Дэвис восхищенно фыркнул. Позер ты Брюс Батлер.
– Где мы? – девушка осматривалась через окна автомобиля.
– Там где на никто не сможет помешать, – улыбнулся Макс. Получилось не весело. Вышел из машины направился к пассажирской двери.
От Лили не спрятались озабоченные уголки губ. Неотрывно следила за мужчиной. До самой дверцы. Легко выпорхнула на дорожку. Вглядывалась в чуть нахмуренное лицо. Переживала.
– Пойдем, – увлек за руку.
– Макс, – пальчики выскользнули из широкой ладони, – что случилось?
Шоколад обеспокоенно плескался во взгляде. Что она сделал не так? Почему он злиться? Почему насупился?
Лицо к небу. Взгляд в темный купол. Признаться. Поделиться. Сейчас. Пока не так больно. Полные легкие воздуха. Впиваясь неоном во взволнованный шоколад.
– Что он для тебя значит? – слишком напористо на неё. Она отступила. Несколько шагов вдоль машины.
Блять. Идиот. Испугал. Рука оперлась о багажник, вторая на стойке. Не сбежит.
Дышит тяжело, Часто. Не понимает.
– Кто? – выдавливает между вздохами.
– Пит, – коротко глаза в глаза. Соврать нельзя.
– Ничего, – на выдохе.
Верит. А боль напоминает о себе. Толчком в солнечное сплетение. Чертова боль.
– Пожалуйста, Лили, – в отчаянии хватает за плечи, сжимает. Останутся синяки. Ослабляет хватку. – Я не вынесу больше боли. Не смогу. Сломаюсь, – признание вылетает. Срывается с языка.
Она хлопает ресницами. Совсем запуталась. Кто причинил ему боль. Кто заставил страдать.
– Молчание ранит. Обман ломает, – стиснул зубы.
Картинки прошлого понеслись в голове ускоренной кинопленкой. Он. Вивиан. Он. Батлер. Алкогольный угар. Одноразовые ночи.
– Смог. Справился. Стал сволочью. Кретином. Так легче. Не думать. Не любить. Правильно, – обреченно мотает головой, распугивает навязчивые воспоминания.
– К херам.
Вот она та боль. Боль что так боялся.
– Ненормально. Ошибочно, – снова сжимает хрупкие плечи. – Надо сразу… Не затягивать… Не вскрывать потом нарыв... Не хочу делать больно тебе… Признайся.
Вопрос горчит, желчью на языке. Не для неё. Но, он должен. Ради неё. Необходимо.
– Ты с ним спишь? Кто он для тебя?
Лили опешила. Подозрения. Откуда? Дала повод. Вцепилась взглядом в потемневшую синеву. Всматривалась. До самого дна. До глубины. Боль заполняла неон. Печаль. Растерянность.
Маленькое сердечко Лили сжалось. Скинуть крепкие руки. Прижать его к себе. Стереть с лица безысходность. Вылечить душу. Стоит перед ней сильный, сломанный мужчина. Выворачивает внутренности наизнанку. Вытряхивает то, что так долго копил в себе. Прятал за маской безразличия. Циника. Хама. Аморального типа. И в один миг выложил перед ней. Раскрылся. Признался.
Она не бросит, поможет. Исцелит. У неё получится. Он нужен ей. Приложила горячую ладошку к холодной щеке. Пылающим шоколадом согрела сердце. Почувствую Макс. Поверь.
– Он ничего для меня не значит. Он только хороший коллега, – искренность в голосе, – нас ничто не связывает, – откровенно без тени обмана.
– О боже, Лили.
Руки скользнули с плеч, по ключицам. Её лицо в его ладонях. Большими пальцами гладит пылающие скулы.
– Прости, что не верил тебе, прости.
Ненавидел себя за недоверие, как он мог думать о ней так. Как мог допустить обман.
Она рядом. Близко. Еще ближе. Обнял, прижал к себе.
– Я такая сволочь, дурак, – шептал в волосы. Вдыхал её аромат.
Она тихонечко хихикала где-то в районе груди.
– Ты такой большой и такой глупый, Макс Дэвис.
– Почему? – опустил голову, смотрел в искрящиеся глаза.
– Друзей не обманывают.
– Друзей? – нездоровый прищур на глазах. Ох, как же ты ошибаешься, девочка.
Легкое касание губами по щеке.
– Очень нужна.
Другой щеке.
– Каждый день, минуту, секунду мгновение.
Глаза, носик, опять щеки, уголки рта. Губы. Настойчиво. Жарко. Раздвигая. Вторгаясь. Доказывая. Нужна. Необходима.
