– Макс, я тороплюсь, меня ждут.
– Подождут, – сдерживался из последних сил. Взбалмошная девчонка.
– Говори, я опаздываю у нас с друзьями впереди прекрасный вечер, – холодными интонациями.
– Прекрасный вечер... с друзьями... – разговор напоминал испорченную пластинку.
– Да, – с вызовом, видела ему не нравиться, подбросила ещё причин для негодования, – а у тебя дела.
– Дела? – непонимание на лице.
Браво Дэвис. Пятерка за актерское мастерство. Чуть не сорвалась на бурные овации.
– Ты же приехал в Лос-Анджелес по делам, – выдала себя с потрохами, – так иди и делай, свои чертовы дела, – не смогла спрятать обиду в голосе.
Макс мягко улыбнулся. Так вот оно что. Тебя задели мои слова. Нежно взял за плечи. Заглянул в лицо. Ну же посмотри на меня, девочка. Взгляд куда угодно, но только не на него. Я дурак, кретин, болван. Но не мог я при твоих друзьях признаться, что приехал к тебе. Не мог. Слабак. Чертов трус.
– Лили, посмотри на меня, – с мольбой.
В ответ тоже мольба.
– Макс, отпусти меня, пожалуйста, – вывернулась из его рук. – Мне надо идти, – шаг от него.
Немедленно. Сбежать. А иначе не выдержит. Броситься к нему. Будет просить о поцелуях. Горячих. Страстных. О тех, что грезились бессонными ночами.
Дэвис ты идиот. Какого хрена мучаешь и себя и её.
– Пошли, – резко схватил за руку, потянул за собой к выходу. Больше никаких сомнений. Возможно.
Друзья стояли недалеко от дверей кафе.
– Ну наконец-то, Лили, – Пит подбежал к парочке.
Наткнулся на вытянутую руку Дэвиса.
– Я приехал в Лос-Анджелес к Лили, – толкал парня назад к девчонкам, – и намерен её забрать. Никто из вас мне не сможет помешать, – ошарашил всех.
Девчонки вместе с Лили изумленно хлопали глазами. Пит громко рассмеялся.
– Она не вернется с тобой в Лас-Вегас, – ухмылялся парнишка.
– Ты уверен? – как же он бесил. Задушил бы голыми руками.
– На все сто, – ухмылка не сходила с лица.
– Ты кто такой? – опустил девушку, шагнул к Питу. Стояли вплотную друг к другу. Убивали взглядами.
– Я её друг, – самодовольный прищур, – а ты просто хороший знакомый, – откровенно подтрунивал. Нарывался.
– Ошибаешься, приятель, – ехидные складочки за уголками губ.
– Ты не сможешь, у тебя не получится, – уверенность Пита чуть пошатнулась, но у него был очень веский аргумент и он им воспользовался. – Однажды она мне призналась, что никогда не вернется в Вегас. Она ненавидит этот город и то, что с ним связано, – он выиграл.
Нежеланный гость отступил.
«Она ненавидит» больно укололо сердце. Справится. Сам виноват. Он приехал все исправить.
– Я не сделаю ничего против её желаний, – ещё шаг назад от парня, протянул руку, искал поддержку. Нашел. Маленькие пальчики юркнули в раскрытую ладонь. Повернулся. Притянул Лили к себе.
– Простите, дама, – галантный поклон головой, – но остаток вечера я бы хотел провести с той, ради которой примчался в Лос-Анджелес, – неон нежно коснулся растерянного лица девушки. Разгневанный Макс, вдруг учтивый кавалер.
Сопротивляться не было желания. Лили смущенно улыбнулась. Такое откровенное признание подкупало. Она верила ему.
Рука Макса скользнула на тонкую талию. Увлек девушку к где-то припаркованной машине.
– Лили, а как же я, – отчаянный возглас Пита, заставил парочку остановиться.
Макс медленно развернулся. Блять. Кретин ничего не понял. Придется объяснить доходчивей. Лили перегородила путь.
– Пит, ты мой друг, – приложила ладошку к щеке парня, – самый замечательный друг.
– Но я... ты... мы... – накрыл её руку своей, блаженно прикрыл глаза. Как же ему необходимы её прикосновения.
– Прости, но нас нет, – потянула руку на себя, парень не отпускал. – Не надо, Пит, – вырвалась.
Скулы Дэвиса напряглись. Какого хрена она прикасается к нему. Между ними что-то было. Нет, она не может обмануть. Смел сомнения доверием. Он доверяет ей. Наверное.
