никак нельзя, Сибилла предостерегла об этом заранее… эта злобная эльфийка отказалась тратить на него алое зелье, сославшись на дикую цену элексира и сложности в изготовлении, она смазала ему рану непонятной жижей болотного цвета, назвав её «зелёным» низшим элексиром лечения, и пусть глубочайшая, да ещё и весьма кровоточащая рана почти тут же затянулась… из Джорджи словно разом выдернули все силы, и он упал ничком на кровать, и пролежал на ней до самого вечера, а теперь и до ночи, не в силах пошевелиться и уехать прочь из Гришара, он вспоминал дикий взгляд умирающего гандона в дорогих, но напрочь разрушенных и засранных покоях…
«Живут же люди… как короли живут, а ведут себя как последние мрази, и чего-то всё время им не хватает, так словно мир им обязан и все мы рабы перед ними. То-то он удивился! Напыщенный ублюдок...»
Джорджи больше всего на свете в этот миг жаждал уснуть.
И раздался вдруг шорох где-то у входа, сквозняк обдал его тело холодным ветерком, и боги видимо сжалились над несчастным стражем, и вместе с внезапным уколом в мочку левого уха, он отключился, отправившись в страну снов, никаких сновидений, впрочем, не видя, лишь безграничную чёрную муть… которая, впрочем, затянула его без остатка, и даровал тяжёлый сон и покой в полной мере.
***
А просыпался Джорджи тяжко, глаза совсем не хотели открываться. Из уголка рта вытекла слюна, и стоило Джорджи немного отстраниться и сесть прямо, как он обнаружил себя в мерно качающейся крытой повозке, а рядом с собой полноватого бородача, на плече которого всё так же чернело пятно от слюны Джорджи.
— Что-то вы долго спите, батенька! Никак умаялись в пути… эх… пить вам надо меньше, батенька, ваши друзья так сильно волновались за вас, что вы домой не доедите, им пришлось за вас с караванщиком договариваться, а вы ведь даже и на ногах то не стояли толком, бурчали что-то себе под нос невразумительное…
— Шт-о… — Джорджи проморгался, вытер нитку слюны, что продолжала сбегать изо рта, а губы почему-то с трудом слушались, и вялость какая-то непонятная не давала толком прийти в себя.
— Вот я и говорю, батенька, что пить вам всё же нужно помене… а друзья за вас так волновались, так переживали они, что вот даже письмо мне передали, чтобы я вам вручил, как вы проснуться изволите, вот оно…
Мужичок протянул Джорджи листочек бумаги, аккуратно свёрнутый. Джорджи, ничего не понимая развернул листок, но в полутьме повозки написанное с трудом читалось, и Джорджи пришлось немного откинуть задний полог повозки, что тут же не понравилось нескольким другим членам экипажа, которым луч солнца ненароком прошёлся по лицу и глазам. Однако Джорджи их брань совсем не волновала, он всем своим вялым существом стремился понять, что он делает здесь, ведь засыпал он вроде как в доме Сибиллы…
Дорогой убийца, я понимаю, что такое пробуждение для тебя будет несколько… неприятным, однако прошу меня за это понять и простить. Время не ждёт, а у меня есть и другие дела, помимо вашей любезной персоны. Так вот, я благодарен тебе безмерно за устранение некоторых персон, что в последнее время мне сильно мешали, и из-за которых я на многие дни лишился сна и покоя… в благодарность свою я пощадил вас, и даже помог вам сбежать из Гришара, хоть вы этого ещё и не осознали до конца. В ногах ваших лежит саквояж с кое-какими припасами, и одеждой в дорогу, а ещё на дне сумки вы отыщите плотно набитый мешочек с монетами, что наверняка в пути вам пригодится куда как больше, чем всё остальное… и ещё, это дело просто моей осторожности, но я не могу доверять вам до конца, потому ваш милый попутчик сопроводит вас до самых северных земель, откуда вы и прибыли.
С безмерным уважением и искренней к вам моей благодарностью,
Лорд де Феас.
Джорджи повернулся к бородатому мужичку и взглядом тут же наткнулся на широкую улыбку напрочь прогнивших, сильно желтушных зубов.
— Вы полог то всё-таки опустите, батенька! А то нам нужно до севера добраться без приключений… ну вы понимаете.
Конец книги.
Эпилог
В мёрзлых земля ещё не до конца растаял снег. А на окраинных деревнях и сёлах стали пропадать люди. Крестьяне уходили за хворостом и водой, но не возвращались. Охотники исчезали бесследно. И немногие отважные люди, сбившись в стаю, отправлялись на поиски пропавших, но находили лишь кровавые пятна на снегу и огромные следы чьих-то лап.
Джорджи получил заказ в гильдии авантюристов по зачистке тварей, предположительно племени Троллей, что вышли из зимней спячки и из-за голода стали выкрадывать людей, забредших на их территорию.
И уже два дня Джорджи рыскал по заснеженному лесу, и ему на удивление везло, за прошедшие в пути два дня ещё ни разу не падал снег, и следы читались отчётливо.
К заданию в гильдии была приписка, что ранее на его выполнение уже отправился один авантюрист, но не вернулся и не поступало никаких вестей. И пусть Джорджи был в городе под названием Прамонд впервые, и местное отделение гильдии авантюристов не собиралось по началу давать ему это задание, он всё же настоял и вот уже два дня он бродит по лесам. Совсем один… ну он так думал до того момента, пока среди огромных троллиных следов не обнаружил парочку неровных следьев от снегоступов, едва видимых на подтаявшей снежной кромке. Но Джорджи заметил, и теперь выискивал исключительно эти, едва заметные следья… что, впрочем, всегда двигались за тролиными… разве что чуть в стороне.
Постепенно Джорджи овладевало чувство охоты, но он не понимал до конца, кто здесь жертва, кто охотник, и кто в этом всём сам Джорджи.
Но на исходе третьего дня, в полумраке заката, когда почти ясное вечернее небо по самому краю небосвода облизнуло заходящее солнце, Джорджи