Принимает. Отвечает. Голова кружится. Ноги мягкие. Упадет. Цепляется за сильные плечи. Отстраняется. Смотрит. Шепчет.
– К черту дружбу, – тянется за поцелуем.
– К черту, – нежно, медленно языком по девичьим губкам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Находит за её спиной ручку двери. Щелчок замка. Забрались на заднее сидение. Опрокинул её. И снова губы к губам. Нежно. Пробуя на вкус. Пока хватало воздуха. Упивались друг другом. Мало. Чертовски мало. Оба хотят большего.
Обеими руками взял её за бедра, подвинул. Спина на сидении. Раздвинул стройные ножки, устроился между них. От губ, поцелуями по тонкой шее. По ключице. Прикусил кожу на плечике.
Возбуждение волной пробежало по девичьему телу. Ощутил.
Пылкий стон коснулся его ушей. Услышал.
Сейчас милая потерпи минутку. Нащупал низ блузки.
– Сними ее, – торопливо стянул через голову. Бросил на переднее сиденье. Взгляд на аккуратную грудь. Пристально.
– Хочу тебя. Хочу снять с тебя все, – бюстик полетел вслед за блузкой. Неон полыхает. – Запрещал себе приближаться к тебе. Проиграл. Хочу чувствовать тебя. Всю, – тыльной стороной ладони по округлым холмикам. – Я не могу остановиться. Только не сейчас, – наклонил голову, втянул в рот сосок.
Лили вскрикнула. Между ног взорвалось. Так жестоко ласкал нежный бугорок. Ноготками в плечи Макса. Оставляя следы. О боже!
Прикусил вершинку зубами. По ореолу языком. Маленькими шажками поцелуев к другой груди. Кусал. Ласкал. Губами по каждому сантиметру. Расточал ласки.
Лили наблюдала. Жадно следила глазами. Самая эротичная картина из всех, что она видела в своей жизни.
– На вкус ты, как леденец. Девушки не должны быть такими сладкими. Это опасно, – сбивчивый шепот. И вдыхая её запах, провел носом по ложбинке меж грудей. – Пахнешь ты просто невероятно.
Вернулся к губам. Соскучился. Целовал.
Отвечала. Впускала. Прижималась к нему. Ближе. Больше. Хочет больше. Ерзает под ним. Внизу живота разгорается пожар.
А его руки ласкают. Пальцы сжимают набухшие бусинки груди. Тянут.
Она выгибается навстречу. Хочет почувствовать его. Руки проскользнули под футболку. Кожа теплая, гладкая. Кончики пальчиков по каждой мышце. Напрягаются. Очерчивает квадратики пресса. Запоминает, как это ощущать горячими подушечками. Желает получить всё. Бес промедления. Сейчас. Ухватила край футболки. Потянула. Стянула. Отбросила в сторону. Разорвала поцелуй.
Макс зарычал. Хищно набросился на её рот. Прикусил нижнюю губку. Вырывал стон из неё.
Выгнулась дугой. Прижалась к его голой груди. Слиться с ним.
Понял её желание. Притянул к себе. Крепко обнял.
Холодные после поцелуев соски коснулись его горячей кожи. Она вскрикнула. Сильнее прижалась к желанному телу. Обвила руками. Не отпустит. Боялась, отстранится снова. Как тогда.
Сейчас Лили имела то, чего страстно желала с момента, как Макс впервые поцеловал её. Теперь он был между её ног. Видела только в своих фантазиях.
– Сладкая Лили, – смял губы поцелуем.
Пульс внизу живота зашкаливал.
Его рука по коленке. Ласково. Почти невесомо. Касалась. А затем забралась под край юбки. Выше по ножке, шершавой ладонью. По внутренней стороне бедра.
Лили больше раскрылась для него. Желание нарастало, а от мысли о том, что его рука почти у цели, закружилась голова. Пробежался вдоль шелкового треугольник трусиков.
Она всхлипнула. Задрожала.
Взгляды переплелись. Неон заволокло дымкой. Шоколад потемнел. Его палец проник под резинку. Глаза в глаза.
– Макс, – просила. Сжала его плечи.
– Сейчас, моя девочка, – обещание сухими губами.
Никогда Лили не была так возбуждена. Желание захлёстывало. Накрывало с головой. Никаких мыслей. Только бы он поторопился. Требовательно потерлась бедрами. Она хотела. Хотела постичь. Его. Себя. Их.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Макс уткнулся лицом в её шею. Застонал.
– Хочу, так дано хочу…
Лили приоткрыла ротик. Попросить не останавливаться. Не медлить. Он ей нужен. Она дала волю тому, что было уже близко.