайте оба сюда…
Провести воспитательную работу Нат помешал звонок в дверь.
— Соседи, — хмыкнула она. — Или охрана наша переполошилась.
Скорее, второе. Соседи не слишком торопятся принимать участие в скандалах, чтобы и себе не отхватить.
В выводах я не ошиблась: Антон открыл и негромко уверил кого‑то, что у нас всё в порядке. И сахарницы у нас сами по себе летают, да. В это, возможно, даже поверили бы, если бы выскочивший в коридор Серёжка не накинулся на визитёра:
— О, примчался! Кто послал, если не секрет? Ле Бон? Ван Дейк? У вас там как, если по совместительству работаешь, налоговая не сильно прижимает?
— Да заткнись ты уже! — Сокол выбежал следом, отпихнув меня, а потом и Натали, и сгрёб парня за грудки. — Визжишь как баба!
— Кто — баба? — Серый извернулся, вырвался у тёмного из рук, и резко ударил того кулаком в живот. — Я — баба? Да ты у меня сейчас…
Ударить второй раз колдун ему не позволил: перехватил кулак у своего лица, с силой оттолкнул, и тут же замахнулся сам…
— Серёжа!
Парень пошатнулся, но устоял на ногах. Из рассечённой губы потекла по подбородку кровь.
— Всё рассмотрел? — вызверился Сокол на замершего на пороге светлого, того самого очкарика, что вёл нас по городу перед тем, как Акопян «пригласил» меня на конфиденциальную встречу. — Теперь пшел отсюда!
Он с грохотом захлопнул дверь у него перед носом и повернулся к Сергею.
— Продолжим? Или тебе хватило?
— Хватило, — Серый скривил разбитые губы. — До конца жизни…
Я хотела подойти к нему, успокоить, расспросить, что случилось, но Серёжка оттолкнул меня — не сильно, скорее просто отстранился — и, бросив недобрый взгляд на Сокола, побрёл в комнату. Пойти за ним тёмный мне не позволил: сжал руку и покачал головой.
— Пусть побудет один. Поостынет. А вы… Приведите себя в порядок, Анастасия Валерьевна. В доме посторонние мужчины, а вы разгуливаете, как… как не пойми кто.
Что? Я вспыхнула и вырвала у него свою руку. Не пойми кто? На мне были майка и шорты, заменявшие мне пижаму с первого дня на этой квартире, и ничего неприличного в этом наряде я не видела. Да и ночью, этой и в предыдущие тоже, он мне претензий не высказывал.
— Оденьтесь! — велел он приказным тоном. — Нат, тебя это тоже касается!
— Сокол…Ты что, пьян? — обалдела Натали. — Что за…
— Оделись, обе! Причесались, почистили зубы, и приготовили завтрак! Десять минут на всё! Я понятно говорю?
Наташа оторопело попятилась, в растерянных синих глазах заблестели слезы.
Сволочь ты всё‑таки, Сокол! Ладно я, но на неё‑то зачем орать?
Тем не менее, спорить с тёмным желания не было. Мы послушно вернулись в спальню, я натянула джинсы и футболку, Нат надела скромное белое платье. Причесались. По очереди сходили в ванную. Уложились в отведённое нам время, только завтрак, конечно, приготовить не успели. И аппетита не было…
— Милиция приехала, — сообщил стоявший у разбитого окна Антон. — Наверное, кто‑то из соседей вызвал.
— Прекрасно. — Сокол затушил сигарету.
Никто не рискнул напомнить ему, что курить теперь нужно на балконе, и тёмный дымил прямо посреди кухни, струшивая пепел в раковину.
— Настя, — позвал из коридора Серый. — Иди сюда.
Я вышла и парень тут же сунул мне в руки мою сумочку. Большая сумка, в которой мы привезли сюда свои вещи, стояла у его ног.
— Серёж, что ты…
— Пойдём. Нечего нам тут делать.
— Серый! Да что происходит, в конце концов? Ты можешь мне объяснить?
— Могу. Вот по дороге и объясню. И про Сокола, и про его гениальный план.
— Куда‑то собираешься, Серёжа? — материализовался рядом колдун. — Не поторопился?
— Нет. Как раз успел.
— Глупостей только делать не надо.
— Не бойся, не наделаю.
Серёжка схватил меня за руку и, как я не упиралась, потащил к выходу. За дверью обнаружился расхаживающий по площадке молодой человек в милицейской форме.
— Здравствуйте… — начал он строгим, полагающимся при исполнении тоном.
— До свидания, — буквально отшвырнул его с дороги Серый. — Давай, Настюха, быстрее!
Он волочил меня вниз по ступенькам, и я едва успевала переставлять ноги. На выходе из подъезда путь преградил один из «алкашей», но Серёжка, не останавливаясь, попросту сшиб его плечом, и мы вылетели на улицу.
— Быстрее, Насть. Быстрее!
— Серёжа…
— Сергей! — раздалось за спиной, и мы с парнем одновременно споткнулись от этого окрика и замерли.
Между лопаток пробежал холодок.
Серёжка отпустил мою руку и развернулся к догнавшему нас Соколу.
— Я же тебя предупреждал, Серёжа?
Тёмный стоял шагах в десяти от нас, направив на Серого пистолет. Ещё метров десять, и мы свернули бы за угол дома. Ещё две минуты, и остановили бы одну из проезжающих мимо машин…
— Я тебя предупреждал?
Светлые на лавочке, милиционеры в припаркованном у клумбы «бобике» — неужели никто ничего не сделает?!
Никто. Ничего.
Я шагнула вперёд, чтобы, как с утра на кухне, встать между ними, но Серёжка оттолкнул меня в сторону. А в следующий миг грянул выстрел. И ещё один…
Я даже не закричала. Не смогла. Дыхание перехватило, ноги подкосились, и я упала.
…А Серёжка стоял ещё какое‑то время, и по белой рубашке расплывались, сливаясь, два алых пятна…
Когда он рухнул на землю, мир вокруг нас ожил. Кто‑то закричал, бросился к Серому… Как будто теперь можно было что‑то изменить… Бравые ребята в форме, пересилив страх, выскочили из машины, и повалили на асфальт и не думавшего сопротивляться Сокола. За их спинами промелькнуло на миг испуганное лицо Нат…
Выгуливавшая таксу женщина неспешно приблизилась к Серёжке, положила ладонь на шею. Отрицательно покачала головой, глядя на спешащего к ней очкарика. Но тот решил удостовериться сам, и досадливо сплюнул, брезгливо тряхнув рукой, на которую попало несколько алых капель.