Читать интересную книгу Дао Блаженств - Александр Матяш

И вот однажды ему встретился старик, старательно вяжущий рыбацкую сеть на берегу давно высохшей реки.

– Чем это вы занимаетесь? – спросил Асанга с удивлением.

– Вяжу сеть для ловли рыбы, – ответил старик.

– Но где же здесь вода, в которой водилась бы рыба?

Указав на высохшую реку, старик сказал:

– В будущем по этому руслу потечет вода, и в ней заведется рыба.

Асанга задумался, и пришел к выводу, что, если даже простой смертный, надеясь на почти несбыточное, упорно продолжает свое дело, то нехорошо ему, возжелавшему узреть Майтрейю, так легко отступать от своей цели. С такими мыслями Асанга вновь вернулся в свою пещеру.

Но прошло еще три года, а Майтрейя по-прежнему не являлся Асанге даже во сне. Вновь он отчаялся и покинул пещеру. На этот раз дорога привела его к заброшенной каменоломне, где сидел какой-то человек и упорно тер один большой кусок камня о другой.

– Что вы делаете? – спросил Асанга.

– Я хороший знаток драгоценных камней, особенно алмазов, – объяснил человек. – У этой глыбы, что я держу в руках, есть тонкие белые жилки, которые, как лучи, сходятся в центре. Это верный признак того, что внутри этой глыбы есть прекрасный алмаз. Но если я попытаюсь разбить глыбу, то рискую разбить вместе с ней и алмаз, поэтому путем трения моей глыбы о другой камень, я хочу добраться до алмаза, ничем не повредив ему. Когда я закончу свою работу, то стану весьма богатым человеком, но всякое богатство дается тяжелым трудом.

Асанга призадумался: «Этот человек не жалеет сил и времени ради собственного обогащения, а я так слаб в своих поисках руководства по всем путям, ведущим к нирване. Нет, нужно продолжать свою практику!» И он вновь вернулся в пещеру.

Прошло еще три года, но, как и прежде, Асанге не удавалось узреть Майтрейю даже во сне. «С целью лицезреть Майтрейю я практиковался должным образом целых девять лет, но ничего не добился. Верно, мне кармически не суждено, совершать в этой жизни задуманное», – решив так, Асанга вновь оставил свою пещеру, и отправился скитаться.

На этот раз дорогу ему преградила каменная терраса. Обратив внимание на капли воды, постоянно, с определенным интервалом капающие сверху в одно и то же место, отчего в камне образовалась ямка, Асанга воскликнул: «Сколько же времени и сколько капель понадобилось, чтоб появилось такое углубление! А я, желая лицезреть Будду Майтрейю, чтоб получить от него Учение, никак не достигаю желаемого исключительно из-за лени и недостатка упорства. Нет, я вернусь в пещеру и не прекращу практику созерцания, пока не увижу Майтрейю». Сказано – сделано. Асанга вновь вернулся к своей практике.

Прошло следующих три года, и вновь Асанга не чувствовал никакого результата. Вновь покинув пещеру, он пошел куда ноги понесли.

Теперь уже ничего не волновало Асангу. Ни о чем он не думал и ничего не желал, он не желал даже найти Майтрейю или достичь нирваны; ничто не трогало его. Пустота была в нем, и вокруг тоже была пустота.

Но тут внезапно Асанга наткнулся на лежащую у дороги больную собаку. Услышав, как жалобно та скулит, Асанга подошел поближе и увидел, что у собаки ранена задняя нога и в этой ране полно кишащих червей. Бедная собака беспомощно лизала рану и жалостно смотрела гнойными, слезящимися глазами. Асанга принялся разглядывать несчастное животное, размышляя, какую же помощь он может оказать ему. Но вдруг внутри него все будто бы перевернулось, и спокойные, рассудочные мысли, о том, как помочь собаке, сменились страстным стремлением спасти ее во что бы то ни стало. Нагнувшись, он тронул рану и тут же с той же безумной силой, что и собаку, пожалел червей. С каждым мгновением чувство сострадания охватывало Асангу все сильнее, до тех пор, пока оно не овладело всем его существом – от кончиков волос до кончиков пальцев. В нем уже не существовало ничего, кроме желания спасти и собаку, и червей. Бессознательно выхватив нож, Асанга раскроил себе ногу и бережно принялся вытаскивать червей из собачьей раны, осторожно перенося их на свою окровавленную ногу. Как только последний червь присосался к его ране, собака, вспыхнув радугой, преобразилась в Майтрейю, именно в том его виде, какой представлял себе Асанга все эти двенадцать лет медитации.