Ласковые пальчики на запястье. Тепло в шоколадных глазах. Ты больной придурок Макс.
– Пойдем, – потянула за собой.
– Он обманет тебя, Лили, предаст, причинит боль, разобьет твое сердце, – не сдавался парнишка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дэвис остановился. Заткнуть кретина раз и навсегда.
Лили настырно тянула за собой. Не останавливалась.
– И тогда ты вернешься ко мне. Я буду ждать. Лили, – бросал в удаляющиеся спины Пит неприятные слова. – Макс Дэвис не способен любить.
Последняя надежда обличить гостя из Вегаса. Испортить ему жизнь. Так же как он ломал жизни других.
Но Лили не оглядывалась. Не возвращалась. Упорно шагала вперед, держа за руку ненавистного Макса Дэвиса.
*****
Оказавшись возле машины Макс, распахнул дверцу. На пассажирском сидении приветственно покачивались зеленые листочки.
– Мой цветок, – ахнула Лили. Развернулась.
На лице радость, восхищение, удивление. Никогда не видел такой коктейль. Ради этого готов притащить все цветочки мира. Всю флору планеты. Да что там планеты. Вселенной. Только бы видеть её такой счастливой.
Лили бросилась на шею Макса. Его руки сомкнулись вокруг девичьей талии.
– Ты привез мне твой цветок, – смешинка возле уха.
– Он скучал, – голубые глаза порхали по лицу девчонки. Ближе к ней. – Мы скучали, – горячим дыханием по щеке. – Я скучал.
Прильнула теснее. Поднялась на цыпочки.
– И я скучала, – обожгла шёпотом ухо, – очень, очень скучала.
Что ж ты делаешь девочка. Я не железный. Возьму тебя прямо здесь. На этой чертовой улице. На глазах изумленных прохожих.
– Быстро садись в машину, – почти рычал. Развернул, подтолкнул к открытой двери.
Лили хихикнула. Подхватила цветок. Устроилась на пассажирском кресле.
Макс бегом бросился к водительскому месту.
В наступивших сумерках фары вырвали одинокую фигуру.
На краю тротуара. Освещенный яркими вечерними огнями и ослепительной рекламой. Стоял Пит. Накинув на проезжавший мимо автомобиль цепкую петлю взгляда. В глазах ненависть. Выплёскивалась. Вздымалась штормовой волной.
– Пит? – Лили нервно заерзала на сидении. Теребила пальчиками ремень безопасности.
– Твой друг меня пугает, – взволнованный взгляд со стороны водителя на пассажирку.
– Перестань, Макс, – маленькая ладошка накрыла мужскую руку на рычаге переключения скоростей. – Он хороший, добрый, отзывчивый...
– Мне так не показалось, – в боковом зеркале удалялась напряженная фигура парня. Прибавил газу.
Лили хмурилась. Между бровками морщинка. Готова согласиться с Дэвисом в подозрениях. Почти.
Пит никогда не вел себя, так как сегодня. Взгляды. Слова. Не характерны дружелюбному приятелю. Ручается, есть объяснения.
– Он подержал, когда я появилась в студии, протянул руку помощи. Познакомил с девчонками. Помог найти квартиру. Поведал о подводных камнях в коллективе... – Лили рассказывала о первых днях в Лос-Анджелесе, не скрывала ничего.
А Макс хмурился. С каждым новым упоминанием парня. Бросал настороженные взгляды на девушку. Как только имя Пита слетало с её губ.
Она говорила о новых друзьях. Он погружался в невеселые размышления.
Зерна под название Другой, брошенные в благодатную почву слов Брюса, подпитанные поведением гребанного Пита, политые его упреками в адрес Лили, разрастались в ветвистый колючий куст. Иголки врезались в мысли, царапали душу. Как ни старался, не мог вырвать, с корнем чертов куст, обросший сомнениями.
Да что же с ним происходит? Что так волнует? Давит изнутри? Она здесь, рядом с ним. Чего же тебе ещё надо Дэвис? Её пальчики нежно гладят запястье.
Какие к ебаной матери сомнения? Отказывался от них. Изгонял, как пастор дьявола. Но опять хватаешься. Причиняешь себе боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Боль. Пазл сложился. Боялся новой боли. Боялся нового предательства. Боялся. Боялся. Боялся.
– Какой красивый дом, – восхищение в голосе Лили оборвало самокопание.
Audi шуршала шинами по подъездной дорожке. Мягкой волной вечерняя подсветка по обеим сторонам дорожки катился вперед. Коснулась зеленой лужайки. Крыльцо затопил приглушенный свет.