В изумлении пав на колени, Асанга воскликнул:

– Для того ли я созерцал двенадцать мучительных лет, чтобы увидеть тебя в облике раненой собаки?!!

– Все материальные идеи первоначально возникают из пустоты и лишь благодаря созидательной силе земли и воды объединяются между собой и становятся материальными объектами, – ответил Майтрейя. – Материальные объекты с их различными качествами: красотой или безобразием, полезностью или бесполезностью являются иллюзиями чувств. Эти иллюзии-чувства остаются с человеком до тех пор, пока он не достигнет просветления. С просветлением спадает завеса иллюзий, и человек становится способен познать подлинную природу вещей. Лишь тогда он способен лицезреть Будду. Ты, Асанга, лишь сейчас снял эту завесу иллюзий благодаря возникновению в тебе сострадания бодхисаттвы. И лишь теперь ты смог увидеть меня. А ведь я находился рядом с тобой с самого начала, как только ты сел лицезреть меня. И старик, вяжущий сеть, – это был я, и человек в каменоломне, и капли воды, долбящие камень. Все это был я. Но что делать? Грешные люди верят в иллюзию, как в истину, и не верят словам Будды49.

А: Эту притчу можно использовать как ключ к пониманию христианства и мистерии, описанной в Евангелии, как код, с помощью которого эта мистерия может быть раскрыта во всей ее мистической глубине. Здесь нет рассудочной кальки. Эти тексты имеют общую глубинную реальность, и соответственно, символическую наполненность, но не имеют пошаговой рассудочной соотнесенности каждого элемента одной истории с каждым элементом другой.

Начнем с того, что эта притча напрямую раскрывает то, о чем умалчивается в христианстве. Я имею в виду туманные намеки на высшую реальность, выражаемые хорошо нам известными словами «Господь попустил», или, допустим, «Господь судил тому, чтобы так случилось», и тому подобными выражениями. «Попущение». Что скрыто за этим словом? Что под ним подразумевается такого, чего само христианство не видит и не хочет принимать? В притче об Асанге собака преобразилась, засияла радугой и превратилась в Будду Майтрейю. Зададимся вопросом: а возможно ли преображение беса, соблазняющего бедного христианина? Может ли он, бес, засиять всеми цветами и превратиться в ангела небесного? Не притвориться, а именно пре-твориться – преобразиться по-настоящему?

Создается впечатление, что христианство само не хочет себя понимать, не хочет (или не может) идти до конца в преодолении дуальности в себе самом, прикровенно, не явно, но постоянно за нее цепляясь.

М: Преображение в ангела в христианстве вообще невозможно.

А: Преображение беса – да. Именно поэтому дуальность до конца так и не преодолевается – никогда. Частично она как бы преодолевается, потому что сделать бесов совсем неподконтрольными – это поставить под вопрос всемогущество Господа. Если же полностью подчинить их Божьей воле, то тогда встанет вопрос о добре и зле – и его надо как-то решать: откуда берется зло, если все в воле Божьей?

В: Получается Божья воля, которая «допускает».

А: На вопрос, почему Бог «допускает» искушения, христианство еще может ответить: чтобы испытать, закалить, очистить душу, чтобы пропустить ее через горнило страстей, страданий и попущений и таким образом подготовить ее к восприятию более возвышенному, то есть увеличить количество добра в конечном счете. Как говорит Гете устами Мефистофеля: «Я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно вынуждена творить добро». Чего православие таким образом себя лишает и зачем ему это надо? Понять это наилучшим образом нам как раз и поможет притча об Асанге.

Итак, Асанга удалился в пещеру, медитировал четыре раза по три года для того, чтобы увидеть Майтрейю.

М: Что собой представляет желание увидеть Майтрейю?

А: Майтрейя – это Будда грядущего. Увидеть Майтрейю – значит просветлиться, встретиться с Истиной, с абсолютной реальностью, символом которой является Майтрейя. В этой притче нет ни одного лишнего элемента, и все стоит на своих местах, начиная от Асанги и заканчивая червями. Нам нужно понять, каким образом, высшая реальность в лице Майтрейи взаимодействует с Асангой. Асанга пытался установить с ним контакт, но у него это долго не получалось, Майтрейя же взаимодействовал с Асангой все время и пробивался к нему сквозь пелену его невежества и иллюзий.

Обратите внимание на то, как Майтрейя постоянно понемногу поправлял вектор устремлений Асанги через характерные черты тех явлений, в образах которых он представал перед ним. Каждый раз это было не просто указание: возвращайся в свою пещеру и делай то же, что делал прежде, – одновременно ему передавалось понимание того, что нужно изменить внутри самого себя, чтобы продвинуться в практике.